(Не)случайное зачатие

Похоже, пора начинать пить для успокоения нервов. Причем вовсе даже не валерьянку.

– Я не понимаю, о чем вы, – пробормотала Самойлова, все также пялясь в пол с видом невинной овечки, и тут мое терпение лопнуло окончательно.

– Все, хватит, – отрезал я. – Ты уволена, Самойлова. За нарушение корпоративной этики.

Ее потрясенный вид доставил мне мстительное удовольствие. Подумать только, передо мной строила девицу «в рот ам, а меж ног не дам», а сама терлась о Снежкова прямо на рабочем месте!

– Вы не можете меня уволить, – наконец возразила мне Самойлова и я поймал себя на мысли, что ее наглость уже даже не удивляет.

– Это почему же? – поинтересовался насмешливо, но после ответа мне стало вдруг совсем не до смеха:

– Потому что я беременна.

– Чего, б*ядь?!

Иных слов, кроме исконно русских, у меня попросту не нашлось. Вот тебе и невинная овечка! Может, она со Снежковым и зачала этого ребенка прямо тут, на работе, пока я, как порядочный идиот, портил себе брюки?!

Которые, кстати, снова грозили остаться пострадавшей стороной, только уже в ином месте. Том самом, что сейчас конкретно пригорало от мысли, что мне предпочли прыщавого четырехглазого программистишку!

Я ощущал себя в этот момент обманутым Самойловой не меньше, чем Пушкин – Гончаровой, и плевать, что между нами было только полотенце и мои тридцатикилометровые фантазии, выход из данного положения был всего один, ровно тот же самый, что и у Александра Сергеевича.

Пизд*ц Снежкову во все четыре глаза.

– Снежков, ко мне! – гаркнул я, приоткрыв дверь, и этот герой-осеменитель влетел в кабинет с такой рекордной скоростью, будто только того и ждал. Правильно, раньше сядешь, раньше выйдешь. А вот целым или по частям – за это я уже не ручался.

Прибив программиста взглядом к полу, я мысленно прикидывал во всех красках, что лучше сделать первым – душу из него вытрясти или отбить то место, которым он влез Самойловой туда, куда мне ходу не было?

– Твоя работа? – поинтересовался я, указывая на снова начинавшую всхлипывать Екатерину.

– Какая работа? – не понял Снежков, даром, что технический гений.

– Бл*дь, и этого человека я нанял ведущим разработчиком?! – ругнулся, поражаясь тупости горе-любовника.

– Не ругайтесь матом при ребенке! – подала голос Катя и разрыдалась.

– Каком ребенке?! – воскликнули мы со Снежковым одновременно и тут я понял, что новость о грядущем отцовстве до программиста еще не дошла. Ну, порадуйся, папаша!

– Он все слышит! – взрыднула опять Самойлова, и я понял, что этот цирк-шапито пора сворачивать ко всем херам.

– Снежков – уволен, Самойлова – справку на стол! – повелел я категорично и жестом указал обоим на дверь.

– Это не я! – возопил Снежков, что есть мочи. – И пальцем Катю не трогал!

– А пальцем дети и не делаются! – съязвил я. – Ты что, будешь мне тут рассказывать, что это не твои шаловливые головастики осчастливили Самойлову до глубины души и прочих мест?

– Не мои! – поспешил откреститься Снежков, будто от страшного греха и разве что челом бить не начал.

– А чьи? – это уже любопытствующая голова Марьи Михайловны проникла в кабинет, чтобы поучаствовать в разворачивающейся драме. Ну как же, такая Санта-Барбара и без благодарного зрителя!

Но досматривать эту бурду у меня лично не было никакого желания. Какая разница, кто этот несчастный, если это явно не я?

– Всем работать! – рявкнул и для пущей убедительности трахнул. Увы, всего лишь кулаком по столу. – А ты, Самойлова, неси справку!

Вот и все. Можно было больше не беспокоиться за свои брюки, потому как пользовать беременную от не пойми кого женщину я собирался еще меньше, чем трахать своих сотрудниц. И откуда только, черт забери эту Самойлову, взялось странное разочарование по данному поводу?..

