Страница 6 из 12
Мы подошли к заветной безликой двери, ведущей в старый подвал. В прошлый раз Павел Андреевич открывал ее с помощью нескольких ключей и магнитных карт. На этот раз я просто взялась за ручку рукой, на которой был браслет – подарок Алайстера. Дверь распахнулась.
Лоренцио с изумлением посмотрел на меня:
- Ключ от всех дверей? Он отдал его вам?
- Да, пойдемте! – поторопила я д’ореза, опасаясь, что начальник передумает и заставит вернуться. Торопливо сбежав по ступеням, прошла сквозь иллюзию кирпичной стены. Пахнуло свежестью грозы, и я оказалась в уже знакомом подвале.
Над головой зажегся гль’ойн – стеклянный шар, внутри которого горел огонек, - чрезвычайно хрупкая субстанция. Я улыбнулась ему, словно старому знакомому. Лоренцио как-то странно покосился на меня, но промолчал.
Мы прошли в подвал, он ничуть не изменился: арочные своды старого здания, старые шкафы, напоминавшие книжные, стояли вдоль стен. Двери в другие миры. Я точно помнила, какая из них ведет в кабинет, студиолло Роя на его вилле в Лагомбардии, и нерешительно посмотрела на Гаудани.
- Лоренцио, а как мы сможем скрыть свое присутствие на вилле графа Алайстера? Или есть еще какой-то вход?
- Нет, но мы не пойдем на виллу, - он подошел к одному из шкафов, который я тоже хорошо помнила, - Мы отправился в Междумирье, и оттуда я открою портал во дворец.
Глава 3
Шаг, еще шаг в темноте. На этот раз идти было труднее, наверное, сказывалась сила мага. Над головой замерцал гль’ойн, я вновь увидела тот самый сарайчик, полный садовых инструментов.
- Идемте, - поторопил меня Гаудани, открывая дверь наружу. Я шагнула вслед за ним.
На этот раз Междумирье показалось мне очень мрачным. Оранжевый диск солнца зловеще мерцал в темно-синем небе, точно комета муми-тролля. Бордовая трава, словно залитая кровью, зеленых прожилок на ней не было видно. Деревья парка топорщили свои узловатые ветки, листва с них облетела и лежала толстым слоем вокруг. До боли знакомый дом стоял в глубине парка. Его зеленые ставни были закрыты.
- А где маленький народец? – я разочарованно посмотрела по сторонам. Гаудани пожал плечами:
- Наверное, где-то прячутся до весны. В Междумирье поздняя осень.
- Жаль, - тихо вздохнула я. Мне всегда нравились эльфы и феи этого мира.
Прогоняя так некстати нахлынувшие воспоминания, я прошлась по белой, отсыпанной мраморной крошкой аллее, вернулась к Лоренцио, как раз открывшего портал.
Неяркий белый свет вспыхнул рядом с нами, все-таки мой спутник был не слишком силен в магии, или я просто привыкла к дару графа Алайстера. Мы дружно шагнули в него, чтобы выйти уже в замке д’ореза.
Я хорошо помнила это, на первый взгляд, несуразное здание с ажурными галереями нижних этажей и массивными стенами верхних. Золоченые лестницы, по одной из которых могли пройти лишь представители знатнейших семей (списки достойных хранились в специальной комнате), расписные потолки, ажурные панели из темного дерева и разноцветного камня – ихрана, аналога мрамора, массивная мебель, дорогие портьеры на окнах – все было призвано подчеркнуть богатство и величие Лагомбардийской республики. Даже в жилых покоях, где мы оказались, стены по последней моде были расписаны яркими орнаментами. Кажется, к этому приложил руки и Бононвенунто. Во всяком случае, я надеялась, что узнала пару фресок, особенно красных попугаев в лесу. Интересно, как поживает художник? Спрашивать я не решилась.
- Ренци! Ты вернулся! – голос, раздавшийся за спиной, вывел из состояния задумчивости. Я обернулась и наконец-то встретилась с той, кого должна была ненавидеть: с принцессой Кариссой.
Она, одетая в парчовый халат, томно лежала на небольшой кушетке у открытого окна. На столике, стоявшем рядом, находился кувшин с водой, в нем плавали розово-зеленые дольки фруктов.
Принцесса была очень бледной, в полумраке комнаты ее кожа казалось полупрозрачной. Темные круги под глазами, впалые щеки – она выглядела действительно больной.
