Long Shot

От этого предвкушения становилось лишь невыносимее.

Мои пальцы скользнули вниз по его телу, задержались у пояса джинс, ловко расстегнули застежку и пробрались внутрь. Деймон давно был готов. Сталь, обтянутая нежнейшим шелком кожи, ощущалась в руке как нечто невероятное. Я блаженно прикрыла глаза и пробежалась пальцами по всей длине этой твердости. С губ вампира слетел хриплый стон. Воодушевленная его реакцией, я продолжила ласки: нежно погладила головку, слегка сжала ее, потерла подушечкой большого пальца особенно чувствительное место. По телу Деймона пробежала едва заметная дрожь, мышцы напряглись, взгляд потерял фокусировку, и я поняла – это то, что ему нравится.

Не желая больше медлить, вампир задрал мою юбку, разорвал колготки и принялся ласкать меня. Мир вокруг поплыл; несмотря на острое желание почувствовать Деймона внутри, я не могла и не хотела останавливать его сейчас. Своими прикосновениями он доводил меня до исступления, играя на моем теле словно талантливый музыкант на своем инструменте.

Практически подведя меня к кульминации, Деймон вдруг отстранился. Я удивленно распахнула глаза, и в этот момент он протолкнул в меня два пальца, заглушая мой вскрик поцелуем. Я зашипела от удовольствия и непроизвольно подалась навстречу.

Когда мое тело натянулось словно струна, когда от оргазма меня отделяло всего одно движение, вампир снова замер. А через секунду его клыки погрузились в мою шею. Резкая боль тут же переросла в умопомрачительное наслаждение. Какое-то время я не чувствовала ничего, кроме чистого блаженства и клыков Деймона внутри. А потом мир взорвался снова – на этот раз в моей голове.

Не знаю, сколько мы простояли вот так: Деймон, уткнувшийся носом в мои волосы, и я, обмякшая в его руках. Должно быть, вампир не ожидал подобного поворота событий. Да и сама я не ожидала… Вполне обычная прелюдия вылилась в обоюдный, сокрушительный по своей силе оргазм.

Когда, слегка отстранившись, Деймон заглянул в мои в глаза, я улыбнулась – так, как, наверное, не улыбалась ни одному мужчине.

– Знаешь, Елена, – в глазах вампира заплясали бесенята, – это был лучший почтисекс в моей жизни.

Я хмыкнула. А Деймон, наоборот, вдруг стал слишком серьезным. Он пристально посмотрел на меня, позволяя мне, как губке, впитывать исходящие от него эмоции.

Несомненно, это был самый сложный мужчина во всем мире. И на то, чтобы изучить все грани его души, у меня уйдет не одно столетие. Он сочетал в себе невозможные комбинации: благородство и жестокость, честность и бессовестность, безупречность и порочность, хладнокровие и вспыльчивость одновременно. Пожалуй, я никогда не смогу до конца разгадать загадку под названием «Деймон Сальваторе», но одно я знала наверняка – это мой мужчина.

– Твой, – гордо произнес вампир, – можешь не сомневаться.

Он хотел еще что-то добавить, что-то вполне определенное, состоящее из трех простых слов, но я перебила его поцелуем.

Не потому что не хотела этого слышать.

Слова, на самом деле, не имеют значения.

Правду можно увидеть в глазах, почувствовать в прикосновении, а в нашем случае и впитать – с кровью.

Деймон и так знает, что я его люблю. Он узнал это раньше, чем я сама себе в этом призналась. Просто почувствовал, вопреки всему, что я говорила.

Словами можно обмануть. Но не того, кто слушает сердцем.

***

Я оказалась права – без машины было куда быстрее: ровно через полторы минуты мы переступили порог особняка. Деймон даже не запыхался, мне же потребовалось некоторое время, чтобы восстановить дыхание.

– От кого убегаем? – бодрым голосом поинтересовался Стефан, плавно вырулив из гостиной и тут же застыв с выражением полнейшего шока на лице.

Готова поспорить, что я покраснела, даже несмотря на то, что вампиры в принципе на такое не способны. Деймон, на котором из одежды остались лишь джинсы, бросил на меня весьма красноречивый взгляд собственника, а затем, злорадно ухмыляясь, повернул голову в сторону Стефана.

