Страница 20 из 52
— Парень, прекращай! — Один из нападавших вышел навстречу Ауру, попытавшись его обезвредить. Но попытка провалилась, и два мага замерли друг напротив друга. Чернокнижник хоть и дышал сбивчиво, но сохранял сосредоточенно-хладнокровное выражение лица. В то же время его визави, высокий, коренастый парень с забранными в хвост русыми волосами, явно волновался. — Признаю, погорячились, но ты понимаешь, что если нас застанут во время драки, то нам всем настанет полный и бесповоротный пи… конец, в общем?
— Все клановые до дрожи в коленях любят врываться в кабинеты к первокурсникам с подавлением? — Случилось чудо — Аур признал свою неправоту, решив выйти из свалки. И, так как он был основным зачинщиком и действующим лицом, все остальные остановились сразу после него. — В этой академии никаких нервов не хватит…
Аур сейчас почти не лукавил, представляя, в какой глубокой заднице себя должны ощущать настоящие дети-сироты, попавшие в это недружелюбное место. Без помощи, без сил, без уверенности — как они пройдут этот путь? Кем станут? Прежде Аур никогда не пытался взглянуть на ситуацию чужими глазами, не пытался представить, что видят те, кого он убивает или кому помогает.
Тяжело вздохнув, маг окинул взглядом устроенное побоище и пообещал самому себе не использовать аспекты до того, как влияние тех на принятие решений не снизится до приемлемого уровня. Подстраховался — и что в итоге? Разгромленный кабинет, пытающиеся придумать оправдание произошедшему старшекурсники, с интересом во взгляде рассматривающая его Диана и кучка первокурсников, буквально прилипших к полупрозрачным барьерам. Аур нет-нет, да и задавался вопросом, не повредился ли он умом во время воскрешения. Ведь рубка с плеча никогда не входила в число его достоинств, а среди магов так и вовсе считалась полновесным недостатком. Тем не менее, вот уже второй раз он принимает весьма странные решения, последствия которых сложно разыграть в плюс…
— Парень, не знаю, как тебя зовут, но предлагаю решить всё миром. Ты не выставляешь нас в совсем уж плохом свете, мы компенсируем разрушения и договариваемся с управлением и советом попечителей. А остальное обсудим, когда будет время…
— Согласен. — Вынужденно согласился Аур за секунду до того, как в комнату ворвались «алые» во главе с парой профессоров. А дальше всё завертелось, и весь день оказался безнадёжно потерян…
***
— Итак… — Владимир, он же Влад, он же русоволосый переговорщик, обвёл взглядом всех собравшихся за «вип» столиком в кафе, находящемся всего в трёх сотнях метров от ворот академии. За окном к этому моменту уже начинались сумерки, и потому Аур искренне недоумевал, каким именно образом носитель истинно вампирской фамилии — Цепеш, сумел выбить для всей их компании разрешение на выход с территории академии. На месте директрисы сам Аур поместил бы всех непосредственных участников разгрома в такие условия, что те боялись бы даже нос поднять, не то, что спокойно и без надзора выходить на прогулку. Считать же охрану Цепеша за наблюдателей не было никакого смысла, так как они были целиком преданы своему господину и его клану. Благодаря собственным ошибочным рассуждениям Аур согласился поговорить без камер над головами, и потому сидел сейчас вместе с Сергеем, Дианой и, собственно, Владимиром, не слишком активно попивая некий газированный сок. Последний оказался особенно вкусным, так что Аур решил повнимательнее присмотреться к этой фанте в академической столовой.
— Что ты хотел обсудить?
Совместное высиживание под пристальным наблюдением правоохранителей сближает, и потому студенты ещё несколько часов назад отбросили всякий официоз, перейдя на чисто товарищеское общение. Всё-таки все они сумели избежать серьезного наказания лишь благодаря совместным усилиям: Аур утверждал, что испугался пассивного подавления, Владимир — что ему ничего не было известно о нахождении в таком кабинете первокурсников, и искал он исключительно Диану с Сергеем, не пришедшим на встречу. Связи и деньги же позволили придать этим утверждениям статус официальных, и без особых разборок заменить исключение на месячные отработки. Лично Ауру директриса сделала выговор, посетовав на то, что столь талантливый молодой человек активно ищет неприятности и занимается чем угодно, кроме качественного усвоения школьной программы. Чернокнижник был согласен с первой частью выволочки, но вот вторую отверг, предложив, а следом и написав сокращенный экзамен за первый триместр второго курса.