- Рисса! – Гаудани широкими шагами пересек комнату, бережно взял протянутую руку жены в свои, - Как ты, милая?
В его голосе звучала тревога. Карисса улыбнулась:
- Все почти хорошо. Тётя говорит, что осталось протерпеть совсем немного, скоро все пройдет…
- Поскорее бы, - пробурчал д’орез, садясь на край кушетки. Принцесса вновь откинулась на подушки и улыбнулась мне:
- Простите, я, наверное, кажусь вам невоспитанной, но я действительно не могу встать. Никогда не думала, что ожидание ребенка будет таким… мучительным.
- Может быть, позвать кого-нибудь? – встревожился ее муж, - Это может стать опасным!
Карисса рассмеялась:
- Не говори ерунды! Я пока еще не умираю! Всего лишь не могу встать, но это пройдет.
Я, позабыв о вежливости, с интересом рассматривала виновницу моих бед. Сознание отмечало какие-то детали: разрез глаз, форма губ, а волосы светлее моих и ресницы тоже, но в целом мы действительно были очень похожи.
- Вы не представляете, как я вам благодарна! – тем временем продолжала она, с таким же интересом рассматривая меня, - Ренци рассказал мне, как вы вынуждены были рисковать жизнью вместо меня!
- У меня был приказ, - сухо ответила я, все еще не желая становиться сопернице подругой.
- Все равно, вы очень храбрая! - она упрямо мотнула головой и сразу же откинулась на подушки.
- Милая, может, позвать лекаря? – Лоренцио вскочил, готовый бежать по первому слову жены.
- Нет, не стоит! Все… в порядке, - выдохнула она и с напускной суровостью посмотрела на него, - Ренци, по-моему, тебе пора заняться делами!
- Может быть, тебе все-таки нужна помощь? – д’орез внимательно смотрел на принцессу, она улыбнулась и махнула рукой, отсылая мужа царственным жестом.
- Иди, я же останусь не одна, - Карисса подождала, пока муж выйдет, и с виноватой улыбкой взглянула на меня, - Простите, эта вечная тошнота… я даже встать не могу, не говоря уже о том, чтобы ехать куда-то по жаре…
- Да, такое бывает, - в памяти всплыла гречневая каша, я невесело усмехнулась. Принцесса недоуменно нахмурилась, и мне пришлось пояснить, - Мне подруга рассказывала.
- У нее есть дети?
- Нет, она – врач, - и, видя ее недоумение, пояснила: - Лекарь, помогает при родах.
- Понятно…
Мы помолчали, каждая думая о своем. Карисса устало прикрыла глаза. Мне подумалось, что даже сейчас она очень женственна, именно поэтому мужчины вокруг стремятся оберегать ее.
Чтобы заглушить очередной всплеск тоски и какой-то злой ревности, я подошла к окну, слегка отдернула портьеру и выглянула наружу. Там был сад.
Глядя на ярко-голубое небо и зеленые кусты, подстриженные в форме шаров, между которыми причудливыми завитками были выложены цветочные клумбы – каждая своего цвета, я вдруг поняла, что очень скучала по Лагомбардии. Захотелось распахнуть оконные рамы и вдохнуть до боли знакомый запах моря и жаркого зноя с легкой примесью цитрусовых нот. Я скосила глаза на принцессу, гадая, как она отнесётся к моему самоуправству.
- Лоренцио не хотел вам говорить обо мне, но я настояла, - Карисса нарушила затянувшееся молчание, - и на том, чтобы вы сами приняли решение.
- Весьма любезно с вашей стороны, - я с сожалением отошла от окна, надеясь, что она не заметит слезы в глазах. В последнее время я стала очень плаксивой, наверное, гормоны шалят. Принцесса вздохнула:
- Знаете, на самом деле я хотела у вас попросить прощения!
- За что? – не поняла я.
- Если бы я не сбежала, то вам не пришлось бы испытать все эти треволнения! Но меня пытались отравить, и я очень испугалась…
- Да, это неприятно, - я вспомнила вино, алой кляксой расплывающееся на скатерти, и кольцо, которое дал мне Рой. Дома я носила его на цепочке, на шее: камень был слишком броским, и по работе не положено. Под удивленным взглядом Кариссы достала цепочку, расстегнула и надела кольцо, подумав, что лишним оно не будет. Принцесса слегка нахмурилась, словно собираясь что-то спросить, но затем решила продолжить: