Ловец Снов

— Убью — орал проклятущий — Куда влезла то, пакостница! Не найти тебе концов, дура! Все покрыто тайной мрачной, только Вестники и знают их! А за сведенья добытые сама костьми ляжешь сейчас!

И амулет на меня направил.

Я уж было хотела расплести структуру вырвавшуюся, как раздался снова грохот, но со стороны спины, и явился в дыму Маг Светлый с лицом страшным, перекошенным; да увидев картину открывшуюся еще больше осерчал и меня собою прикрыл, да на в Савелия заклинания светлые кинул, а потом и вовсе подскочил и начал бить себя не помня — о стены, да о полки; чуть в окно не выкинул

— едва его прокурорские остановили.

Начальника отдела Убийства, ошалевшего и головой мотающего — то последствие воздействия было — увели для дальнейших допросов; что могла я тут же тоже поведала и бочком бочком пробираться к выходу начала.

— Стоять — заорал мне Дамир Всеславович, глазами бешеными глядя да руками шевеля страшно, будто и меня придушить хотел. Я так посреди разгромленного кабинета и замерла.

— Ты чего удумала — лезть к подозрительным то в одиночестве?!!! — закричал маг разозленный.

— Так откуда ж знала я, что подозрительный? — пискнула виновато я — Мы всех тут чаем с пирожками угощаем, вот и отнесла дорогому Савелию…

— Дорогому?!!! — пророкотало чудовище

— Ув-в-важаемому… — продолжила я оправдываться, а сама удивлялась то — вот не ел вроде Маг пирожков то наших, а сияние так и видится мне. И ревность там неожиданная, и страх, да не за себя, а за меня, и еще много чувств таких, что сердечко мое колотиться как сумасшедшее начало. Отвлечься бы, да его отвлечь — А вы, Дамир Всеславович, отчего в кабинет ворвались то, меня спасать бросились? Неужто сведения какие нашли?

— Нашли, — буркнул мужчина и сурово нахмурился — Нашли достаточно, чтобы понять, что с разбойниками из доков Савелий Багратионович и связан; да не только он. А теперь, благодаря этому случаю, и доказывать ничего не придется — сразу в пыточную и за подробностями.

— Так я, получается, помогла? — спросила и улыбнулась робко

— Да не нужна нам помощь такая, от которой в опасности ты любой оказываешься! — опять заорал маг несдержанный, переходя на обращение личное — Да зачем мне правда вся эта будет, если с тобой случится что! Запрещаю тебе в расследованиях принимать участие! И по кабинетам чужим таскаться с пирожками запрещаю — где то видано, что девица с мужчинами так близко общалась бы!

— Запрещаете? — осерчала я — Да на каком основании?!

— Вот на каком, — сердито прошипел маг и ко мне подлетел мгновенно. А потом притянул за талию и в губы поцелуем впился огненным, все внутри у меня перевернувшем.

Отстранился, посмотрел дико и из кабинета выбежал.

А я так и осталась стоять, будто громом пораженная.

Глава 6

Поимка лютого начальства не дала возможности подступиться к разгадке происходящего. Даже под суровыми магическими истязаниями да порошками не смог перебежчик сказать ничего особенного. Сообщников, конечно, прокурорских выдал; и глав шаек, да пару их мест обитания, что он знал, тоже назвал. Вот только, как выяснилось, дело его пусть было немаленькое, но, к сожалению, к зачинщику безобразий не приближающее. Он лишь покрывал преступные деяния в доках и окрестностях, а что не мог скрыть — делал вид, что они между собой не связаны; да потихоньку расследования стопорил.

Директор Светлой Прокуратуры осерчал конечно.

Требовал показательной казни.

Но Светлый Маг посоветовал сделать все по-тихому: гнобить себе в застенках всех участников, но пока не выдавать себя. Во — первых, пусть все, кому не надобно, о происходящем до поры до времени не узнают. Во — вторых, не опорочить бы репутацию ведомства — не стоило на публику сор выносить.

Подумал немного директор и согласился.

Конечно, об этом всём никто мне не рассказывал — не доросла еще. Самой узнавать пришлось, стоило лишь немного сил применить; и потому была в курсе происходящего.

