Страница 10 из 21
— Э-гей! — это их кто-то окликнул.
Толстый человек махал им рукой. С кем-то перепутал? Эдин махнул ему в ответ, и, крепче сжав руку Аллиель, припустил прочь. Забежав за приземистое квадратное строение, они разом остановились, увидев большую телегу, запряженную парой лошадей и нагруженную тремя большими бочками. Пустыми, причем…
Около телеги стоял лохматый кобель, широкий, на мощных лапах, и рычал очень уж неласково.
— Тихо, — шепнул Эдин.
Аллиель и так почти не дышала.
Эдин постарался выровнять дыхание, глядя в глаза собаке. Представил, что это медведь — так у него лучше получалось…
Я твой, я друг, мы — свои. Помоги мне. Сделай, как я хочу.
С собаками это бывает непросто, они слишком преданы хозяину.
Мы — свои. Помоги мне. Не мешай.
Пёс перестал рычать. Эдин уже понял, почувствовал, что тот вовсе не злой. Строгий просто, рычит для порядка. Он поможет. Только его подчинять нельзя, начнёт сердиться, а соперничать с такой псиной, даже безмолвно, сейчас не место и не время. Пока можно просто попросить.
Помоги. Я свой. Я друг хозяина. Пропусти нас. Я свой…
Подействовало. Пес качнул хвостом, степенно подошел и лизнул Эдину руку. Аллиель потрясенно моргала.
Быть таем иногда полезно.
Спасибо. Хороший пёс.
— Пошли скорее, — он подтолкнул Аллиель к телеге. — в бочку, вон в ту, большую. Ну, живее…
В бочке лежали мешки из джута, страшно пыльные, но сойдет, выбирать не из чего. Эдин забрался рядом с Аллиель, прикрылся мешком.
— Вот. Наверняка нас сейчас отсюда увезут, до тракта, а там посмотрим, куда повернет. Не бойся, по тракту за час дотопаем до Развалин. Ну, за два…
Аллиель устало кивнула, со всем соглашаясь. И вдруг горько расплакалась.
— Ты чего?! — испугался Эдин.
— Это же Калья, замок отца, — девочка, всхлипывая, терла ладонями глаза и нос. — Я так хотела посмотреть. И вот, я тут, а нельзя.
— Да увидишь еще Калью, куда она денется, — махнул рукой Эдин. — Не реви, вот-вот хозяин явится, услышит.
— Понимаешь, у меня никогда не будет такого замка, как Калья!
— Ну, другой будет! — Эдин пожал плечами. — Выйдешь за лорда, и будет тебе замок. Ты же дочка графа, с этим, как его, гербовым титулом.
Он проникнуться её печалью что-то не мог, может, потому, что у самого никаких замков изначально не предполагалось.
— Дурак ты, — Аллиель шмыгнула носом, и разом перестала плакать, — неизвестно еще, выйду ли я за лорда. Король дал слово… Ты не знаешь разве?
— Да откуда же я знаю, что там за слово дал король?
Непонятно, с чего это он дурак, но пусть хоть она тут сырость не разводит, уже дело. Тем более, что вернулся возница, забрался на телегу, щелкнул кнутом, и они резво двинулись. Ну и дорога, ну и телега, аж зубы застучали! Их цирковые кибитки не в пример лучше…
Через ворота проехали, даже не сбавляя хода. Калья осталась позади, дорога шла под уклон, лошадь бежала резво. Вот теперь Эдин спросил:
— Так что там наобещал король? Насчет тебя, что ли?..
Аллиель отвернулась и промолчала. Ну и ладно, не очень хотелось.
Хотя, интересно, конечно.
Им повезло, доехали до самого поворота к Развалинам. И возница, похоже, задремал, так что они без труда выбрались и спрыгнули на землю — тот даже не оглянулся.
— Ну у тебя и вид, моя леди, — покачал головой Эдин, разглядывая Аллиель. — Где бы тут тебя умыть малость, а?
— А сам! — рассмеялась девочка.
Такой грязной она, наверное, в жизни не была. Эдин прекрасно понимал, что и сам он вряд ли чище. Правда, он не проливал слезы, размазывая их по лицу вместе с грязью, так что наверняка выглядел чуточку лучше.
Пробраться в Развалины задворками не удалось: Меридиту, стоящую в воротах, уперев руки в бока, они увидели издали. Та переволновалась ни на шутку, зато теперь, узрев пропавших живыми и здоровыми, кипела от негодования.
