Между строк (ЛП)

– Хочешь прилечь? Или я уверена, что Иззи сможет отвезти тебя обратно к себе домой, – предлагает Сью.

Я смотрю на Иззи, которая быстро смотрит на Вика, а затем кивает в согласии. Только я знаю, что у неё есть планы на сегодня с Виком, и я должна была привезти её машину обратно к ней домой. И за всё то ужасное, что я сделала в качестве друга за последние три недели, я не разочарую её, забрав её у Вика.

– Нет, я уверена, что буду в порядке. Пожалуйста, давайте продолжим праздновать достижения Тревора.

Все встают со своих мест, фужеры наполнены и надёжно удерживаются в ладонях, и направляются в гостиную. Все, кроме Тревора, который тянет меня за руку, когда я иду мимо.

– Ты уверена, что чувствуешь себя хорошо?

– Да, это просто небольшая мигрень. Ничего, с чем я раньше не сталкивалась.

– Ты знаешь, что я могу отвезти тебя домой, а папа или Фрэнк отогнать машину Иззи, верно? – когда я не отвечаю, он сжимает мою руку. – Куинн?

– Да, я уже поняла. Но, пожалуйста, не надо. Я буду в порядке.

Знаменитые последние слова.

Двадцать минут спустя я сижу на диване, стараясь изо всех сил замаскировать агонию в своей голове, которая заставляет желчь подниматься из желудка. Сью сидит рядом со мной на маленьком диване и беседует с Тревором, сидящем на стуле рядом с ней. Вик и Иззи находятся на противоположной стороне комнаты с Джейком, обсуждая многообещающий год Хьюстон Астрос. Я просто смотрю в пространство, сосредотачиваясь на пустом месте на кремовой стене, давая себе что-то ещё, на что можно направить своё внимание.

– Значит ты сможешь вернуть мою машину? Куинн? – спрашивает Иззи, пока я, наконец, не выкарабкиваюсь из тумана и не киваю слишком сильно, ещё больше увеличивая мою мигрень.

– Да, всё в порядке. Вы, оба, повеселитесь сегодня вечером.

Как только входная дверь закрывается, я прислоняюсь к дивану и закрываю глаза, но моё одиночество не длится долго. Я чувствую тень, падающую на меня, и открываю глаза, чтобы обнаружить Тревора, стоящего передо мной, скрестив руки на груди.

– Ты бледнее, чем обычно, – заявляет он, когда его отец входит с набором ключей от машины, Фрэнк следует за ним в комнату.

Мать Иззи поглаживает мою руку по-матерински и добавляет:

– Тебе станет лучше, Куинн. И помни, не будь незнакомкой.

Но я едва слышу её слова. Я заперта в битве с Тревором, который, похоже, готовится к войне, судя по выражению его лица.

– Так приятно видеть вас, Сью, как и всегда. Спасибо за ужин.

Я шатаюсь, вставая с дивана, и Тревор протягивает руку, чтобы поддержать меня.

– Давай отвезём тебя домой.

– Спокойной ночи, – говорю я ещё раз Сью, а затем разрешаю Тревору вести меня вслепую к его машине. Мои глаза крепко зажмурены, чтобы не видеть яркий свет.

– Ты не должна была допускать, чтобы всё стало так плохо. Ты часто страдаешь от мигрени?

Я не отвечаю до тех пор, пока он не усаживает меня на пассажирское сиденье, и я слышу, как он занимает водительское сиденье.

– Это только третья, – шепчу я. – Они не являются обычным явлением.

 Я чувствую мягкое давление на моё лицо, и свет за моими веками темнеет.

– Вот, это должно помочь. Мама всегда говорила, что тьма не даёт ей усугубиться. Как ты думаешь, что вызвало это? – мягко спрашивает он, когда машина начинает движение задним ходом.

Я боюсь сказать ему, что это произошло из-за искры тревоги, возникшей, когда я увидела реакцию Иззи на заявление Тревора.

– Я не уверена. Вероятно, это было вино.

– Лгунья. Я видел, как Иззи отреагировала, подумав, что я хочу сказать что-то иное, и увидел, как ты замкнулась в себе до конца ужина.

С грохотом в голове я не признаю верность его слов, вместо этого я ворчу и поправляю футболку, которая лежит на моём лице, глубоко вдыхая мужской аромат Тревора, исходящий с материала.

– Куинн, волноваться не о чем.

