Метанойя

– А «вы» – это кто?

– Скажем так, мы – это третья сила, которая предпочитает в основном не вмешиваться в дела людей.

– Вы что, инопланетяне какие-то?

И Александр Валерьевич вновь расхохотался. Отсмеявшись, он произнес:

– Экстрасенсы, инопланетяне… вы опять пытаетесь втиснуть непонятное в рамки хоть каких-то стереотипов. Смотрите, Николай Вениаминович, вы ничего не теряете. К утру вы все равно умрете. Весь вопрос в том, умрете ли вы с концами или воспользуетесь вторым шансом.

– А что, Александр Валерьевич, я так там нужен?

– Умные люди, дорогой мой, нужны всегда и везде. Итак, ваше решение?

– Сейчас боль вернется? – спросил вдруг Николай.

– Боль никуда не делась, все ваше тело разрушено. Просто вы ее не чувствуете. И – нет, при любом вашем решении она не вернется. Обещаю. Это мой подарок вам.

И такой ответ склонил чашу весов.

– Я согласен, – твердо произнес Немирович, удивляясь при этом безумию самого этого разговора.

Незнакомец кивнул и приложил большой палец своей правой руки ко лбу Немировича. Перед оставшимся глазом Николая на краткий миг слово открылась бездна и появилось ощущение, что он стоит на самой грани понимания всего, вообще всего. Но миг – он потому и миг, что проходит очень быстро. Вернулась палата с давно не беленым потолком.

Александр Валерьевич встал, как-то по-старомодному поклонился и молча вышел. После чего очень быстро, как по команде стали подтягиваться больные, соседи Немировича. А Николай Вениаминович готовился к смерти, перебирая всю свою жизнь и анализируя ее. Благо у него ничего не болело.

Утром медсестра, разносившая градусники, обнаружила его мертвое тело. Позвали дежурного врача, который констатировал смерть. И тело унесли в морг.

Глава III

1986 год.

Те, кто ломились в дверь, осознав бесполезность криков, решили, наконец, приступить к действиям. Дверь с силой рванули, и Немирович услышал отборный мат. «Оторвали ручку, – как-то спокойно подумал Николай, – хорошо, что дверь открывается наружу». И в это время заскрежетало в замочной скважине. Он встал и выстрелил, куда-то в верхний косяк двери, стараясь ни в кого не попасть, а лишь отпугнуть.

– Предупреждаю, всем отойти от двери, иначе я буду стрелять!

За дверью все замерли от неожиданности. И вдруг, в этой тишине раздался властный голос:

– Внимание! Работает спецназ КГБ! Всем лечь на пол и вытянуть руки вперед! В случае невыполнения приказа, спецназ стреляет без предупреждения!

Голос еще раз повторил сказанное и на площадке послышался шум и сдавленные охи. Видимо, храбрецов не нашлось, со спецназом никто тягаться не захотел. К двери кто-то подошел и тихонько постучал.

Николай Вениаминович выдохнул и стал отпирать замки9.

Открыв дверь, он увидел прямо перед собой человека, одетого в непривычную пятнистую форму, в странной каске и с маской на лице, оставляющей открытой только глаза и рот. Никаких знаков различия на погонах не было.

– Немирович, Николай Вениаминович? – спросил пятнистый.

– Это я, – ответил Николай, показывая удостоверение и глядя на распластавшихся на полу лестничной площадки своих бывших охранников и не зная, кого больше бояться – их или своих спасителей.

– У меня приказ доставить вас в безопасное место. Пожалуйста, возьмите вещи на первое время и документы. Мы должны ехать.

Немирович кивнул и быстро собрал все необходимое: смену нижнего белья, зубную щетку с пастой, бритвенный станок с помазком, деньги, документы. Еще раз окинул взглядом квартиру, подумав: «Да, недолго же я в ней пожил» и подошел к двери:

– Я готов.

Пятнистый кивнул, и они вышли на площадку. Николай запер дверь, отметив, что ручка и правда вырвана с мясом, и сунул ключ в карман.

На улице ждал новенький РАФик10, в который они и загрузились. Водитель резво рванул с места.

– Куда едем? – спросил Немирович у старшего. Хотя по внешнему виду бойцы ничем не отличались друг от друга, но этот пятнистый отдавал команды, значит, он и старший.

– В ЦСН КГБ11.

