Призрачный мост Матиара

— Конечно, — кивнула Даниэль и предположила: — Может быть, мы будем соседками? В мою комнату пока никого не заселили.

Голубые глаза Клер загорелись:

— Было бы круто!

После занятий девушки быстрым шагом направились в общежитие. На последней паре их осенила гениальная мысль: зачем надеяться на чудо, если можно попросить коменданта поселить их вместе? Клеруца вдруг взяла соседку за локоть, вынуждая притормозить:

— Только ты должна знать, Дани: у меня паршивый характер.

— В каком смысле?

— Ты не смотри на мою кукольную мордашку. Это так… фантик, — честно предупредила девушка. — Я иногда ругаюсь матом, курю, люблю пиво с солёными орешками… Понимаешь, меня воспитывали отец и дядя. Женщин в нашем доме не было, по крайней мере, я их не видела. Меня растили как мальчишку: драйдхетч, скоростной лёт, боевая магия — это моё. Слезливые мелодрамы, букетики и розовые сердечки — это даже близко не стояло.

Даниэль усмехнулась:

— Пиво не жалую, предпочитаю конфеты. Не курю, но к запаху табака отношусь спокойно: мой отец был курильщиком. Главное, не дыми в комнате.

— Слушаюсь! — шутливо козырнула блондинка.

— А вот мат не люблю, — Даня сморщила носик. — Постарайся при мне не ругаться.

— Идёт.

Они вошли в нужный кабинет. И пусть первоначально Клеруцу планировали заселить в совершенно другую комнату, комендант пошёл девушкам навстречу, лишь недоверчиво хмыкнул, глядя на блондинку:

— Ты точно этого хочешь?

— Да.

— Я собирался поселить тебя в комнате с магиней.

— А мне непринципиально, кто мой сосед по расе, — пожала плечами девушка.

Даниэль внимательно посмотрела на новую знакомую. Значит, Клер — маг? А так и не скажешь!.. Гном облокотился на стол:

— Смотри сама! Но потом я переселять никого не буду.

— Спасибо, господин Кано.

И счастливые девушки выбежали из кабинета. Помогая соседке разобрать вещи, Даниэль не вытерпела:

— А что, кто-то из ваших мог отказаться жить со мной, потому что я человек?

Клеруца неопределённо повела плечом:

— Разные чудики бывают! Но поверь ты мне, если человек по жизни говно, то раса тут не причём!.. Ой, извини!

Девушка не удержалась от смешка. А блондинка продолжала:

— Эллари-Зари — довольно многорасовое королевство. У нас и людей много, и маги есть, и оборотни, и эльфы. Здешние колдуны и волки нормально уживаются, хотя, надо признать, некромантов у нас мало.

Даниэль невольно вздрогнула. Дремлющая тоска очнулась и скребанула по сердцу. А Клер вытащила из сумочки сигареты и подошла к двери.

— Ты давно куришь? — спросила Даня.

— Года три.

— Зачем?

— А незачем, — улыбнулась магиня. — Привычка. В школе стала встречаться с парнем. Он старше и всё-такое. Ну, вот и я, чтобы казаться взрослой, согласилась попробовать. Потом парень ушёл к другой, а его привычка осталась. Ты не бойся, я при тебе курить не буду и даже пробовать не дам.

Клеруца вышла, а девушка пошла на кухоньку готовить ужин. Когда соседка вернулась, то восхищённо присвистнула:

— Вот это я понимаю! Научишь меня? — она перехватила удивлённый взгляд Дани и пояснила: — Папа готовит так себе, дядя ещё хуже. Учить меня было некому. А с тобой наловчусь и порадую своих стариков.

Польщённая девушка согласно кивнула:

— Конечно. Мне нетрудно.

— Как удачно я сегодня выбрала место в аудитории! — не сдержалась блондинка от громкого восклицания, ещё и хлопнула себя по бёдрам.

— То есть?

— Я ведь, когда вошла, думала: где мне свой зад пристроить? — затараторила магиня. — Хотела сначала сесть рядом с тем брюнетистым мачо через три ряда от тебя, а потом как будто что-то повело в твою сторону! Точно сама Макошь за ухо взяла и пнула в нужном направлении!

Даниэль, не выдержав, засмеялась. Клер, решив, что ей не верят, ударила себя в грудь:

— Клянусь!

Девушка усадила блондинку за стол. Несмотря на некоторую грубость и неотёсанность, Клеруца ей нравилась. Отсмеявшись, Даниэль сказала:

— Думаю, мы поладим!

— А то!

Так началась новая студенческая жизнь.

