Страница 9 из 63
«У-у-у-у… суп из морского ската», – я передернула плечами, даже не представляя каково это будет на вкус. В моей прошлой жизни самым дорогим блюдом, что я пробовала, были роллы из риса и водорослей с сырой рыбой и зелёной икрой. Директор мясокомбината ещё до той роковой фразы, после которой я уволилась, решил произвести на меня впечатление, и пригласил в перерыв на обед в ресторан японской кухни. Отказать новому начальству я постеснялась, а потому хоть и нехотя, но пошла. Роллы меня, конечно, впечатлили, но не так, как рассчитывал шеф. Остаток дня я провела в женском туалете, мучительно изрыгая из своего пищевода всё съеденное. Так что упоминание о скате вызвало у меня лишь неприятный спазм желудка.
– Если господа кофе хотят, то кофемолка там. Будь добра, промоли зёрна сама, а то я не могу сейчас оторваться от супа, – рассеянно произнёс повар, похоже забыв, что я «просто по дому брожу».
Я обвела взглядом просторное помещение и увидела на прямоугольном столу по центру кухни среди множества мисочек со специями крупную деревянную коробочку с металлической воронкой и ручкой. И хотя никто кофе лично меня принести не просил, я решила помочь пожилому повару с перемалыванием зёрен, а заодно аккуратно расспросить про обитателей особняка. Неизвестно, на сколько мне придётся задержаться в этом теле, а потому стоит уточнить интересующие меня моменты. Как известно, информация правит миром. Я поправила растрепавшуюся косу, накрыла её чепчиком на здешний манер и, внимательно оглядев стол, спросила:
– А зёрна кофе где?
– Так, Элька, вон там, в подсобке. Неужели всё забыла?
Я ухватилась за подсказку повара и, нарочито громко вздохнув, сообщила:
– Представляешь, упала с лестницы, и всё в голове перепуталось. Не помню, ни где зёрна для кофе хранятся, ни как тебя зовут. Лицо твоё помню, что ты повар в этом доме тоже, а имя нет, – немного слукавила, так как не знала, как человек отнесётся к информации о том, что я вообще не в курсе, кто он такой.
– Зёрна лежат в холщовых мешочках внизу стеллажа в подсобке. А с падениями бывает, – ничуть не удивившись моим словам, ответил повар и оттер рукавом пот с лысеющей головы. Похоже этот таинственный суп из ската его уже доконал. – Я сам несколько раз так падал, что потом в себя несколько дней приходил. Я – Гронар, но ты можешь звать меня просто Грон.
– Ясно, – протянула я, думая, чего бы ещё такого спросить у Гронара.
Подсобка оказалась небольшим, но крайне вместительным помещением за соседней дверью. Искомый стеллаж нашёлся сразу же. Здесь в банках и корзинках находилась мука, гречневая и овсяная каши, какие-то незнакомые мне крупы, макароны, висели на гвоздиках сушёные травы, лук и чеснок, а внизу я нашла корзину с холщовыми мешочками, размером в пару ладоней. Подцепив один такой, я направилась к столу на кухне. Здесь же оказалась и блюдо с пирожками с мясом. Недолго думая, я сунула в рот один, а затем высыпала зерна из мешочка в воронку и начала крутить ручку у коробочки.
– Грон, слушай, я тут слышала у Леандра невеста есть… – закинула я удочку.
«Раз уже уж влипла в эту историю, то неплохо бы было прояснить ситуацию, кто такая эта Лиланинэль и насколько здесь серьёзно относятся к помолвкам».
– Ты что, положила глаз на хозяйского сына?! – до сих пор вполне себе мирный и флегматичный Гронар аж подпрыгнул на своём месте у плиты и развернулся ко мне всем тучным телом, забыв о супе. – Даже не смей! Ты девица безродная, тебя этот смазливый мальчишка лишь попользует, да и забудет, а после такого срама тебя замуж никто не возьмёт! Элька, не смей даже глазками на него смотреть! – Грон потряхивал поварёшкой, грозно подбоченившись, и обильно разбрызгивая сине-зёленую жидкость. – Если замуж надумала, то я могу тебя со своими внуками познакомить, все пятеро отличные работящие, а главное честные ребята! Не обидят.