Николай откинулся на сиденье и закрыл глаза. Сегодня был очень тяжелый и очень длинный день. Он понимал, что ничего еще не закончилось, но нервы больше не могли выдерживать напряжения и он расслабился. А расслабившись, тут же задремал. Очнулся лишь, когда его мягко потрясли за плечо:

– Товарищ подполковник, просыпайтесь, приехали.

Немирович открыл глаза и, подавив зевок, выбрался из салона. Оглянулся вокруг, зафиксировав какие-то здания, проступающие из полутьмы.

– Пожалуйста, идите за мной, – позвал его один из бойцов. Интересно, что маску никто из них не снял даже сейчас.

Боец проводил Николая на второй этаж ближайшего здания, где, открыв одну из нескольких дверей в длинном коридоре, сказал:

– Здесь у нас что-то типа гостиницы, товарищ подполковник. Это ваш номер, пожалуйста, располагайтесь и ложитесь спать. Ночь на дворе, а вы наверняка устали.

– А что потом? – спросил Николай.

Боец пожал плечами:

– Это не моего ума дело, мне приказали проводить вас, я проводил.

Немирович кивнул и боец, пожелав напоследок спокойной ночи, прикрыл дверь с той стороны. Немирович ожидал, что сейчас щелкнет замок запираемой снаружи двери, но, похоже, его не заперли. Решив проверить, он приоткрыл дверь и выглянул в пустой коридор. Пожав плечами, опять закрыл дверь и запер ее изнутри на защелку.

Пройдясь, он осмотрел помещение. Это и правда, было похоже на небольшой гостиничный номер. Одна комната метров на пятнадцать – кровать, стол, два стула, шкаф с вешалками, у кровати – тумбочка с ночником, окно. Ближе к выходу – санузел с унитазом, ванной, зеркалом и полочкой под ним. На полочке – туалетное мыло в упаковке, зубная щетка в упаковке и зубная паста «Поморин». Рядом вешалка с двумя полотенцами – большим, банным и поменьше, на стенке – полотенцесушитель.

Кровать манила чистым постельным бельем и через полчаса Коля уже спал. Хотел подумать, проанализировать события, но провалился в сон, едва голова коснулась подушки.

И снился ему странный сон, буквально преследующий его в последнее время. В этом сне он был грузчиком в магазине. А СССР больше не было, был капитализм и у магазина был свой хозяин. А еще были многочисленные бандиты, которые никого не боялись, но, наоборот, их боялись все, включая милицию.

Утром Николай проснулся рано и позволил себе еще понежиться в кровати. Кровать была хорошая, матрас мягкий, не то, что старье у него дома. Однако вспомнив, что его могут в любой момент куда-нибудь вызвать, встал, по многолетней привычке сделал гимнастику и пошел мыться и бриться. Только он закончил процедуры и уже одевался, как в дверь деликатно постучали. Как будто видели. Хм, а может и видели…

Немирович открыл дверь, за которой оказался военный в таком же пятнистом комбинезоне, как и у вчерашних его освободителей (или захватчиков?), но у этого были нормальные погоны старшего прапорщика и он был без маски.

– Здравия желаю, товарищ подполковник, – козырнул прапор, – мне приказано проводить вас в столовую на завтрак.

Что ж, это было в самый раз, желудок уже напоминал о себе. И Николай без лишних вопросов накинул пиджак и проследовал за старшим прапорщиком. По дороге тот рассказывал:

– Тут у нас личный состав в основном из офицеров и прапорщиков. Сержантов и рядовых немного, да и те все контрактники, в основном прошедшие через Афган. Поэтому отдельной офицерской столовой нет. Просто у каждого свое расписание приема пищи. Сейчас как раз время для штабных.

Они вошли в одноэтажное строение, в котором и располагалась столовая. Немирович осмотрелся. Всё очень уютно. На широких окнах занавески, столы накрыты белыми скатертями, а не клеенкой. Совершенно не похоже на столовую обычной воинской части, в которых Немировичу приходилось иногда бывать по долгу службы.

9

Полностью история освобождения из колонии Немировича и его расследования, приведшего к такому финалу – в романе «Перестройка».

10

РАФ-2203 «Латвия» – микроавтобусы и специальные автомобили на их базе, серийно выпускавшиеся на заводе микроавтобусов РАФ в 1976-1997 годах. Автомобили данной модели широко использовались в качестве служебного транспорта, автомобилей скорой медицинской помощи и маршрутного такси.

11

В этом варианте реальности ЦСН – Центр специального назначения КГБ СССР был создан на 12 лет раньше.