Новая эпоха. Аур

— Нелли Краскова? Мы можем организовать встречу в ближайшие два часа, но с интервью и награждением лучше не тянуть.

— Нужно будет куда-то ехать?

— Отнюдь. — Мужчина улыбнулся, продемонстрировав ровные ряды белоснежных зубов. Такая редкость для любого человека в прошлом — и совершеннейшая обыденность сейчас. — Как ты справляешься с направленным на тебя вниманием? Сможешь достойно продержаться на сцене, если на тебя будет смотреть пара сотен студентов?

— Легко, сэр…

— Зови меня по имени, Авель.

— Хорошо, Григорий. Для меня внимание не является проблемой.

— В таком случае — прошу за мной…

Когда Авель и сопровождающие его офицеры покинули кабинет, директриса уткнулась лицом в ладони и выдохнула:

— Какой же он всё-таки магнит для проблем…

— Все талантливые люди таковы. — Доран продолжал листать новости. — Что вы думаете обо всём этом? О награждении и лагере, я имею ввиду.

— Едва ли их интересует сам Авель. Ценна возможность популяризовать военное движение и привлечь к себе внимание большого числа подростков, но не он.

— Но его способности нельзя не назвать удивительными. Рефлексы, скорость создания заклинаний, почти идеальное понимание того, как надо действовать… Вам не приходила в голову мысль о том, что его всё-таки кто-то учил?

— Доран… — Женщина вздохнула. — Ты умён, но это не значит, что все вокруг глупы. Я не один раз проверяла его прошлое, и потому могу с уверенностью сказать, что это именно Авель Бессонов, а не кто-то другой. Создавать настолько проработанную легенду, в которой нет несостыковок, просто нет смысла. Не для студента, игнорирующего почти всех пытающихся завязать с ним дружбу клановых. Но это не отменяет того факта, что его кто-то учит, и учит весьма качественно. Попробуешь сам догадаться?

— Кто-то из преподавателей?

— Нет. За тот срок, что он пробыл в академии, всё равно нельзя обучить тому, что он демонстрирует.

— Тогда что? Артефакт?

— Ни в его комнате, ни при нём никаких артефактов нет.

— Тогда… я не знаю. Подскажете по-родственному?

Директриса усмехнулась, но от ответа уходить не стала.

— Не в первый месяц, но я смогла ощутить некую связь, тянущуюся от Авеля куда-то вовне. Отследить, куда именно, невозможно, но я практически уверена в том, что именно по этой связующей нити некий наставник обучает наш юный талант…

— И что вы планируете делать?

— Оставлю всё как есть, естественно. — Доран понимающе кивнул, но женщина всё равно пояснила. Просто на всякий случай, во избежание досадного недопонимания. — Я ещё не настолько стара и глупа, чтобы конфликтовать с магом разума, способным практически незаметно делиться знаниями, находясь по меньшей мере в сотне километров. Такой может и не простить покушения на свою собственность.

— В каком-то смысле это объясняет происхождение защиты разума Авеля. Таких прочных естественных щитов не существует в природе.

— Расскажешь поподробнее? Да-да, Доран, ментал тут ты, а не я, и мой возраст не дарует всезнание.

— Как скажете, мэм.

И Доран приступил к объяснениям касательно ментальных защит, которые обычный маг не может даже ощутить. Он рассказывал об их природе и методах искусственного создания, в то время как Аур был занят совсем другим делом…

***

— Готов?

Вопрос Григория был скорее руководством к действию, так как Аур к этому моменту помнил, что и как должно происходить.

— Давно готов, сэр.

— Удачи, парень. — Мужчина похлопал облаченного в некое подобие парадной формы Аура по плечу. — Пошёл!

И чернокнижник пошёл, после первого шага буквально ощутив на себе сотни взглядов, как людских, так и принадлежащих бездушным механизмам, транслирующим происходящее в голонет. За награждением достойного сына Империи, сохранившего десятки жизней, наблюдали многие, и оттого Ауру казалось, что полчаса приготовлений для мероприятия подобного уровня ужасающе мало. Сколько тех зрителей? Десять миллионов? Сто? В одной только Российской Империи официальное население переваливало за миллиард, а ведь есть ещё и русскоговорящие страны-соседи, которым тоже интересно происходящее на территории «большого брата». Новости о теракте разнеслись по всему миру, и теперь всё, что его касалось, сразу разрывало все рейтинги и закреплялось на первых позициях.

