Когда богам скучно

***

Из-под сени деревьев выскользнули размытые силуэты. Шиноби замерли беззвучными тенями, вот только воздух, казалось, готов был заискриться от напряжения. Слишком часто собравшимся воинам приходилось сражаться друг с другом.

— Нам точно сюда? — с сомнением огляделся Хикару. Состояние подчинённых с каждым часом волновало Сенджу всё сильнее, он начинал опасаться срыва: Учиха слишком близко. И самому приходилось сдерживаться, чтобы, находясь рядом с ними, не искать рефлекторно оружие.

— Андзен-сан, — командир Учиха глянул на одного из своих подчинённых.

— Да как сразу-то скажешь. — Развел тот руками. — Если купец верно запомнил внешность попутчика, то да.

— Так это может быть и совсем другой человек? — уточнил Хикару, чувствуя, что ещё немного и проблемы доставят не Учиха, чего он изначально опасался, а собственный отряд.

— Могу показать, — невозмутимо отозвался разведчик.

Командир Сенджу успел бросить быстрый предупреждающий взгляд на Харуто. Подобное предложение вызвало у мечника тихое рычание и рефлекторное касание ладонью рукояти клинка. Возникло ощущение, что Учиха вот-вот сорвутся, но нет.

— Да не собирался я тогда тебя атаковать! — возмутился Андзен. — Некогда там было рассказывать, а гендзюцу быстрее.

Хикару помассировал переносицу. Так действительно быстрее, но упрекнуть своего подчинённого он бы не смог. Не был уверен, что не поступил бы так же, прилети гендзюцу ему самому.

— Я посмотрю! — вызвался Даики, до того, как разозленный Харуто успел отреагировать и спокойно посмотрел в кружащиеся томоэ.

Несколько секунд мужчины стояли, замерев.

— Похож. — Наконец вынес вердикт Сенджу. — Но только как его искать? Тут целая россыпь деревушек.

— Значит, и работать будете вместе! — припечатал командир Учиха. — Раз уж Даики-сан достаточно разбирается в иллюзиях, чтобы понять, когда его атакуют, а когда хотят поделиться сведениями. Заодно и местность так удобнее будет прочесать.

— Думаешь, это хорошая идея? — Хикару показалось, что этим предложением Мамору сильно поспособствовал сближению обоих отрядов: на того с одинаковым недоумением уставились все.

— А, биджу знает, — развел тот руками. — Но подведём итог, — вздохнул командир Учиха. — Один забылся и использовал гендзюцу, чтоб быстрее передать сведения, другой воспринял это как атаку. Мы чудом не передрались между собой, а этот аптекарь ушел.

Ответом стала пристыженная тишина.

— У меня тоже нет идей, как ещё наладить взаимодействие. — Признался Хикару. — Раз отрядами у нас пока работать не получается, может хоть по парам выйдет. Но такие напарники друг друга не убьют?

— Ты своих людей лучше знаешь. — Учиха был сама невозмутимость. — Мои смогут сдержаться.

У Хикару возникло ощущение, что после этих слов все красноглазые дружно принялись сами себя убеждать в необходимости подобного. Успешно. Отступить в такой ситуации было равносильно признанию проигрыша, оставалось решить, кого с кем ставить в пару.

***

Вкус чая оставлял желать лучшего, но простая сытная еда пришлась кстати. Легкое гендзюцу прекрасно развязывало языки. Даже слишком хорошо. Чересчур разрозненной была информация в том ворохе новостей, что на них обрушился. Хозяин небольшого постоялого двора теперь воспринимал их то ли как постоянных клиентов, то ли как старых знакомых и спешил поделиться новостями. Тем более пока отвлечь его было некому. Мамору глянул на напарника. Харуто явно начал терять нить повествования. Хенге сделало его моложе года на четыре, теперь он вполне тянул на ученика. Сам Учиха изображал как раз таки аптекаря. На доставшемся маршруте располагалось больше всего деревень, да и оживленный тракт проходил рядом. Если их цель появлялась в этих местах, они поймут это по реакции жителей даже без особых расспросов.

Но, судя по тому, с какой заинтересованностью их встречали, надежда обнаружить неуловимого аптекаря была невелика.

Мамору поймал взгляд собеседника. Мужчина замер, а затем резво вскочил на ноги и умчался в сторону кухни.

