Страница 102 из 116
Вмешался Тестимун:
— Ваше величество, Ледяной коготь, конечно, жалко, но поверьте, мы в проигрыше не останемся.
— Ну?
— Дело в том, что одна из баб, как вы говорите, владеет языком Жемчужных лис. Даниэль Бонье — Чтец времён.
Аврейский король растерянно моргнул.
— Это шутка такая?
— Да если бы!.. — фыркнул министр. — Мы сегодня имели удовольствие видеть Чтеца в деле! Впечатлило!
Реннон Затери улыбнулся:
— По крайней мере, теперь понятно, почему Даниэль так любит книги, а они — её.
Авизар стрельнул глазами в Горация:
— И ты отпустил её летом?!
— Я не знал. Даниэль говорила, что прадед прожил с ними всего год или два. Это ничтожный срок для обучения.
— Кене, не забывайте, что речь идёт о Жемчужном лисе, который мог остановить время, — напомнил Молнар. — Что мешало а’Гриану сделать это, когда он был с правнучкой, и после спокойно учить девочку?
Маги задумчиво переглянулись.
— Можно заниматься с ребёнком дни напролёт, а в реальности это займёт несколько минут.
— Поэтому он так рано умер, — Гораций потёр подбородок. — Я ещё в Саорсе подумал, что для истинного оборотня а’Гриан прожил мало, даже прекратив перекидываться. Оказывается…
— Пожил он достаточно, — закончил его мысль Тестимун и вздохнул, — ровно столько, чтобы передать знания правнучке.
Король хмыкнул:
— Только одного меня мучает вопрос, почему лис учил правнучку, а не внучку-квартеронку?
Мужчины задумались.
— А если учил и её?
— Посмотреть бы на эту Николь.
Эльф переглянулся с Лачевым:
— Жемчужный лис, скорее всего, воздействовал на разум внучки и правнучки, чтобы защитить их, — Реннон сцепил пальцы в замок. — Не удивлюсь, если у Даниэль Бонье и её матери стоят ментальные блоки и после рождения собственных детей, они начнут учить их, сами того не понимая. Не мог Калин а’Гриан, зная, что он последний, забрать с собой такие знания.
— Вот с этим я, пожалуй, соглашусь! — кивнул Авизар.
Затери усмехнулся:
— А кольцо придётся отдать. И я не вижу в этом повода для тревоги и злости, ваше величество. Я давно вам говорил, что наш мир меняется. Мы, эльфы, чувствуем это. Предсказание Даниэль пугает и даёт надежду одновременно, — и магистр посмотрел на Нейла с Горацием. — А знаете, в чём прокололись вы оба?.. Я так понял, что это не первая книга, которую прочитал наш милый Чтец. И вы даже не удосужились узнать о её предыдущем предсказании.
Тестимун чертыхнулся и переглянулся с Лачевым:
— Сможешь узнать?
— Думаю, да.
Только вечером Гораций, наконец, смог встретиться с Даниэль. Он стоял в посольском доме и ждал девушку, не обращая внимания на молодых волков. А те специально прохаживались мимо с самоуверенными, наглыми рожами, пока Родик не шуганул их. Как раз в гостиную прибежала Даниэль:
— Ну, наконец-то! Всё обошлось?
— Не переживай!.. — поспешил успокоить её мужчина и запнулся, заметив хитрые волчьи морды, выглядывающие из холла. — Чувствую, спокойно поговорить нам не дадут.
— Не-а, — сокрушённо покачала головой Даниэль. Она тоже заметила Сварна Каминского.
Серый даже не смутился, наоборот, подмигнул им. Гораций улыбнулся девушке:
— Собирайся! Я знаю место, где нам не будут мешать.
… Даниэль даже не поняла сразу, куда они попали. Вокруг было темно и холодно. Она сжалась под порывом пронизывающего ветра и спрятала лицо в воротнике куртки. А потом услышала рокочущий гул и догадалась:
— Море?
— Да, — кивнул колдун.
— То самое?
Мужчина снова кивнул:
— Мы были здесь летом.
Девушка уже с куда большим интересом осмотрелась по сторонам. Безудержная стихия ревела и бушевала, словно разъярённый зверь, пугая высокими волнами. Даниэль знала, что в холодный период Таэльское море из тёплого и ласкающего превращается в бешеное и смертельно опасное. Зимой здесь бушуют страшные ураганы, и только сумасшедший рискнёт выйти в море на корабле. Погибнет наверняка!
