Страница 9 из 17
И я решил расширить программу проектируемого мною исторического очерка. Я решил знакомить читателей с выдающимися явлениями данного исторического периода, с теми учреждениями и отдельными лицами, которые приходили в тесный контакт с больницей, и наконец, с фактами, событиями и впечатлениями из моей личной жизни, поскольку они характеризуют ту эпоху или вообще имеют общественное значение. Таким образом, вместо намеченной мною истории еврейской больницы я намерен передать «мои воспоминания». Всё же главная моя задача – история еврейской больницы, и ей будет уделено в моих воспоминаниях первое место. Далее, так как для полноты изложения мне придётся говорить о фактах и событиях из далёкого прошлого, свидетелем которых я не был, то в таких случаях я буду пользоваться историческими документами и сведениями, полученными от очевидцев.
Глава 1
Моё раннее детство
Я родился в г. Василькове Киевской губернии на рубеже между первой и второй половиной прошлого столетия, в ночь с 31 декабря 1850 на 1 января 1851 года.
Рано лишившись отца, я воспитывался в Бердичеве у деда по матери, тогда уже глубокого старика Леона (Лейбцы) Эфрусси. Это был человек далеко не заурядный. Глубокий знаток еврейской письменности, он был не чужд и общеевропейской культуры, по крайней мере, говорил хорошо по-польски, недурно по-русски и по-немецки. Теперь мы хусидом или хасидом3 называем всякого ортодоксального еврея. Тогда же всё еврейство делилось на две группы – на хасидов, то есть поклонников цадиков4, и миснагидов – их противников, или, по меньшей мере, относящихся к ним индифферентно. Состоя в близком родстве со многими цадиками (родной брат его жены был знаменитый цадик Нухим Браславский), дед относился к ним отрицательно и никогда с ними не встречался, ещё более отрицательно он относился к их поклонникам, хасидам, которые, чуть ли не обоготворяя своего цадика и рассказывая постоянно о творимых им чудесах, всячески хулили других цадиков и враждовали с поклонниками последних. Эти раздоры проникали даже в семейства: нередко брат враждовал с братом; иногда из-за этой вражды имели место разводы супругов.5
Дед слыл за человека самостоятельного, гордого, но корректного и в высшей степени честного. И к нему часто приходили и приезжали за разрешением всяких конфликтов как между отдельными лицами, так и общиною. Он был человек состоятельный, вёл обширную торговлю аптекарскими товарами, которыми снабжал несколько губерний. Интересны формы торговой деятельности того времени. Дед имел собственную фуру, четвёрку лошадей, кучера и двух разъездных приказчиков. После Пасхи отправлялись за товаром в далёкий путь в Гамбург, откуда возвращались домой лишь к осенним праздникам. После этих праздников отправлялись вторично в путь, на сей раз не столь далёкий, – в Броды (Галиция) и возвращались на Пасху.
Делом своим дед очень мало интересовался. Приказчики наживались, он это отлично знал, но ради своего спокойствия смотрел на это сквозь пальцы, благо и он мог жить вполне прилично. Зато дед любил беседовать и спорить о «высоких материях» с такими же «вольнодумцами», как он сам.
Я обожал деда и жадно прислушивался к его беседам. Я улавливал только то, что часто упоминалось имя царя Николая, и к этому имени всегда относились отрицательно.
Глава 2
Крымская война и смерть Николая I
Когда во мне пробудилось сознательное отношение к окружающему миру, я узнал, что идёт большая война. В наш город приходили и из него уходили войска. Скоро стали приходить «ратники»6 с крестом на шапках. Мать даже купила мне игрушку в виде маленького ратника. Но я видал и иные картины. Я видал часто, как солдаты влекли евреев. За ними бегала толпа людей, мужчин, женщин и детей. Все охали и плакали, особенно женщины, рвали на себе волосы и громко с причитаниями рыдали. И я знал, что это влекут людей в солдаты. Один факт глубоко запечатлелся в моей памяти. К нам во двор ворвался мальчик лет 12, за ним гнались двое евреев. Мальчик как в воду канул. Преследовавшие его евреи не смели сделать тщательный обыск в доме деда и ушли ни с чем. И я знал, что мальчик «пойманник», а преследовавшие его евреи «ловчие»7. Вот разнеслась весть, что Николай умер. И это вызвало всеобщее удовлетворение не только у евреев.
Вскоре узнали, что Николай умер не естественной смертью, а отравился. И эта весть произвела сильное впечатление, так как в этом усмотрели перст Божий8. Все вздохнули свободно, тем более что сведения о новом царе были самые благоприятные.
Но вот настал давно жданный мир. К нам стали возвращаться солдаты, оборванные, истощённые, многие на костылях. Они рассказывали об ужасах войны, как они голодали и холодали, как подрядчики вместе с чиновниками грабили. Но и они утверждали, что новый царь добрый и что наступят лучшие времена.
Яркой иллюстрацией «порядков», существовавших во время Крымской войны, может служить рассказ, слышанный мною много лет позже из уст кишинёвского старожила, ныне покойного аптекаря Якова Ивановича Бонгардта. В качестве провизора9 он был взят на военную службу, и ему было поручено сопровождать транспорт с медикаментами и перевязочными материалами в «дунайскую армию». В Кременчуге узнали, что армия эта выведена из Турции и направлена в Севастополь. Возник вопрос – как быть. За разрешением этого вопроса Бонгардт обратился к тамошнему начальству. Местное начальство заявило, что оно не может изменить распоряжения высшего начальства, а Бонгардту сказали: «ты получил приказ вести транспорт на Дунай, вези и не рассуждай». По прибытии транспорта в Кишинёв оказалось, что за Прутом и Дунаем не было уже ни одного русского солдата. Опять всплыл вопрос: как быть? Решено было запросить Петербург. Прошло много времени, и получился приказ вести транспорт в Севастополь. Когда после многих мытарств по ужасным дорогам транспорт прибыл в Крым, оказалось, что уже заключён мир, и войска уходили10. Опять запрос в Петербург и ответ отвести транспорт обратно в Петербург и сдать в главный склад, откуда он был заимствован. Таким образом Бонгардт с обозом пропутешествовал два года и «благополучно» выполнил свою миссию.