— Ох, совести у вас нет, это где же вас носило! Леди, на себя посмотрите, разве так можно? Не леди, а бродяжка подзаборная! Ох, дурно мне. Что скажет его светлость?! Леди, разве можно, что бы сказали в этом вашем монастыре? А ты? Чему ты учишь леди?..
Эдин кратко повинился, сославшись на свою бестолковость и неосторожность, и быстро перестал слушать. Имелась у него такая полезная привычка, благодаря Мерисет, бывшей хозяйке, которая была горазда покричать и поругаться, причем без повода. Но если к такому прислушиваться…
У Меридиты, положим, повод был, но привычка есть привычка.
Пару часов, не меньше, Меридита то умолкала, то опять принималась их пилить, но и дело свое она при этом делала: сначала велела им умыться и накормила, потом выдала Эдину таз с горячей водой и мыло, а Аллиель занялась собственноручно. Возилась с ней за стенкой, он слышал, как, распутывая волосы Аллиель и расчесывая из щеткой, она перечисляла, что полагается делать леди, а чего не полагается, как Аллиель верещала, жалуясь на жгучее мыло. Сам он наскоро помылся, переоделся в чистое и ушел к себе. А Графа с Якобом всё не было — с этим им повезло.
Какое-то время Эдин читал, сидя на своей кровати. Книгу дал Граф, и она была занятной, не скучные философские рассуждения, которые отлично вгоняли в сон, а история про королей, героев и сражения. Но то, что случилось сегодня, поневоле не выходило из головы. Наконец он решил, что Меридита уже оставила Аллиель в покое.
И верно, юная леди была у себя, сидела перед вышиванием, но к работе не прикасалась. В своем обычном платьице, с рассыпанными по плечам влажными волосами.
— Вам грустно, миледи? Я пришел вас развлечь. Ой, что это у вас? — Эдин вытащил из-под воротника девочки маленькую медную ложечку, только что незаметно взятую с её же столика. А из её рукава двумя пальцами извлек тонкое серебряное колечко, которое прихватил заожно с ложечкой. Ну как быть учеником Димерезиуса и не научиться таким безделицам?
— О! — Аллиель широко раскрыла глаза и рассмеялась.
Эдин огляделся, на что бы тут присесть? Даже завалящей табуретки нет.
— Садись туда, — Аллиель показала на изножье своей кровати, сама тут же забралась рядом, — так ты все-таки шут? Говорят, шуты покупают свои умения у колдунов, это правда? Тогда понятно, почему ты ничего не боишься.
— Ерунда всё. Просто ловкость пальцев. Каждый может научиться. И я не шут. Я циркач, это да.
Аллиель пожала плечами — ладно, дескать. Спросила:
— Я тоже могла бы научиться?
— Конечно. Сначала надо делать упражнения для пальцев. У меня долго ничего не получалось. И с чего ты взяла, что я не боюсь?
— Сегодня так показалось. Мне вот никогда ещё так страшно не было, чуть не умерла от страха. Кажется, до сих пор трясусь.
— Ну, для испуганной ты неплохо держалась. Зачем вообще туда полезла? И почему сразу не вернулась?
— Не думала, что там целый подземный ход. А возвращаться одной было страшно. Страшнее, чем идти с тобой. Я сначала хотела залезть на башню, на самый верх. Так темно и лестница сломана. Потом увидела тебя.
— А на башню — зачем?
— Скучно. Меридита хочет, чтобы я целый день шила и читала, что монахини дали. Но эти книги такие глупые, и всегда заранее знаешь, чем кончится. Вон там, хочешь сам попробовать? — она показала на раскрытый сундучок в углу, в нем действительно были книги, плотно уложенные корешками вверх. — А в библиотеке отца для меня совсем нет ничего интересного.
Эдин мотнул головой.
— Не надо, лучше я тебе поверю. Ты, значит, бродишь по Развалинам в одиночку. Не нужно, мало ли что. Тогда уж лучше вместе, согласна?
— Конечно, — она улыбнулась. — А стрелять из лука можешь меня научить?
— Легко, — хмыкнул он. — А ножи бросать научить?
— Легко! — она рассмеялась. — Ну вот, жизнь налаживается! Где ты раньше был, а? Кстати, смотри, что я тебе нашла! В отцовской библиотеке, — она спрыгнула с кровати и вытащила из того же сундучка книгу, старую, с медными уголками.