Боль от расставания с Горацием притупилась. Даниэль по-прежнему думала о нём, продолжала звонить и писать уже скорее по привычке, даже не надеясь на ответ. Девушка ничего не рассказывала Клер о случившемся, но та сама догадывалась, что у соседки есть сердечная тайна. Тем более что к зеленоглазой красавице знакомиться подходили часто, не только однокурсники, но и ребята постарше. Только та сразу давала понять, что согласна лишь на приятельские отношения.

В группе довольно быстро произошло расслоение, чего и следовало ожидать. Маги держались отдельно, считая себя чуть ли не королями в изгнании. В их настороженных взглядах всё равно проскальзывало высокомерие, а поведение было пропитано манерничеством. Волки вообще ни на кого не обращали внимания. А между ними суетились люди. Кровь лисицы была слишком слабой, поэтому Даниэль даже не говорила о ней и с чистой совестью тусовала с людьми. Наверное, именно поэтому для всех стало шоком, когда на родительское собрание прилетел Родик Гилмор и на соответствующий вопрос представился её отцом.

Уже после оборотень с некоторым напряжением посмотрел на девушку:

— Ты не злишься?.. Я посчитал лишним объяснять этим тугодумам что к чему.

Даниэль покачала головой:

— Нет, конечно. И Родик… я буду рада, если у вас с мамой что-то получится.

Мужчина не стал отпираться, но заметил:

— Всё сложно, Даня. И мне, и Ники. Пока твоя мама видит во мне лишь друга, защитника. А я… Меня привлекает Николь как женщина, но я не уверен, что готов к чему-то большему, чем простая интрижка. А ты сама понимаешь: когда роман закончится, наше общение станет невозможным. Я этого не хочу.

Они гуляли по городу, наслаждаясь тёплыми осенними деньками. Даниэль тихо спросила:

— Это как-то связано с твоим изгнанием?

Гилмор засмеялся:

— Данька, моё изгнание — миф. Меня никто не прогонял. Я ушёл сам. Кто-то в прессе решил подать эту новость погорячее. А что может быть горячее, чем изгнание беты?! Ни я, ни Рейн не стали опровергать эту версию. Мне было всё равно, а Виттур не счёл это достойным своего внимания. Вот все эти годы я и считался изгнанным.

— Почему ты ушёл? Если не хочешь — не отвечай. Это твоё право. Но я не могу делать вид, что мне всё равно. Тем более что ты, оказывается, мой отец, — девушка хихикнула.

Волк вяло отреагировал на её попытку пошутить. Они как раз присели в уличном кафе и сделали заказ. Мужчина устало сгорбился.

— Ты могла узнать эту информацию сама, поковырявшись в Сейпонете. Это не такой большой секрет.

— За твоей спиной? — нахмурилась Даниэль и отрицательно покачала головой: — Нет! Я хочу услышать от тебя. Увидеть твоими глазами.

— Спасибо, девочка! Такая вера обнадёживает, значит, не всё погано в этом мире.

И Гилмор начал свою историю:

— … На Гебе живёт много рас, Данька, и тебя пять лет будут учить, какие они разные и уникальные. А на самом деле, соскреби внешнюю шелуху — и окажется, что все мы одинаковые. Едим, спим, занимаемся любовью… Все мы эгоистичны и хотим удобства и комфорта для себя. Мы хотим быть счастливыми, порой не беря в расчёт чувства других. Людей, которые нам нужны, которые нам нравятся, мы готовы силой затащить в нашу жизнь, потому что нам так хочется, потому что без них нам не вставляет! — мужчина тряхнул головой. — Есть те, которые подчиняются, привыкают и живут… А есть те, кто становится на дыбки, до конца отстаивая своё счастье.

Мимо проходили какие-то люди, помахали рукой знакомые Даниэль, случайно оказавшиеся в этом кафе, но девушка не заметила их. Она не сводила глаз с оборотня.

— …Пять лет назад наша фири-гахум — главная волчица стаи — попала в лечебницу, чтобы родить волчонка.

— Бертольд? — улыбнулась Даня, вспоминая очаровательного мальчугана.

Родик кивнул:

— Да. Разумеется, Рейн тоже был там, а с ним и я. Психующий мужчина рядом с рожающей женой — это смешно, а вот психующий альфа — нет. Пока Полина орала в родзале, Виттур рычал в коридоре, грозя всеми карами, если целители не облегчат его паре роды. А потом вышла она — детский лекарь — велела успокоиться и не пугать роженицу. Рейн обругал её, а я… чуть не бросил ему вызов. Уже тогда мне стало ясно, что эта волчица — моя пара.