Страница 59 из 66
Правда это была всего лишь тень улыбки.
— Тебе стоит надеть кольцо.
— Я не могу.
— Он хотел защитить тебя, — мягко сказала я. — Траур даст тебе защиту на некоторое время.
— Если я надену кольцо, то мне перейдет и его имущество, а это как-то подло.
— У Эрсталя остались родственники?
— Только Виерсталь.
— И ты хочешь, чтобы он унаследовал дом Вердара? Ты не думаешь, что лорд Эрсталь был бы счастлив, если бы именно ты оставила Виерсталя с носом?
Тайла замерла, стиснула в пальцах кольцо и глубоко вдохнув, резко выдохнула:
— Вы правы.
Едва она надела кольцо, на пальце появилась золотистая татуировка. Ярко сверкнув, она исчезла.
— Вот и все.
— Вот и молодец. Зато ты теперь сможешь распорядиться собой. Отучиться ради свитка в школе, затем поступить в Академию и стать картрис. Я уверена, что Вердар был бы рад, замени ты его Траарну.
Кажется, мое утешение запало Тайле глубоко в душу. Она кивнула и посмотрела на меня с каким-то фанатичным восторгом:
— Я буду как вы. И он, вы, моя королева, сможете мной гордиться.
— Я уже тобой горжусь.
Мне кажется, Шелтис не любит пафос и напряженную обстановку. Ничем иным его серию: «пчхи-пчхи-пчхи» я объяснить не могу.
— Хотите послушать фиалон? Недавно я научилась призывать его на долгое время.
— Хочу.
Со стороны это была идиллическая картина: прекрасная леди играла на нежном фиалоне, рядом сидела золотоволосая королева и держала на коленях кота. Казалось, что даже комната немного посветлела, как будто прорвавшиеся солнечные лучи не просто осветили комнату, но еще и развеяли мрак сгустившийся в душе.
Когда Тайла отложила фиалон, я тихо спросила:
— Твоя игра лечит душу.
— Это дар вернулся, — она светло улыбнулась, — и я могу его больше не скрывать.
Мы обе посмотрели на кольцо леди Иссинель. Удивительно, насколько разным может бить один и тот же человек. Неумеренно властный первый советник и вернейший друг, жесткий мужчина и надежный защитник… Патриот своей страны.
— Ты примешь Шелтиса? Если со мной что-то случится? Я бы не хотела, чтобы он погиб вместе со мной.
— О чем вы? — ахнула Тайла.
Я погладила недовольно встрепенувшегося кота и спокойно ответила:
— Моя дельвера рыщет по всему дворцу, но не может найти свою цель. Повелитель зеркал, стекол и всех отражающих поверхностей тоже не может увидеть цель. Вокруг королевского парка раскинулась магическая сеть которую не пересекала цель. Значит ее уже нет в живых и никто не снимет приказ.
— А разве король не может переприказать?
— Если бы мог, — я пожала плечами, — уже бы сделал.
— Вы не спрашивали?
— Я спрошу, если увижу его. Просто, — криво улыбнувшись, я кое-как справилась с дрогнувшим голосом, — просто самое разумное, что он может сейчас сделать, это посвятить в происходящее Вожака. И заручиться его согласием на смерть дочери. Или на заточение где-нибудь в башне.
Я серьезно преувеличивала, потому что не могла сказать Тайле, что могу уйти в свой родной мир. Да, Лин уверил меня, что с Шелтисом ничего не произойдет, что я его уже подстраховала. Но он ведь может и ошибаться. Не думаю, что такие вещи в этом мире часто происходят — переселение душ, перехват чужого хаэтэ и уход с ним в другой мир. Нет уж, пушистик имеет полное право на безопасность.
— Я не уверена, что смогу восхищаться королем, если он пожертвует вами, — зло прищурилась Тайла. — Это ведь и его вина!
— А еще, даже если Линед не решится убрать меня, — мягко улыбнулась я, — есть еще целый Траарн. Удержать новости в тайне не удастся и рано или поздно кто-нибудь решит устранить проблему. Ты пойми, это ведь не шутки. Ты же помнишь, что увидела в воспоминаниях той беженки?
Леди Иссинель передернулась, вскинулась, хотела возразить и сникла. Бедная девочка впервые столкнулась с концепцией меньшего зла. Меньшего зла которое предполагало смерть небезразличного ей человека. Меньшего зла которое предполагало смирение и принятие, и даже жажду смерти это самого человека.
