Страница 14 из 18
В силу ряда причин только 15 октября Севастопольский флот снова вышел в море в составе 14 кораблей, четырёх фрегатов и 16 других судов для прикрытия перехода в Дунай гребной флотилии, назначенной действовать против крепостей в устье Дуная, в том числе, против Измаила, совместно с осадившей его 30-тысячной армией. С флотилией Ушаков не встретился у Очакова, а догнал её 22 октября уже в устье Дуная, когда она самостоятельно прорвалась в Сулинское гирло. На всякий случай 25 сентября Ф.Ф. Ушаков пишет «покаянное» письмо Г.А. Потёмкину о причинах задержки выхода флота в море и в который раз убеждает его в своей «истинной и душевной преданности» (Документы, т.1 док.393). Г.А. Потёмкин ответил в письме от 2 ноября: «… в рассуждении недоброхотов ваших. Вы беспокоитесь о сём напрасно…я люблю отдавать справеливость. Никто у меня. Конечно, ни белого очернить, ни чёрного обелить не в состоянии и приобретение всякого от меня добра и уважения зависит единственно от прямых заслуг» (Документы, т.1 док.398).
Часть крейсерских судов флота принимала непосредственное участие в поддержке действий флотилии де Рибаса.? октября Г.А. Потёмкин дал ордер Ушакову на самостоятельные действия для поиска турецкого флота и возвращения в Севастополь. 14 ноября флот вернулся в Севастополь.
В результате осенних действий армии и флота одна за другой пали дунайские крепости Килия, Тульча, Исакча; но Измаил, обороняемый многочисленным гарнизоном, продолжал держаться.
Схема штурма крепости Измаил
Таким образом, в течение года Черноморский флот наконец-то завоевал господство на море. Правда, в Константинополе, как и в прошлом году, было объявлено, что поражение получил русский флот, а не турецкий. Как известно для войны это обычное явление – занижать собственные потери и увеличивать потери противника. Ныне это стало частью «информационных войн».
Русская армия, предприняв несколько попыток овладеть блокированной крепостью Измаил, готовилась отступить на зимние квартиры. Однако 2 декабря командующим армией, осаждавшей Измаил, был назначен А. В. Суворов. 8 декабря Суворов обратился к обороняющимся в крепости с такими словами: «Я с войском сюда пришёл. 24 часа на размышление – воля; первые мои выстрелы – уже неволя; штурм – смерть» (цитата по В.Д. Овчинников, 2014, который ссылается на РГВИА. Ф.ВУА. Д.2374. Л.338 об.). 11 декабря беспримерным в истории войн штурмом с участием Черноморской флотилии И.М. де Рибаса, Измаил был взят. На этом завершились военные действия 1790 года.
Штурм Измаила. Гравюра С.П. Шифляра на основе натурной зарисовки. XIX век
На представленной гравюре изображён один из эпизодов штурма крепости Измаил. В настоящее время практически не осталось материальных свидетельств существования этой крепости, так как она после победы была ликвидирована («срыта»). Так поступали в те годы и с другими турецкими крепостями, занятыми русскими войсками. Сегодня на территории крепости сохранились только фрагменты земляных валов, следы бастионов, да остатки оборонительного рва. Ценность представленной гравюры состоит ещё и в том, что она даёт возможность увидеть мало известный фрагмент штурма крепости со стороны Дуная моряками флотилии Черноморского флота под командованием де Рибаса.
Сражение у мыса Калиакрия
На новую военную кампанию войскам под командованием генерал-фельдмаршала князя Г.А. Потёмкина-Таврического поставлена задача, опережая Турцию в её военных устремлениях, уничтожить все крепости, взятые на правом берегу Дуная, а также отвлекать внимание неприятеля, «делая покушения для взятия Анапы, и наступательно действовать в Азии». Гребному флоту предстояло препятствовать переправе турецких войск и «делать на них поиски». Севастопольский флот имел задачу везде искать турецкий, с ним сражаться и «наводить страх при устьях Босфора, препятствуя всякое сообщение из Дуная в Константинополь».
