Государство всеобщего благосостояния

В случае теории общественного договора речь идет о равенстве перед законом – равноправие как равенство естественных прав человека на осуществление какой-либо деятельности вне зависимости от социальных условий существования или несуществования власти, закона и государства. И здесь равенство не вступает в противоречие со свободой, как это имеет место, например, в случае равенства в условиях эгалитаризма, когда свобода противопоставляется равенству как элементу порядка и системы распределения.

Контроль неизбежно присутствует в обоих проектах, но его значимость в условиях демократии, где государство ограничено функциями «ночного сторожа», существенно отличается от его роли в государстве социального порядка и равного распределения, когда контроль – это основное правило «игры».

Интересный вариант общественного устройства рассматривает английский философ Бернард Мандевиль (1670–1733). Его произведение «Басня о пчелах» – это своеобразное опровержение теории общественного договора. Политики, руководствуясь стремлением к власти, славе и всеобщему признанию, стремятся сделать все для легкого и безопасного манипулирования человеком, опираясь на его природную гордыню и восприимчивость к лести.

Мандевиль обращается к вопросу о пороках и добродетелях человека. Пороком он называет то, что мешает человеку действовать во благо государства, а добродетелью – что, напротив, заставляет его способствовать преумножению общественного блага. Никакое действие или качество изначально не является плохим или хорошим. Критерий, позволяющий отличать добро от зла, создается самими людьми, поэтому он не может быть объективным, тем более врожденным. Общество, согласно Мандевилю, это не средство преодоления человеческих пороков, процветающих в естественном состоянии, а институт, который обязан своим существованием именно порочности человеческой натуры.

Подобно большинству теоретиков общественного договора, Мандевиль пишет о естественном состоянии, в котором жили люди до того, как было создано государство: «Все находящиеся в естественном состоянии живые существа заботятся лишь о том, чтобы доставить себе удовольствие, и непосредственно следуют влечению своих наклонностей, не обращая внимания на то, принесет ли полученное ими удовольствие добро или зло другим. Поэтому создания, наименее разумные и, как следствие, обладающие меньшим числом желаний, более всего приспособлены к мирному сосуществованию»7.

Человека всю свою жизнь одолевают желания. Стоит ему достичь своих целей, как он ставит новые, одни потребности сменяют другие, поэтому человеку так сложно жить в сообществе, постоянно ограничивая свои желания. Только наличие строгих ограничений, налагаемых системой правления, может обеспечить мир и согласие в человеческом сообществе.

Что же могло заставить человека пренебречь личными интересами, желаниями, забыть о жажде удовольствий, которая является частью человеческой натуры? Законодатели и политики, поставившие своей целью создание общества, должны были предложить всем людям нечто, что как-то возместило бы их потери, оправдало то насилие, которое совершает человек, отказываясь от своих желаний, потребностей. Но те, кто решили сделать из человека общественное животное, понимали, что они не в состоянии предоставить всем реальные вознаграждения, поэтому они придумали воображаемое вознаграждение. Политики, тщательно изучив человеческую натуру, создали иллюзию, которая строилась на человеческих пороках и ничего не стоила самим законодателям. Так, согласно Мандевилю, общественный договор оборачивается общественным обманом8.

Таким образом, в истории социальной мысли формируется определенная устойчивая альтернатива по отношению к базовым основаниям общественного устройства: «порядок, контроль и равенство распределения» и «свобода и равенство прав». Что же должно стать основой идеальной системы общественных отношений?

1.3. Попытки воплощения мечты об идеальном государстве

В Новое время широкое распространение получают проекты социально-политических реформ, в том числе проекты утопического социализма. В. П. Волгин в статье «Историческое значение “Утопии”» отмечает, что это произведение – начальный пункт «становления такого направления общественной мысли, как утопический социализм»9. Среди первых социалистов-утопистов были англичане Джерард Уинстэнли и Джон Беллерс.

Джерард Уинстенли (1609–1676) в многочисленных памфлетах (начиная с «Нового закона справедливости», 1649) изложил свое социальное учение, составными частями которого являются «закон социальной справедливости», обоснование необходимости демократического аграрного переворота, проект «Свободной Республики». «Новым законом справедливости» Уинстенли назвал бесклассовое общество, не знающее частной собственности, денег, купли-продажи, работы по найму, имущих и неимущих. Установлению этого «закона» должен был предшествовать демократический аграрный переворот, предусматривавший право бедняков безвозмездно обрабатывать общинные пустоши. Осуществление аграрного переворота Уинстенли считал непременным условием победы республики над монархией.