— Уходим. — Подхватив кусури-тансу, Учиха быстро направился на выход. За спиной послышалась возня и торопливые шаги: Харуто хоть и замешкался, из образа гражданского не вышел. Вопросов тоже не задавал. Ещё бы не боялся, совсем хорошо было. Постоянно ощущать от напарника легкую опаску неприятно.

— Я использовал гендзюцу. — Тихо пояснил Мамору. – Мужчина решил, что на кухне еда подгорает, а о нас уже забыл.

Рассказывать такие простые истины было непривычно, но Учиха чувствовал - это необходимо, пояснять свои действия хотя бы пока не появилось осознание, что не нужно искать подвох в каждом движении. При упоминании гендзюцу Харуто сбился с шага. Даже не видя лица Сенджу, мужчина почти был уверен: тот сжал губы, нахмурился и попытался коснуться сокрытого хенге оружия. Что послужило причиной столь резкой реакции на ментальные техники было непонятно, хотя предположения имелись.

Заметив приближающихся селян, Мамору чуть замедлил шаг, чтобы Харуто его нагнал и принялся рассказывать «ученику» о свойствах целебных трав и методах их заготовки.

Отойдя от деревни на достаточное расстояние, они сошли с тракта, углубились в лес и скинули хенге.

Погода хоть и не баловала теплом и ясным небом, но по крайней мере на головы не лило. От вездесущей влаги пока спасали плотные плащи. Под ногами блестела грязь, оставалось поблагодарить даруемую чакрой возможность держаться на такой поверхности. Сгущающаяся темнота заставила притормозить. Без снега лес стал ещё мрачнее. Мамору приметил, как напарник уже несколько раз лишь в последний момент замечал корни или избегал столкновение с ветками.

Тихий шорох в кустах. Миг - и кунай рассёк воздух.

— Хм, кролик, — негромко прокомментировал мужчина. — Отлично, Харуто-кун, не придется тратить запасы.

Парень чуть заметно вздрогнул и несколько смутился. Глянув на напряженного напарника, Учиха подавил тяжкий вздох: силен, но в некоторых вещах ещё такой ребенок. Вот и сейчас. Он же специально так сказал. Мог ведь подыграть, сделав вид, что целенаправленно поохотился.

— Займись добычей, а я пока обустрою лагерь. В кусури-тансу есть специи, в нижнем ящичке. – Мамору приметил небольшой, относительно сухой пятачок, и скинул туда ношу. На то, чтобы набрать хвороста и подсушить ветки чакрой не ушло много времени. Лишь выплюнув небольшой огненный шар, разводя костер, Учиха заметил, как напрягся напарник.

— Харуто-кун, не стоит так дергаться, мы отошли от тропы и заночевать здесь вполне безопасно.

Сенджу что-то неразборчиво пробурчал, подхватил уже ободранную и выпотрошенную тушку и перебрался поближе к огню. Обустраивая лежку, Учиха краем глаза поглядывал, как парень разрезал мясо кунаем. Когда напарник сложил несколько печатей, Мамору постарался остаться безмятежным: земля пришла в движение - вбитые рефлексы требовали отскочить, но на демонстрацию собственного напряжения не было права. Он - старше по возрасту, командир, и не должен показать испуг или недоверие без серьёзного повода. Тем более, что Харуто просто вытянул из земли немного глины и теперь обмазывал ею куски мяса. Закончив с этим, Сенджу снова использовал дотон, чтобы сделать небольшое углубление рядом с огнём. Через несколько секунд пошедшая по почве волна сдвинула костёр на подготовленного к запеканию кролика.

Оставшись без дела, Харуто напряженно замер, явно не зная куда себя деть. Учиха подсел к огню. Повисшая тишина не была уютной. Мамору невольно пожалел о таком распределении на команды: с ровесником-Кейтаро Сенджу наверняка легче нашел бы общий язык. От предложения удержало осознание: самые младшие в отрядах могут по неопытности что-то упустить, или, поссорившись, не смогут пойти на уступки. И опасение, что он сам не смог бы сработаться с Хикару: оба слишком привыкли командовать.

— Что можешь сказать о прошедшем дне? – нарушил молчание мужчина. Нужно было хоть как-то разговорить парня.

— Наша цель пошла другим путём. – Сенджу веточкой поворошил в костре.