— Авель Бессонов! — Министр, приземистый, лысоватый мужчина с солидным брюшком и ещё заметными мышцами — следами былой славы, пожал руку награждаемого, после чего подвёл Аура к трибуне, на которой лежала маленькая коробочка, обшитая алым бархатом. — Я горжусь тем, что именно мне выпала честь наградить столь достойного юношу, не испугавшегося, а приложившего все усилия для спасения жизней сограждан в столь ужасный, трагический день! Отбрасывающий в стороны собственные желания, рискующий жизнью во благо окружающих, демонстрирующий незаурядные таланты — таким должен быть настоящий патриот! Патриот, которого сегодня приставили к Ордену Мужества…!

Коробочка в руках министра после ещё нескольких торжественных фраз распахнулась и повисла в воздухе, в то время как саму награду мужчина без каких-либо проблем закрепил на груди Аура. «За Императора и Россию» — гласила выгравированная на серебристом металле креста надпись. Почётная награда, к которой, как Аур понял, приставят ещё более ста сорока человек, включая самих военных, успевших отличиться в ликвидации последствий теракта. Но честь быть награжденным в Зале Славы академии Петра Великого выпала только Ауру, да ещё нескольким людям, ожидавшим за кулисами. Они все, как на подбор, были молодыми магами, чей героизм, — или банальное стремление выжить, — по воле случая попал в объективы камер. Просто видеоряд с Ауром оказался более качественным и красочным, и потому конкуренты были им буквально подавлены.

— Спасибо, министр. Эта награда — большая честь для меня.

Следом Аур отступил назад, позволяя министру пройти к следующему награждаемому, показавшемуся из-за кулис. Вот такую маленькую роль отвели звезде голонета на церемонии, настоятельно посоветовав не особо увлекаться со словами благодарности. И Аур последовал этому «совету», решив, что с него хватит и такой популярности. Не из тщеславия, но из необходимости сделать следующий шаг на поприще завоевания имени…

В академии у Аура уже была группа благодарных лично ему студентов — кому-то он помог в учёбе, от кого-то отвадил распоясавшихся клановых, а с кем-то просто установил крепкие, сугубо деловые отношения. Со стороны могло показаться, что маг обзавёлся товарищами и друзьями, но на деле им преследовалась куда как более низменная цель.

Деньги. Чистые, признанные законом деньги, на которых можно было не просто сидеть, как на золоте из гробницы чернокнижника, но и тратить, не опасаясь ненужных вопросов. В двадцать втором веке с этим у Аура возникли вполне определённые сложности, так как большая часть финансовых операций оказалась настолько прозрачна, насколько вообще возможно. Оплачивать покупки можно было только с именной карты, на которую деньги должны были ещё прийти. Так называемые оффшорные счета оставались актуальными, но в обычном магазине с их помощью расплатиться невозможно. Следовательно, как минимум сотню тысяч рублей требовалось получить легально, не прибегая к чёрному заработку. И из всех вариантов Ауру приглянулся лишь один, сочетающий в себе как определённую простоту, так и изящество. Наследство. Родители Авеля Бессонова мертвы, все их активы заморожены, но возможности отследить анонимный заграничный счёт у правительства России нет. Появление Авеля на всех дисплеях страны и, отчасти, мира, поспособствует «прояснению памяти» у одного заграничного банка, — спасибо тем немногим студентам, чьи высказанные вслух мысли навели Аура на эту мысль, — и соответствующим извещением о существовании счёта «до востребования». Банкам доверяли, и, в первую очередь, это была заслуга самих банков. С определённого момента они стали делать всё для того, чтобы у людей в принципе не возникало сомнений относительно их честности. Но если крупные завсегдатаи рынка поддерживали эту репутацию, не размениваясь по мелочам, то более мелкие игроки с большим удовольствием отмоют полмиллиона рублей, взяв в качестве платы две трети этой суммы.