В свою очередь Джон Беллерс (1654–1725) полагал, что благодаря труду рабочих создается больше продуктов, чем это необходимо для их существования. Он видел источник богатства в труде, а не в благородных металлах. Деньги, по его мнению, это наименее полезная вещь, просто счетный знак. Беллерс неоднократно представлял проекты социальных реформ с целью избавления общества от имущественного неравенства и нищеты. Он выдвинул идею создания кооперативных колоний, где мерилом оценки будут не деньги, а доля труда, вложенная человеком в общественное производство. Беллерс разработал проект изменения общества путем трудового воспитания всего народа, предложив для этого учреждать колледжи, в которых подростки и юноши – выходцы из всех социальных слоев – воспитываются в духе трудолюбия. Соответствующий план изложен в сочинении «Предложения об учреждении трудового колледжа».

В первой половине XIX столетия движение за осуществление социалистических идеалов возглавили интеллектуалы, из среды которых вышли Р. Оуэн, Ш. Фурье, К. А. Сен-Симон. В вопросе о преобразовании общества на первое место было поставлено создание крупного общественного производства, применяющего новейшие достижения науки и техники. Утописты выдвинули принцип распределения «по способностям», изображали будущее общество как общество изобилия, обеспечивающее удовлетворение человеческих потребностей, безграничный рост производительных сил и расцвет личности. Утописты-социалисты говорили о грядущем планировании производства, о превращении государства из органа управления людьми в орган управления производством и т. д.

Роберт Оуэн (1771–1858) испытал влияние учения Д. Беллерса. В 1799 г. он становится совладельцем и управляющим бывшей фабрики своего тестя в Нью-Ланарке и прибывает в этот город с планом реформы производственных отношений и твердым намерением проведения социального эксперимента. Эксперимент Оуэна предполагал создание для бедняков кооперативных поселков, в которых бедняки могли трудиться сообща, без капиталистов-нанимателей. Задача этих производительных ассоциаций заключалась в организации всеобщего счастья при посредстве системы единства и кооперации, основанной на всеобщей любви к ближнему и истинном познании человеческой природы. С течением времени проект Оуэна, связанный с конкретной проблемой, перерос во всеобъемлющую программу переустройства общества. Основную роль в этом процессе должны были играть трудовые кооперативные общины10.

А. И. Герцен посвятил Оуэну одну из глав своего труда «Былое и думы» (1852–1855). С огромным уважением пишет русский мыслитель об идеях Оуэна и их практическом воплощении: «С легкой руки Оуэна начали в Англии развиваться кооперативные работничьи ассоциации; их считается до 200. Рочдельское общество, начавшееся скромно и бедно 15 лет тому, с капиталом в двадцать восемь ливров, строит теперь на общественные деньги фабрику с двумя машинами, каждая в шестьдесят сил, и которая им стоит за тридцать тысяч фунтов. Кооперативные общества печатают журнал “The Cooperator”, который издается исключительно работниками»11.

7

Мандевиль Б. Исследование о происхождении моральной добродетели // Мандевиль Б. Басня о пчелах, или Пороки частных лиц – блага для общества. М.: Наука, 2000. С. 23.

8

См.: Донгаузер С. Общественный договор или обман? // Развитие теории общественного договора и государства в сочинениях мыслителей Нового времени и эпохи Просвещения: Сборник материалов семинара по курсу «История зарубежной философии». Москва, 2007 г. / Отв. ред. и сост. Т. Ю. Сидорина. М.: ГУ ВШЭ, 2008. С. 28–35.

9

Волгин В. П. Томас Мор. Утопия. М.: Изд. Академии наук СССР, 1952. С. 6.

10

Теоретические основания своей концепции Р. Оуэн изложил в сочинениях: «An Explanation of the Cause of Distress which pervades the civilized parts of the world» (1823) и «The Book of the New Moral World». Непосредственно план организации ассоциаций предложен в «Report to the County of Lanark». См.: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона в 82 т. и 4 доп. т. М.: Терра, 2001.

11

Вместе с тем Герцен отмечает: «Р. Оуэн назвал одну из статей, в которых он излагал свою систему, «An attempt to change this lunatic asylum into a rational world»» (в комментариях Герцен дает перевод этого названия – «Опыт изменить сумасшедший дом общественного устройства в рациональный». Главное, на что мы хотим обратить внимание читателя в данном названии, это противопоставление (возможно подсознательно) естественному рационального. Большинство социальных утопий (включая Платона и Мора) построены на принципах рациональности, что в итоге приводит осуществление подобных проектов к провалу. См.: Герцен А. И. Примечание 39 к разделу «Роберт Оуэн» // Былое и думы. Части 1–3. М.: ГИХЛ, 1958.