- Пойдём в дом! — позвал Лачев, после того, как их чуть не сбил с ног сильный ветер.
Знакомый коттедж встретил гостей тёмными окнами и неуютной сырой атмосферой. Колдун виновато посмотрел на спутницу:
— Я не успел предупредить слуг. Но дай мне полчаса — я всё устрою!
Он укутал девушку в покрывало, поместив её в магический тёплый кокон, а сам торопливо раскладывал огонь в камине. И вскоре дом ожил. Горел свет, в топке гудело весёлое пламя, наполняя гостиную теплом (да и отопление Гораций уже включил), тихонько работал телевизор. А с кухни слышались голоса архимага и Пирса, притащившего пакеты с едой.
Девушка улыбнулась, когда мужчина, наконец, присел рядом.
— Побудь со мной! Потом вместе приготовим ужин.
— Ладно, — Лачев зябко передёрнул плечами и огляделся. — Дом холодный. Видно, здесь давно не протапливали.
— Пожалуешься Нейлу на слуг?
— Пускай сам разбирается! — отмахнулся колдун.
Даниэль заметила:
— Может, они из-за погоды не смогли придти?
Мужчина на это усмехнулся:
— Данька, это нормальная погода для середины сеченя!
Девушка подошла к окну, некоторое время смотрела на тёмное море, а потом предложила:
— Давай сходим на пляж, пока дом греется!
— Зачем? Там сыро и ветряно, а ты недавно болела!
— Гор, пожалуйста! Мы ненадолго!..
Они шли по дорожке, глядя на колышущееся море. В вечерних сумерках оно походило на живое существо. Включив воображение, легко можно было представить спящего великана, ворочающегося в беспокойном сне. Тогда это уже не волны, а длинная кустистая борода шевелиться на мощной груди сказочного богатыря. И не ураган гудит, а храпит храбрый герой, уставший после ратных подвигов. Этими мыслями и поделилась Даниэль с мужчиной. Гораций не смог разделить её веселье: он переживал, чтобы девушка снова не заболела.
— Не волнуйся! — успокаивала та. — Я прекрасно себя чувствую, особенно теперь, когда ты рядом.
— Чем ты болела? — вдруг спросил Лачев.
— Не знаю. Наверное, сильное нервное потрясение… — Даниэль поморщилась. — Давай не будем говорить об этом! Всё прошло!
— Это из-за меня?.. Из-за свадьбы? — не отставал колдун.
Девушка передёрнула плечами и отвернулась:
— Несмотря ни на что, я верила, что мы будем вместе. Знала, что прорвусь к тебе, хоть как. Не сомневалась, что ты любишь меня. Никогда! … До того дня, когда услышала по телевизору о твоей свадьбе. Мне казалось, из меня вырвали душу. Я не знаю, почему это так отразилось на мне… Никто не знает, даже ведьма Лилея.
— Лилея Дамаскинская? — догадался ткач.
Даниэль утвердительно кивнула.
— Она лечила меня каким-то мудрёным зельем с сердцем змеи.
Мужчина зажмурился и выругался.
— Предвечная Тьма! Я знаю это зелье. Его так и называют «Сердце тигровой змеи». Сильнее его ничего нет. И если Дамаскинская дала тебе его, то…
— Не надо! — девушка закрыла ему рот ладошкой. — Не хочу вспоминать об этом.
Они остановились на границе пляжа. С одной стороны сиротливо гнулись к земле сухие травинки, с другой — неподвижно замер мокрый песок. Даниэль повернулась к морю и доверчиво откинулась на грудь мужчины, чувствуя, как сжимаются его руки вокруг талии.
— Если честно, я не расспрашивала толком. Не до того было! Едва стала на ноги, пошла к Виттуру. Он давно знал, что я Чтец, ещё с густаря… Точнее мы с папой пошли… с Родом то есть… то есть с Родиком.
Девушка совсем запуталась и затихла. Гораций едва заметно улыбнулся:
— Данька, я в курсе, что ты приёмная дочь Гилмора, поэтому не смущайся. Называй его так, как привыкла.
— Пока никак. Иногда он действительно мой отец — сильный, уверенный в себе мужчина, а иногда ведёт себя как мальчишка, — призналась девушка и стала рассказывать дальше: — Мы пошли к Виттуру. Он не хотел лететь в Виридию, но потом папа напомнил про ваше предложение о Хазирде, и я сказала, что смогу помочь с договором. Я не разбираюсь в юриспруденции, но читая документы, чувствую слова и выражения со скрытым смыслом.