Страница 1 из 6
Александр Усовский
Антинюрнберг, или Главная ложь ХХ века
Итак, не бойтесь их: ибо нет ничего сокровенного,
что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано.
Что говорю вам в темноте, говорите при свете;
и что на ухо слышите, проповедуйте на кровлях.
И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить;
а бойтесь более того, кто может и душу, и тело погубить в геенне.
Необходимое предисловие
Ложь может быть очень похожей на правду – иногда даже больше, чем сама правда. Ложь может принимать самые причудливые формы – используя для этого правду, как маскировку. Ложь может путем целенаправленной работы своих создателей овладеть умами миллионов людей и, повторяемая миллионы раз на протяжении миллионов мгновений – стать почти правдой. Ложь может очень многое!
Кроме одного.
Ложь не может стать правдой.
Никогда.
Рано или поздно, но всегда наступает момент, когда власть лжи рушится – и люди, озираясь по сторонам, брезгливо оглядывая груду смрадного разлагающегося праха, ещё недавно бывшего отлитой в бронзе истиной – протирают глаза в удивлённом недоумении. Что с ними происходило всё это время? Как могли они верить в эту чудовищную, несуразную, нелепую ложь? Почему? Ради чего? Кому это было выгодно?
И они получают ответы на все свои трудные вопросы. Не всегда сразу и далеко не всегда быстро – но истина находит себе дорогу к умам слабых детей человеческих. Очень часто они в неё сначала даже не хотят верить – столь радикально отличной от привычных понятий бывает она, нежеланная и колючая правда. Иногда случается так, что провозвестники истины становятся жертвами тех, кто ничего не хочет менять в своей жизни – коих в любом обществе подавляющее большинство. Иногда бывает и так, что сама новорожденная истина исчезает вместе с её носителями – но исчезает лишь для того, чтобы вернутся вновь.
Ибо свет истины немеркнущ.
Я не знаю тебя, мой читатель, открывший эту книгу и бегло пролистывающий её страницы. Я не знаю, кто ты по национальности, возрасту, образованию, полу, политическим убеждениям – если таковые у тебя есть. Но, не зная тебя – я считаю нужным сказать тебе одно:
В книге, которую ты держишь в руках – нет ни слова лжи. Ни слова! Когда ты прочтёшь её всю, от первой до последней страницы, и, вздохнув, захлопнешь её – у тебя, очень возможно, возникнут вопросы к автору. Вполне может быть, что эти вопросы могут оказаться весьма резкими и нелицеприятными – но я попрошу тебя об одном. Помни: тот, кто ищет правду – всегда прав. Грешит тот, кому не хватает смелости узнать всю правду до конца.
Написанием этой книги я не претендую на провозглашение истины в последней инстанции – потому что это было бы глупо и смешно; я также не надеюсь на то, что эта книга в мгновение ока изменит представления о Той Войне у миллионов жителей Российской Империи (как бы ни называлась нынче эта территория и на какие национальные государства она бы ни была поделена) – хотя бы просто потому, что тираж этой книги вряд ли будет более десяти тысяч экземпляров. Но я посчитал необходимым её написать – потому что, по моему глубокому убеждению, ложь, какой бы монументально непоколебимой она ни казалась на первый взгляд, каким бы неподъемным и адски тяжелым ни казался труд по её разоблачению – эта ложь должна быть низвергнута с бесправно занимаемых ею пьедесталов, рухнув в небытие. Эта ложь должна исчезнуть из жизни людей – уступив своё место истине.
Потому что только познавший истину человек становится по-настоящему свободным…
Пролог
«Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это – дело политических взглядов.
Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой.
Нельзя покончить с ней войной. Поэтому не только бессмысленно, ни и преступно вести такую войну, как война за «уничтожение гитлеризма», прикрываемую фальшивым флагом «борьбы за демократию».