В 1791 году Черноморский корабельный флот вышел на севастопольский рейд 20 мая. С каждым годом всё раньше и раньше Севастопольский корабельный флот был готов к началу очередной кампании. В начале июня в Севастополе было получено известие о появлении турецкого флота близ устья Днестра. Обоим флотам были поставлены наступательные задачи: русскому с целью удержания завоеванного господства на море, а турецкому – с целью завоевания утерянного господства и поддержки действий войск на Дунае и в районе Анапы. Между тем, 22 июня войска генерала И.В. Гудовича взяли Анапу штурмом. Турецкий флот по каким-то причинам не смог оказать поддержку обороняющимся, хотя он находился в Чёрном море. Только 3 июля турецкие корабли подошли к крепости и были встречены огнём русских батарей, после чего срочно ретировались.
28 июня войска генерал-аншефа князя Н.В. Репнина разбили при Мачине 30-тысячное турецкое войско. Великий визирь, опоздавший к сражению, вступил с Репниным в переговоры о мире, но всячески затягивал их, надеясь на успехи своего флота.
Гудович Иван Васильевич
Репнин Николай Васильевич
В течение лета русский и турецкий флоты несколько раз входили в соприкосновение друг с другом, но до сражения дело не доходило. Летом, в ответ на письмо Г.А. Потёмкина о том, что собирается он приехать в Севастополь, Ф.Ф. Ушаков вновь пишет ему письмо, в котором просит защитить от недоброжелателей (И.М. де Рибас и Ф.А. Ахматов). Целый ряд ежегодных подобных писем говорят о том, Ушаков болезненно воспринимал любую обиду и несправедливось. Это его человеческое качество будет проявляться и в дальнейшем.
29 июля Ф.Ф. Ушаков, выступил из Севастополя. 31 июля флот контр-адмирала Ф.Ф. Ушакова (16 кораблей, 2 фрегата, 2 бомбардирских корабля, 19 крейсерских судов, около 1000 орудий), крейсируя вдоль западного побережья Черного моря, в середине дня у мыса Калиакрия (ныне Болгария, Варна) обнаружил турецкий флот (18 кораблей, 17 фрегатов, 43 вспомогательных судна, более 1800 орудий), стоявшую на якоре. Не перестраиваясь из походного строя трех колонн, русские корабли на всех парусах прошли между берегом и противником и, несмотря на огонь береговых батарей, отрезали его от берега, заняв наветренное положение. Турки, оставив часть судовых команд на берегу, стали рубить канаты и спешно строиться в кильватерную колонну. При этом некоторые корабли столкнулись и нанесли друг другу повреждения.
Флагманский корабль алжирской эскадры, с акварели, 1792 г., ЦВМБ
На турецкой эскадре находился алжирский паша, известный в Средиземном море пират, Саит-Али, давший обещание Султану привезти Ушакова в Константинополь в клетке. Он командовал частью турецкого флота – алжирской эскадрой, на которой находилось большое количество десанта, предназначенного, по замыслу Саит-Али для абордажной схватки. Появление русского флота было внезапным и произвело смятение в турецком флоте. Обрубив якоря, он стал уходить под ветер построение турецкого флота происходило не организованно: капудан-паша начал строить флот в линию правого галса, тогда как Саит-Али строил свою часть флота в линию левого галса; этому последовал и капудан-паша.
«Я продолжал гнаться за ними и (в половине четвертого часа) сигналом приказал как можно скорее строить линию баталии при NNO ветре на левый галс, параллельно фронту неприятельскому и спускался на него со всей возможной поспешностью…Саит-Али с вице адмиральским кораблём…и другим большим и с несколькими фрегатами…спешил отделиться вперёд, выигрывая ветер. Посему, для предупреждения его намерений, я погнался за ним с кораблём «Рождество Христово», следуя вперёд нашей линии…Когда же линия нашего флота была построена в самом близком расстоянии против неприятельской, я догнал передовой корабль паши Саит-Али и сигналом приказал всему флоту спуститься к неприятелю на ближайшую дистанцию, а корабль под флагом моим, «Рождество Христово», приближаясь к передовому кораблю на дистанцию полукабельтова, атаковал его, обойдя несколько с носу. Тогда же, по учинённому сигналу (в 5 часов), всей линией началось жестокое сражение, которое продолжалось от пяти до половины девятого часа пополудни» (из донесения Ушакова Потёмкину).