Теперь и я задумалась, что дальше делать. Понятно, что мое освобождение верховых от шаек напугали; даже если не напугали — насторожили. И будут они в разы теперь аккуратнее, а то и вовсе из доков уйдут. Тем более, что прокурорские задумали привлечь городовых, да военных и зачистить доки, чтобы в оцепление взять и всех крыс выкурить единым махом. Особливо искать планировали тех, кто с амулетами, да шайкам организованным принадлежащие.

Я против такого решения не возражала — хватит уже простой люд мучить, пусть вздохнут хоть свободно. Вот только сбегут, как пить дать сбегут главари; и всё важное с собой прихватят. Значит, нужно было это бегство в свою пользу обратить. И раз уже этой ночью спустить ищеек да гончих на разбойников надумали, мне тоже следовало подготовиться.

В волнении я расхаживала по комнате и излагала свой план Милане с Кариной:

— Отправила я с быстрым вестником письмо Верховной; на рассвете соберет она девчонок в круг и призовет силы, авось, поможет это чем-то. Мы с вами на западной окраине города будем ждать. Операция масштабная, от меня не зависящая и попадаться пока я не готова ни нашим, ни тем, что по ту сторону оказался. Но чую, побегут разбойники из доков; все, конечно, не скроются — большинство прокурорские задержат. Но вот старшие ведь не глупые; со всеми вместе не спрячутся и не уходить не будут. А сами скроются, вот мне и надо про них понять, куда направились.

— Ты как узнала то, про окраину?

— Ритуал намерения провести пришлось. Я ведь сняла тогда незаметно волосок с Внимательного, что меня отдал на поругание — по нему и поняла. Нам бы до точки встречи добраться, а там чутье поможет.

— А зачем нам их преследовать?

— Ежели все по плану пойдет, выведут нас главари на затейника проклятого, за которым меня Верховная и отправила.

Девочки подбоченились:

— Ну выведет и что? Сила пусть в тебе огромная, но справиться то ты с ним сможешь?

— Не смогу, — я мотнула отрицательно головой — Амулеты для него, похоже, силу копят — ну не верю я, что, пусть и главари, но разбойники, подготовить всё сами могли и для себя удерживают горе и души. С этими амулетами, ежели объединить все собранное, что угодно можно сделать — и представить то страшно, на что их сила способна…

— Но тогда…

— Да не с ним я бороться буду! А с тем, что он делать собирается — вот с этим я, как раз, справиться и должна.

Каринка на меня умоляюще посмотрела:

— Опасно то как, Руся! Может мы сами за ними увяжемся, а ты уже так, потихоньку чуть позже следовать будешь? Ведь наша задача тебя, прежде всего, оберегать…

— А моя задача оберегать наш мир. И каждый выполнит всё, что надобно.

— А почему ты не хочешь в свои планы прокурорских посвятить? Предатели то найдены. Так может и расскажешь тому же Светлому Магу…

Вот и зачем она мне про того напомнила? Тут же перед внутренним взором пронеслись глаза наглые, губы нежные, поцелуй мой первый и волнение.

Залилась я краской и к окну отвернулась, чтобы не заметили.

— Вы же видите, как они к нашей деятельности относятся. Не привлекут ведь, а, наоборот, запрут и накажут не соваться.

— Такесли им признаться…

— Правду сказать? — я нахмурилась — Правды то и мы сейчас не знаем окончательной. А что по нашему поводу… Представляете, признаемся мы во всем; и как думаете, где окажемся для разбирательств? И хуже всего, что пока поймут, что к чему, пока все письма отправят, да нагоняи получат — время утечет, как и не было.

— Ну а полправды?

Я лишь досадливо рукой махнула. Девчонки кивнули понимающе, вздохнули и пошли переодеваться.

Потому как могли мы, как темноимперские лазутчики, оказаться только в тюрьме.

Самое темное время всегда перед рассветом.

Будто утомленная людскими деяниями луна сегодня за облаками пряталась. Мне то с девочками освещения не надобно было; а вот прокурорским да военным придется факелами подсвечивать в доках, а значит еще больше привлекут внимание.