Толчок машины, остановившейся на парковке, разбудил меня и заставил футболку упасть с моего лица. Я понимаю, что Тревор припарковался перед своим домом, но он выходит из машины прежде, чем у меня есть возможность спросить его, почему он это сделал.

Он открывает мою дверь, молча отцепляет ремень безопасности, а затем просовывает руки под моё тело. Когда он прижимает меня к своей груди, боль от мигрени увеличивается раза в четыре, и я прячу голову у него на плече.

– Извини, милая. Скоро я отнесу тебя внутрь. Хочешь, чтобы я набрал тебе ванную? – спрашивает он, неся меня через улицу.

О, что должны подумать соседи.

– Никакой ванны. Только спать, пожалуйста.

Тревор безмолвно несёт меня в дом и заносит в гостевую комнату, не включая свет, используя тусклый свет из окна для ориентирования.

– Вот так, – шепчет он, мягко опуская меня. Тревор начинает снимать мои туфли, а затем медленно разворачивает моё платье, будто оно содержит самый ценный подарок в мире. Его взгляд непоколебим, когда он с осторожностью смотрит на моё почти голое тело.

 Накинув простыню и пуховое одеяло на меня, он проводит рукой по моим волосам, пока я устраивалась.

– Я сейчас вернусь, хорошо?

Он не ждёт ответа, просто быстро выходит из комнаты. Я слышу щелчки и лязг, заставляющие моё тело дергаться от каждого шума. Тревор входит в комнату с одним сжатым кулаком, а другой рукой держит стакан, наполненный водой.

– Я принёс тебе лекарство. Можешь ли ты сесть? – просит он, садясь на край кровати рядом со мной. Мне удалось приподняться на локте и открыть свой рот. Он кладёт две белые таблетки на мой язык и подносит стакан с водой к моим губам. Откинув голову назад, он следит за движением под стеклом и даже подставляет руку под мой подбородок, чтобы поймать какие-то случайные капли.

– Так-то лучше. А теперь ложись и отдыхай. Ты почувствуешь себя лучше утром.

– Хэй, Тревор, – говорю я с закрытыми глазами. – Спасибо, что снова позаботился обо мне.

– Всегда пожалуйста, милая.

Он целует меня в лоб, и меня охватывает тоска, которая настолько ошеломляет, что я почти задыхаюсь.

– Тревор, не мог бы ты лечь со мной, пожалуйста?

 Я слышу шелест, а затем кровать опускается рядом со мной, когда он ложится поверх одеяла.

– Я не хочу, чтобы у тебя появились какие-нибудь идеи. Я нахожусь в щекотливом положении и всё такое, – шутит он, пытаясь ослабить угрюмость в комнате.

– Единственное, что находится в щепетильном положении в этой комнате – твоё огромное эго, – шепчу я в его большую грудь, прижимаясь к нему ближе. Я слушаю, как он хихикает, легкая дрожь в его груди раздражает мою голову, а также мягко укачивает меня, помогая уснуть.

– Ты, должно быть, шутишь, – раздался раздражённый шепот от двери спальни, когда я наконец-то оказалась в прекрасном сне, где мы с Тревором на пляже отдыхаем в теплой карибской воде голыми. – Тревор, чувак, что ты делаешь?

Кровать подпрыгивает, когда Тревор подскакивает со своего места.

– Это не то, на что похоже.

Я немного открываю глаза и вижу, как Вик качает своей головой.

– Парень, твоя сестра наверху готовится ко сну, и она попросила меня проверить Куинн. И что я нахожу? Я нахожу тебя в постели с ней. Я должен был понять, что ты вёл себя как дурак в офисе во второй половине дня из-за того, что потрахался.

– Вик, ты не можешь ничего рассказать. Это, блять, убьёт Иззи.

Вик смотрит на меня через плечо Тревора, надеюсь, он заметил, что верхнее покрывало прижимается к кровати и сохраняет форму тела Тревора. Он тяжело вздыхает и качает головой.

– Ты просишь меня скрыть это от неё, и если это аукнется мне, я убью тебя, чувак. Я сохраню твой секрет, но я не стану прикрывать тебя. Верни свою задницу домой. Я позабочусь, чтобы твоя сестра не спустилась.

Я чувствую себя ужасно, когда Вик поворачивается и уходит, его плечи сгорбились и наполнены тяжестью лжи, и я понимаю, что всё выходит из-под контроля.

Мы никогда не должны были оставаться в доме друг друга.

Мы должны были стараться изо всех сил, чтобы было всё скрыто.