Те, кто назвал действо, происходившее с двадцатого ноября сорок пятого по первое октября сорок шестого года в нюрнбергском Дворце правосудия, Международным Военным Трибуналом – безусловно, были большими любителями чёрного юмора. Потому что трибунал – это суд; судом он был во времена инквизиции, им же оставался в годы французской буржуазной революции; где-то с середины девятнадцатого века судом первой инстанции и органом аппеляции (с середины девятнадцатого века) трибунал являлся в судебных системах Франции и Италии; военный трибунал во многих странах мира решал (а кое-где и посейчас решает) судьбу проштрафившихся военных. В любом случае, до второй декады ноября сорок пятого года слова «трибунал» и «суд» были синонимами.
Двадцатого же ноября эти понятия радикально разошлись. Ибо НЮРНБЕРГСКИЙ ТРИБУНАЛ – ЭТО НЕ СУД.
Нюрнбергский трибунал – это месть.
Нюрнбергский трибунал – это заметание следов.
Нюрнбергский трибунал – это лживый фарс, призванный навечно скрыть от возмездия подлинных виновников Второй мировой войны.
Главной его целью было не правосудие – но отмщение; во имя отмщения этот «трибунал» отмел подавляющее большинство норм судопроизводства и принципов уголовно-процессуального законодательства, выработанных мировой юстицией к середине двадцатого века; специальным Уставом этот «трибунал» избавился от всех обязанностей, лежащих на его «судьях» – оставив за собой лишь одно-единственное право.
ПРАВО МЕСТИ.
Для того, чтобы эта месть свершилась, было сделано очень многое.
Обвинители были по существу и судьями, и палачами.
Обвиняемые считались виновными еще до суда.
Главных нацистов обвинили в преступлениях, совершенных с января 1933-го по май 1945-го – но обвинили по законам, которые были объявлены таковыми Уставом трибунала только в июле-сентябре сорок пятого; их обвинили в преступлениях, не существовавших в мировой юриспруденции до появления в вышеуказанном Уставе и, следовательно, не имевших места в 1933–1945 годах – хотя до Нюрнбергского процесса любой суд руководствовался принципом Римского права – «Nullum crimen, nulla poena sine lege», «без закона нет ни преступления, ни наказания»
Статья девятнадцатая Устава трибунала гласила: «Трибунал не должен быть связан формальностями в использовании доказательств, и может допустить любые доказательства, которые помогут ведению процесса». Тем самым «трибунал» признавал «доказательствами» любые слухи, сплетни, байки и досужие выдумки – лишь бы они ложились в общую канву обвинения и были соответствующим образом оформлены. Трибуналом не было рассмотрено НИ ОДНОГО реального немецкого документа об убийствах миллионов людей с помощью пресловутого газа «Циклон Б» – НИ ОДНОГО! Советским обвинителем Львом Смирновым трибуналу были предъявлены банка с ядом «Циклон Б» (а таких банок по опустевшим лагерям можно было в 1945 году собрать вагоны, потому что эпидемия тифа, для борьбы с переносчиками коего этот яд и предназначался, в конце войны бушевала в них в полную силу), абажур с цветочками, сделанный из человеческой кожи, и мыло, изготовленное из тел замученных узников. А для пущей достоверности даже была представлена предполагаемая формула для производства этого мыла, разработанная доктором Рудольфом Спаннером, главой института в Данциге. Как известно, после длительного расследования прокуратура не нашла доказательств, что Данцигский институт когда-либо производил мыло из человеческих тел, а затем окончательно миф о мыле из людей был опровергнут Людвигсбургским Центральным Ведомством по расследованию преступлении нацистов. Профессор современной истории и теории Холокоста в Эморском университете Дебора Липштат (человек, никак не принадлежащий к лагерю ревизионистов) в 1981 году написала, что «нацисты никогда не использовали для производства мыла ни тела евреев, ни какие-либо иные человеческие тела». И основная масса «доказательств» трибунала – из той же серии жутковатых слухов и домыслов, не имеющих ничего общего с действительностью. Учитывая, что настоящих, живых, реальных свидетелей нацистских преступлений было допрошено всего сто шестнадцать человек из сотен тысяч «выживших в Холокосте». Для обвинений в убийстве миллионов это не слишком много, вам не кажется?