Я неловко поджала руки, пытаясь прикрыть грудь. Майка Деймона мало что скрывала, но, слава богу, в отличие от вампира, у меня хватило ума не превращать его одежду в клочья. Женщины всегда думают о таких вещах.

Стефану удалось взять себя в руки и натянуть на лицо невозмутимо-равнодушное выражение. Он несколько раз порывался что-то сказать, но каждый раз натыкался на предупреждающий взгляд брата. Наконец, прекратив этот зрительный поединок, Деймон вплотную подошел к Стефану.

– Тебе нужно остыть, – хмыкнул он, – а то, гляди, пар из ушей повалит.

Вместо ответа, Стефан положил руку брату на плечо. И сжал пальцы – чуть сильнее, чем следовало. Интуиция тут же просигнализировала мне о приближающейся опасности.

– Не надо мне указывать, Деймон, – на лице Стефана заиграла улыбка.

Нужно было заранее подумать о возможности подобной встречи, но кто же знал, что именно сегодня младшему Сальваторе приспичит провести день дома?

– Стефан… – позвала я вампира. Немой вопрос «какого-черта-тут-происходит» повис в воздухе.

Я смотрела на бывшего парня с выражением полного недоумения на лице. Еще в моем взгляде было предостережение, которое Стефан просто не мог проигнорировать. Он нуждался в моей помощи и прекрасно знал об этом, вот только, по совершенно неясной для меня причине, наши с Деймоном отношения сейчас интересовали его гораздо больше, нежели освобождение Кэтрин.

Банальная ревность? Нежелание видеть нас с Деймоном вместе? Я действительно не понимала. Ведь от тех чувств, что когда-то были между нами, осталась лишь призрачная дымка разочарования.

Видимо, сообразив, наконец, в каком неприглядном свете себя выставляет, Стефан отошел от Деймона, передернул плечами и устало вздохнул:

– Просто… Вы не могли бы этого не делать?

Я округлила глаза, пытаясь не думать о том, что он подразумевал под «этим». Деймон прыснул, но комментировать не стал.

– Я имею в виду, – цинично осклабился Стефан, – не обязательно выставлять свои отношения напоказ.

– А кто выставляет? – развел руками Деймон. – И, вообще, братец, займи себя чем-нибудь. Подружку проведай, например.

Стефан нахмурился, но ничего не ответил.

Деймон же разошелся не на шутку. Вся эта ситуация совершенно выводила его из себя.

– Уверен, Кэтрин найдет, чем тебя занять, – съязвил он, впихивая в руки Стефана куртку – причем с такой силой, что тот едва не пошатнулся. – А теперь сделай любезность: исчезни.

Не говоря больше ни слова, Стефан покинул особняк.

– Грубиян, – усмехнулась я.

Деймон все еще был раздражен:

– Меня бесит эта извечная манера Стефана делать всех виноватыми! Сам за твоей спиной развлекался с Кэтрин, – в голосе вампира появилась ярость, – а теперь строит из себя мученика.

Я подавила смешок.

– Не вижу здесь ничего забавного, – пробурчал Деймон.

– Это мило, – улыбнулась я. – То, что ты беспокоишься о моем уязвленном самолюбии.

– Вовсе нет.

– Нет? – я вопросительно изогнула бровь.

Раздражение Деймона как рукой сняло. Глаза вспыхнули, губы изогнулись в хищной полуулыбке.

– Твое самолюбие получило достойное утешение, – ответил он. – Меня.

– Ты так в себе уверен? – игриво уточнила я, отступая на шаг.

Несколько секунд Деймон пристально изучал меня, прищурив глаза, затем зарычал и метнулся в мою сторону. Деревянная панель за спиной хрустнула, когда он с извращенной, понятной лишь нам двоим нежностью, впечатал меня в стену. Я рассмеялась, бегло задумавшись о том, куда подевалась та нежная девушка из прошлой жизни.

Моментально почувствовав направление моих мыслей, Деймон поцеловал меня особенно трепетно. Волна нежности захлестнула сознание. Это было почти так же, как и на стоянке в школе. Правда, тогда Деймон не прижимался ко мне голым торсом, а я не была одета в мужскую майку, лишь символически прикрывающую мою грудь.

– Ты совершенство, – промурлыкал вампир. – Всегда была им и всегда будешь.

Вот так, всего одним поцелуем и парой фраз, он заставил меня почувствовать себя особенной.