Я превратилась в раскисший и истекающий соком помидор. Постоянно плакала и не знала как остановить этот процесс. В другой клинике, куда я обратилась, не веря в непорочное зачатие, мне подтвердили диагноз. Я была беременна, у меня в животе жил ребенок, а от кого он завелся я знать не знала.

Босс постоянно изводил Снежкова, а вот меня не трогал, и это тоже было поводом для постоянных рыданий.

– Петь… я так больше не могу, – всхлипнула я, присев напротив Снежкова. Тот вскочил с места и заозирался по сторонам. Шефа, что ли, с ружьем рассчитывал увидеть?

– Что не можешь?

– Ну, сама увольняться хочу. По собственному желанию.

А если это был Петя? Если его дите жило в моем чреве? Или ребенок Бориса Леонтьевича, выпивохи и балагура? Господи, пусть мой ребенок будет не от него!

– Почему? Ты замуж выходишь?

Прекрасный вопрос. Вполне правильный, ведь именно об этом шушукаются все сотрудники нашего офиса. Марья Михайловна оказалась прыткой на то, чтобы донести новости до всех ушей. Лучше бы ее прыть работала в сторону спортивного зала.

– Не выхожу. Я не выхожууууу!

Я снова разревелась, превращаясь в тот самый помидор. Почему ассоциировала себя именно с ним? Не знаю. Но к томатам у меня теперь была особая страсть.

– Он тебя бросил? Одну? С ребенком?

Снежков склонился ко мне и по его взгляду я поняла, что он на что-то успел настроиться. Собрался жениться на мне, что ли?

– Никто меня не бросил! – выкрикнула я, что стало новым достоянием для ушей вездесущей Марьи Михайловны. – И я иду работать.

Вот так я и жила. Меня бросало как на американских горках. Настроение то падало вниз, то взлетало вверх и с этой нестабильностью ничего поделать я не могла. Я часто задавалась вопросом, не стоит ли избавиться от этого плода, и знала, что он для меня не плод. Он уже ребенок, и я собиралась родить его вопреки всему.

– Рассказывай срочно!

– Что рассказывать?

– Все, за чем позвала. Ты беременна?

Я опустила глаза и стала рассматривать узор на скатерти. Моя подруга Вика смотрела на меня во все глаза, мне даже не нужно было это видеть.

– Беременна.

– У-лала! От кого?

– Я не знаюююю.

Вот. Снова поток слез, который не унять. Сама не знаю, почему рыдаю, то ли гормоны, то ли от горя. Хотя должна бы от радости.

– О, как!

– Да.

– И с кем ты так потрахалась?

– Ни с кем.

Вика посмотрела на меня с укором. Видимо, считала, что я ей вру.

– Ни с кем. Я девственница, была у двух гинекологов.

Между нами образовалось молчание. Мне хотелось плакать, желаний Вики я не знала.

– То есть, ты не участвовала в групповухе?

– Нет!

– Ладно, прости. И выкладывай все, что знаешь.

И я выложила. С самого начала и до самого конца обо всей этой вечеринке (мне больше не на что было списать беременность).

– Угу. Значит, ты залетела в бане.

– Скорее всего.

– Врач говорит, что это возможно?

– Да. И я в инете этот вопрос изучила. Разные случаи бывали.

– Так. А что ты от меня хочешь?

Она задала правильный вопрос. Муж Вики был экспертом-криминалистом, а они у себя на работе могли сделать очень разные анализы.

– Помоги узнать, кто отец.

– Как я это сделаю?

– Ну…

– Ну?

– Я думаю, что могла забеременеть, когда в душе вытерлась полотенцем.

Я никак не ожидала того, что сделает Вика. Она расхохоталась, а я смотрела на нее, так и думая о том, чтобы встать и уйти.

– Прости. Это все так странно, – досмеявшись, сказала подруга.

– Мне не до веселья.

– Прости, я понимаю. А где это полотенце?

– Оно у меня в сумке.

– Сколько там хранилось?

– Почти месяц. Уже ничего нельзя узнать?

– Когда твой муж криминалист – узнать можно все. И даже больше. Завтра привези это полотенце.

– А если я беременна не от него?

Как же ужасно это прозвучало! Беременна от полотенца! Даже в страшном сне не приснится.

– Ты беременна не от него, – успокоила меня Вика. – Ты можешь быть беременна от того, кто им воспользовался, но не от полотенца.

– Разве это возможно?