«И откуда, что в моём мире, что в этом, такая уверенность, будто все женщины хотят замуж?» – я слегка поморщилась.
– Что ты, даже и не думала, – состроила самые, что ни на есть огромные и честные глаза, что даже кот из «Шрека» мне позавидовал бы. – А про твоё предложение обязательно подумаю.
– М-да? – повар ещё несколько секунд подозрительно буравил меня взглядом, а потом нехотя развернулся к плите.
«А дядька этот Гронар хороший, хоть и простоватый, за Эллис вон как переживает», – кратко резюмировала про себя, а затем добавила, – «но узнать поподробнее про невесту Леандра мне не помешает».
– Куда мне, сироте приютской, до самой Лиланинэль! – восторженно произнесла, будто знала кто это такая, при этом активно продолжила молоть зерна.
Не зря я столько времени проработала секретаршей у Всеволода Петровича. В тонком искусстве разговорить собеседника я была настоящим асом, не зря он многократно брал меня в качестве помощницы на многочисленные переговоры. Конечно, большая часть моей работы сводилась к «принеси-подай», но время от времени шеф опаздывал, и развлечение гостей ложилось на мои хрупкие плечи.
– Да, в общем-то, чавой-то я, – повар вернулся к помешиванию странного супа, от которого е этому уже повалил фиолетовый дым, – тебе действительно далеко до неё. Лиланинэль Лунный Свет – младшая принцесса Донтрия, о чьей красоте слагают легенды, а ты, уж не обижайся, но серая мышка.
Я покивала головой в знак согласия, а про себя подумала, что если бы не это убогое невзрачное платье до пят и чепец, скрывающий волосы, то быть может, была бы Эллис Ларвина не менее красивой, чем загадочная донтрийка. Отстранилась от коробочки, поискала глазами пустую миску, и стала аккуратно вытряхивать в неё перемолотые зёрна. Приятный аромат защекотал ноздри, дразня аппетит, и я взяла ещё один пирожок с мясом из соседнего блюда.
– Так важная эта свадьба, выходит? – спросила я, жмурясь от восхитительно вкусного пирожка. Оказывается, я всё-таки была голодной.
К этому моменту благодаря стараниям Грона тёмно-фиолетовый дым над кастрюлей посветлел и стал светло-голубым.
– Конечно, важная, – подтвердил повар, не отрываясь от своей работы. – Жаль только, что Лиланинэль от Леандра нос воротит. Донтрийцы эти всегда считали нас чуть ли не варварами, а их женщины – и подавно.
«С учётом того, как этот наглый юноша полез мне под юбку, не могу не согласиться с поведением Лиланинэль», – подумала и вновь обратилась в слух.
– … Ну а Леандр сделает всё что угодно, чтобы господину Кьянто-старшему досадить в отместку за то, что тот его в пять лет, по сути, в приют сдал. Ведь всё детство и юность Кьянто-младший прожил в закрытой академии для сыновей аристократов. Эх, дурачок… Господин Кристофер как лучше хотел, понимая, что сам почти всё время на службе пропадает, генерал-главнокомандующий как-никак, а о нём там будет кому позаботиться, дать образование, научить этикету, математике, военному делу, экономике. Вот так и аукнулось ему его доброта. Ох! Как бы я хотел, чтобы между Донтрием и Норгешем наконец мирный договор заключён был… У меня ж родня как раз на границе с Донтрием живёт, из-за этих распрей говорят, что совсем уже худо. На мир молятся всем селом…
Голова от полученного объема информации стала быстро опухать. «О-о-о-о, выходит, брак этот между Леандром и Лиланинэль политически важный… Теперь понятно, почему Кьянто-старший так взъелся на меня. Застукать родного сына голубых кровей со служанкой, а по моему встрёпанному виду он много чего мог подумать. Кстати, насчёт моего вида!» Пока в подсобку ходила, вновь чуть не навернулась. Взгляд упал на большие кухонные ножницы, и я невзначай спросила у Грона, могу ли воспользоваться ими. Он разрешил.
– Грон, а вот так если платье обрежу, нормально будет? – я примерилась ножницами где-то на уровне колен.