— Возникшее между нами недоразумение, естественно. Поверь, Авель, ни я, ни мои товарищи не хотели вас пугать. — Он перешёл на полушёпот. — Просто между Цепешами и Световыми возникло определенное недопонимание, которому я был не слишком рад.
— И потому не удержал подавление под контролем? — Влад хотел было кивнуть, но Аур остановил его, покачав указательным пальцем. — Не смеши меня, Влад. Такая ложь была бы принята переполненным благодарностью первогодкой, но я несколько умнее своих сверстников. С твоим уровнем силы, вдвое превышающим мой, нельзя постоянно и пассивно подавлять окружающих своей силой. Может, тебя и пугаются мыши, но точно не люди. Тут нужен определённый эмоциональный посыл, желание продемонстрировать превосходство…
— Ты не прав, Авель. — Диана склонилась над столом. — Возможно, тебе это неизвестно, но наследников всех без исключения кланов, что-то из себя представляющих, готовят к защите интересов своих родов. Подавление же инструмент исключительно полезный в случае, если необходимо пошатнуть уверенность политического оппонента или произвести впечатление на обычных людей.
— Да, но инструмент этот учат использовать как точечное оружие. Или я не прав, и все пятикурсники без исключения подавляют младших одним лишь присутствием? — На это заявление возражений не нашлось, и Аур продолжил. — Я не хочу никого из вас обидеть, но и обманывать себя не позволю. Представим, что и подавление, и моя реакция на него просто череда ошибок, как указано в официальных бумагах. Что ещё мы должны обсудить?
Со стороны Влада на стол легла металлическая пластина, в которой без какого-либо труда можно было узнать своеобразный счёт на предъявителя. Серебряный цвет указывал на весьма немаленькую сумму, что заставило Аура вопросительно вскинуть бровь, попросив таким образом объяснений.
— Можешь считать это компенсацией за произошедшее и выражением моих надежд на то, что в будущем мы будем если не друзьями, то хотя бы не врагами. — Влад подтолкнул карту к Ауру, но тот моментально отправил её обратно. — Почему?
— Наша вина равноценна, а подачек я не приму даже в виде выражения благих намерений. Если это всё, то я не вижу причин и дальше здесь оставаться. Разве что… — Аур усмехнулся. — Сергей, не возражаешь против переноса дуэли на завтра?
— Не возражаю. — Ответил тот, но сразу после него слово вновь взял Владимир.
— Чем вызвана твоя реакция на мои попытки наладить контакт, Авель?
Предельно прямой вопрос заслуживал такого же ответа, и потому Аур не стал сдерживаться. Клан промышленников как возможный союзник его не интересовал, а будущий наследник в лице Влада отбил всякое желание вести с ним дела наглой ложью. Обман на столь низком уровне от того, чья семья уже несколько поколений орудует огромными деньгами, ставил несмываемый крест на весьма хрупком человеческом доверии. Увы, но адекватность — не есть порядочность, которую Аур искренне ценил в людях.
— Первое и второе впечатления ты произвел не самые лучшие, Цепеш. А третьего шанса я не даю никому.
Аура проводила мёртвая тишина, в которой было слышно, как трещит по швам мировоззрение наследника, привыкшего большую часть проблем решать с помощью денег. Его клан не считался великим, так как не являлся исконно-магическим и, фактически, выделялся лишь своим богатством, но раньше Владимиру хватало и этого. Авель, человек без клана, без союзников и денег, по всем представлениям Цепеша о людях должен был взять карту и преисполнится благодарностью. Но метод, в течении долгих лет не дававший осечек, впервые потерпел поражение, разбившись о, похоже, титановые принципы гения, сумевшего свой невеликий арсенал применить так, что даже заклинания третьего курса оказались бессильны. Пусть использовались только сковывающие и обезвреживающие цель чары, но едва ли от такого плотного их потока смог бы защититься и сам Владимир, случись ему использовать только импульсы и дрянной щит из сырой маны. Наследнику, которому предстояло через жалкие полтора десятка лет брать в свои руки бразды правления кланом, оставалось только думать и делать выводы, дабы больше никогда не пролетать, словно фанера над Парижем, из-за не сработавшего плана.