— Знаете, чего я сейчас хочу больше всего? Стать полезной своему государству в чем угодно за исключением политики. Я никогда не смогу смириться с такими решениями и с таким подходом, — она вытерла набежавшие на глаза слезы.
— Еще ничего не решено.
Но Тайла только улыбнулась:
— Но будет. Вы открыли мне глаза и сейчас я вижу даже больше, чем хочу. Я уверена, что среди алчущих вашей крови будет мой отец. И глава нашей армии — он не захочет людскими жизнями удерживать Завесу. И Виерсталь, но этот скорее присоединится к большинству. А потом король казнит кого-нибудь одного, кого-нибудь, чья жизнь будет призвана утишить боль короля от потери любимой.
— Хорошо, если выберут яд, быстрый. Я бы не хотела умереть от двадцати-тридцати ударов, — хмыкнула я. — Это в том случае, если они решат никого не выдавать?
— Я не понимаю, — растерялась Тайла.
— О, я, гм, прочла недавно новый роман леди Агаты Кристи. Убийство в Восточном Ленвинде. Там правда использовалось авторское допущение и ленвинд выглядел не совсем привычным нам образом, — улыбнулась я. — Хочешь, расскажу?
— Звучит немного жутко, но интересно.
— Я бы перефразировала на «жутко интересно».
Конечно, подогнать этот великолепный детектив под магические реалии было непросто, но временами мне помогала Тайла, выкрикивающая свои предположения. Под конец она была под невероятным впечатлением, которое на нее произвела причина произошедшего.
— Такая книга могла быть выпущено только в Редгене, — вздохнула леди Иссинель. — Здесь никто не поймет, что ради ребенка можно такое устроить. Даже если это благородное дитя древнего рода. Просто не поймут. Родить-то несложно.
— Ты правда так думаешь?
— Не я, — покачала головой Тайла. — Общество. Каждый в отдельности думает что-то свое, а вместе получается другое. Леди Агата писала что-нибудь еще?
— Леди Агата написала великое множество прекрасных вещей, — улыбнулась я. — Например, есть немало коротких историй о жизни и приключениях довольно немолодой леди Марпл.
Я рассказывала и рассказывала, и даже не думала о том, что когда-нибудь Тайла попытается найти эти книги. Может, однажды она сама будет их кому-нибудь рассказывать? Не знаю. Мне известно только одно — запертая в покоях короля я чувствовала, как стремительно уходит мое время.
— Ох, пора распорядиться насчет обеда, — подскочила Тайла. — Особые пожелания?
— Пусть для Шелтиса сделают нежный печеночный паштет.
Кот одобрительно мурлыкнул и потянулся, едва не свалившись с моих коленей. Когда Тайла вышла, я ссадила его на пол и поднялась на ноги. Сидеть дальше было невыносимо, затекла спина, да и ноги тоже.
За окном все так же простирался парк. Слева виднелось начало какой-то башни. Которая, будь я действительно местной жительницей, могла бы стать моим домом до конца жизни. По дорожкам парка прогуливались придворные. Хм, значит, особое положение снято? Или оно касалось только меня и Лина? Или только меня?
Праздное гуляющие лорды и леди вызывали раздражение. Я тоже хочу гулять по парку, я хочу еще раз подняться в небо вместе с Лином и его грифоном. Черт возьми, я хочу посмотреть этот хваленый Траарн с его яркими черепичными крышами! Я хочу целовать своего любимого и наслаждаться его ласками, а не вот это вот все…
Гневно задернув портьеры, чтобы ни один лучик возмутительно яркого солнца не мог просочиться внутрь, я подошла к книжному шкафу. Интересно, что здесь? Жизнеописания, колдовские трактаты или приключенческие книги в пафосной обертке?
Шелтис горестно мявкнул. В книжном шкафу прятались отнюдь не книги.
Меня будто выдавило из тела. Другая я вытащила из замаскированного тайника кувшин и от души насыпала туда сиреневых гранул. Другая я раздавила эти гранулы в пальцах и размазала по дну пяти серебряных кубков.
Я бы хотела надеяться, что это старый тайник отца Линеда. Но в кувшине был вишневый сок, свежий вишневый сок. А на стенках тайника красовались те же руны, что и на стенках кухонного шкафа. Король объяснил, что есть чары стазиса, а есть чары продления свежести. Здесь продлевалась свежесть.