Глава 3
Хедер
Когда мне минуло 3 года, меня стал обучать молитвам и еврейскому чтению приходящий «бельфер» (помощник меламеда), а когда мне минуло 5 лет, меня отдали в хедер11. По-видимому, во всех хедерах того времени был жестокий режим, но наш меламед, кажется, побил рекорд, он прямо истязал детей. На стене на гвоздике висела плётка, официально она висела для острастки, а в действительности чуть не ежедневно она гуляла по нашим телам. Кроме плётки, наш меламед практиковал в широких размерах и «рукоприкладство» в виде тумаков, дёргания за уши, за волосы и т. д. Детям было внушено, что рассказывать в школе, что творится в хедере, – величайший грех.
В одно из ближайших после моего поступления в хедер воскресенье, когда я видел, что экзекуция приближается ко мне, я прибег к хитрости, заявив, что место, по которому секут, я оставил дома в шабесовых штанах12. За этот обман я получил двойную порцию. Привыкши дома к баловству и нежному уходу, я в хедере был так терроризирован, что ничего не воспринимал из преподаваемой «науки». Когда мать стала замечать, что я потерял прежнюю резвость и побледнел, она стала просить меламеда, чтобы он обращался со мною помягче, но меламед заявил, что со мною он должен работать больше, чем с другими детьми, так как я мальчик совершенно тупой. Дай бог, сказал он, чтобы можно было научить его грамоте, чтобы он не остался совершенно «гам-уурец» (мужиком). Такая перспектива очень опечалила мать. Но вот однажды, собираясь меня выкупать, она увидела, что всё моё тело покрыто синяками. С этим она уже не могла мириться, и я был взят из хедера. К счастью, тогда открылся реформированный хедер, который, в отличие от обыкновенного, назывался уже пансионом, а заведующий назывался не меламедом, а учителем. Здесь был совершенно иной режим, учитель меня полюбил, и я ожил. Он вскоре заявил матери, что у меня хорошие способности, чем несказанно её обрадовал. Когда мне минуло 8 лет, дед определил меня в Казённое еврейское училище 1-го разряда (низшее).
3
Хасидизм – ортодоксальное и мистическое течение в иудаизме, возникшее в XVIII в. Делится на ряд направлений, самое известное из которых – Хабад Любавич.
4
Ца́дик – буквально «праведник», местный религиозный авторитет в хасидизме.
5
Примечание: Желающим ближе ознакомиться с хасидизмом могу рекомендовать очерк «Мысли о хасидизме» И. Г. Оршанского (Еврейская библиотека, том 1, 1871 г.).
6
Ратники – крестьяне-ополченцы, которых русское правительство вынуждено было призвать во второй половине Крымской войны. Армия в России в то время комплектовалась за счёт рекрутских наборов, поэтому быстро восполнить боевые потери было сложно. Ратники не успевали пройти курс военного обучения и поэтому в боях не сыграли особой роли. Но среди крестьян распространился слух, что после войны добровольцы будут освобождены от крепостной зависимости. Этот слух взволновал всю крестьянскую массу, крайне напугал помещиков и стал одним из непосредственных поводов к отмене крепостного права после Крымской войны.
7
Об этих понятиях см. гл. 4.
8
Слухи о самоубийстве Николая I распространились сразу же после его смерти 18 февраля (2 марта) 1855 г. во всех слоях русского общества. Если в простонародье действовало мистическое убеждение, что русский царь не может умереть своей смертью – его всегда «изводят бояре» (см., напр.: Эйдельман 1986: 28, со ссылкой на Н. А. Добролюбова), то образованные круги считали, что виной всему – неудачи в Крымской войне. По их мнению, тяжёлые поражения заставили царя понять, что его близорукая внешняя политика втравила Россию в войну с могущественной коалицией, а внутренняя – не позволила рассчитывать на успех в этой войне. В доказательство ссылались на явные проявления депрессии, овладевшей Николаем I в последние месяцы его жизни (см.: Тарле 1944: 193, 317−319). Тем не менее версия о самоубийстве царя не подкреплена документами, хотя этому вопросу посвящена обширная литература.
9
Провизор – фармацевт, имеющий право управлять аптекой. В старой России – учёная степень, ниже магистра фармации, предполагала не только научные знания, но и административные навыки.
10
Отвод Дунайской армии в пределы России продолжался с июня до конца августа 1854 г. Парижский мирный договор, окончивший Крымскую войну, был подписан 18(30) марта 1856 г., причём в Крым эта весть пришла далеко не сразу.
11
Хе́дер – еврейская начальная религиозная школа. Учитель в такой школе назывался мела́мед. Обучение в хедере было платным, допускались только мальчики, а учебные предметы ограничивались религией. Уже с XVIII в. такая система обучения подвергалась критике со стороны еврейских просветителей.
12
Ша́бес (идиш), шаббат (иврит) – суббота. В этот день полагалось одеваться лучше, чем в будни.