Страница 25 из 64
И, конечно же, Джейк Эмерсон, лучший друг Мейсона и его кузен – они были вместе с рождения, учитывая, что были родственниками, а сейчас вместе владели бизнесом. В средней и даже в старшей школе, они оба были так похожи, что могли бы сойти за родных братьев, даже за гребаных двойняшек, но все равно Джек не шел ни в какое сравнение с Мейсом.
Никто не мог с ним сравниться – даже если бы у него был идентичный близнец или клон. Просто в Мейсоне было нечто такое, некая непостижимая и непреодолимая энергетика, обаяние, харизма, драйв – что-то такое.
Что касается девушек, Кендра была уверена, что одна из Мейсоновских подружек в старшей школе попытается удержать его, но ни одна не будет успешна в этой гонке. Тесс Гарднер из кожи вон лезла, терроризируя девушку ради которой он ее бросил – маленькую-мисс-совершентсво Шеннон Грэхем. Кендра находила всю эту драму забавной, особенно когда Тесс зашла так далеко, что подбросила дохлую крысу в шкафчик Шеннон, совершив преступление, за которое осталась безнаказанной. Она определенно напугала Шеннон, психованная сучка, но ей не удалось вернуть парня. Он уехал в колледж холостым и встретил свою жену через некоторое время. Кендра не была уверена, когда; она только знала, что он был женат год или около того.
Из-за его недавней просьбы Кендра не утратила сон. Она никогда не встречала эту женщину, но Мейсон сказал, что та редкостная сука, что стало достаточным аргументом для Кендры. Да и кому какая разница? Никакой... ну, кроме самой миссис Колдвелл.
И той женщине, на которую они хотят повесить убийство.
Но когда вообще Кендре было какое-то гребаное дело до нее? Она была толстой и неуклюжей, непривлекательной девчонкой, которая даже не пыталась понравиться людям. Как она осмелилась быть и уродиной и вместе с тем сукой. Кендра сразу же и очень сильно невзлюбила эту тупую девчонку, появившуюся в холле старшей школы, на первом курсе. Последний раз, когда Кендра пыталась поставить Джейн на место, замарашка попала на неделю в больницу, а Кендра была исключена из школы за участие в этом деле. Не то, чтобы она планировала это или что-то в этом роде. Просто так вышло.
Но Кендра не пролила не слезинки по этому поводу, по правде говоря. Когда Мейс впервые позвонил чтобы рассказать свой план и сказал, что им нужен козел отпущения, может быть кто-то из старшей школы, она сразу же подумала о Джейн. Кендра очень ясно помнила, как жалкая девчонка пускала слюни по Мейсону, когда он вообще едва знал, что она живет на планете. Кендру раздражало, что толстая сука ботаничка будет ошиваться около него.
Кендра на самом деле начала ненавидеть Джейн после первого футбольного матча на первом году старшей школы. Мейсон стал сверхновой звездой в команде, попав в команду еще в средней школе «Сандрингхем», чтобы присоединиться к ней как перейдет в старшую школу.
У Кендры и ее друзей были места в первом ряду, прямо позади чирлидерш. Кендра почти попала в чирлидеры, но Шеннон Грэхем тоже решила попробовать и взяли ее, а не Кендру. Шеннон была одной из самых популярных девчонок в городе, конечно же, потому что она начала встречаться с Мейсоном на тот момент. Они составляли идеальную пару. В тот вечер Кендра поеживалась, сидя на трибуне, тонкие пальцы держали в руках чашку горячего шоколада, и следила за игрой, когда услышала разговор двух девушек позади.
— Мейсон победит в игре, ставлю на все. Только посмотри на него: он совершенен.
— Я не знаю, насчет совершенен, но он определенно горяч. Я сомневаюсь, что он будет решающим фактором в игре, все-таки он новенький. Может в следующем году… или на третьем году, но не сейчас.
Первая девушка практически зашипела на свою подругу:
— Не смей высказываться неуважительно о нем. Он принесет больше чем один тачдаун. Просто подожди. Я могу чувствовать это костями. Его игра это поэзия в движении.
— Неважно, — протянула другая девушка.
Кендра повернула голову, чтобы посмотреть на своих конкуренток. На тот момент, она все еще надеялась, что между ней и Мейсом могут возникнуть романтические чувства. Эта надежда не умирала до середины второго курса, пока он кристально ясно не обозначил, что считает ее очень хорошим другом, но никогда не сможет испытывать к ней ничего кроме платонических чувств. Он сказал, что не хотел бы портить их прочную дружбу. Кендра надеялась, что именно это послужило причиной, а не то, что она недостаточно хороша собой. В действительности, Кендра успела закрутить роман почти с каждым в футбольной команде к концу четвертого курса. Единственные с кем она не переспала, были Мейсон и Рик Брандо, но Кендра была уверена, что Рик был гомосексуалистом.
Когда она увидела, кто млел по Мейсону тем вечером, она ощутила, как ее разрывают две эмоции: смех от абсурдности этого и гнев на дерзость тупой девчонки. Как будто бы у нее хоть когда-нибудь появился бы шанс с самым горячим парнем школы. В ту минуту Кендра была наполнена ненавистью к девчонке-изгою по имени Джейн Дженсен.
Просто потому что та имела дерзновенность думать, что может быть влюбленной в самого популярного парня в школе.
Просто потому что та существовала.
Просто потому что.
Не то чтобы Мейсон принадлежал Кендре – определенно нет. Она знала это и даже через какое-то время смирилась. Он будет встречаться с другими девушками, но они всегда должны терпеть Кендру как его подругу. Если нет, они его девушками долго не пробудут.
Они и так долго не держались: Мейсон был нетерпеливым и девушки ему быстро надоедали, но эти два недостатка были его единственными, так что можно было их не считать – по крайней мере, пока они не были направлены против Кендры. Таким образом, несмотря на то, что она хотела Мейсона как никого в мире, они оставались только друзьями, пока Кендра последовательно прорабатывала весь состав спортсменов старшей школы. Некоторые из них ей даже понравились. Например, Томас Велес... и Адам Толедо. Да, Адам был чертовски мускулист.
Ни один бойфренд надолго не задерживался – в отличие от ее дружбы с Мейсоном. Она была его защитницей; устраняла ради него помехи. Вот почему Кендру так взбесило, что тупая, толстая Джейн Дженсен проводит свои дни, пуская слюни по Мейсону, как будто он в ближайший миллион лет обратит на нее внимание. Она не имела права даже думать о нем.
Кендра решила заставить Джейн заплатить за ее дерзость. Вот почему когда предоставился шанс, Кендра уцепилась за него, чтобы унизить девчонку, что вечно одевалась в коричневое и очень старалась быть незаметной. Сегодня Кендру можно назвать задирой, но тогда… это стало неким гребаным обрядом посвящения. Сильный против слабого. Никто не мог винить Кендру за ее подростковые выходки больше, чем кого-либо можно было обвинить за тупое дерьмо, совершенное в юности.
В тот раз… в тот раз это было золотым шансом, чтобы добраться до Джейн. И все прошло как по маслу. Мейс взбесился по поводу ее импровизации, но Кендра воспринимала каждую неожиданную вероятность как подарок. Она до сих пор еще не понимает его реакции. Да, они так не планировали, но все прошло просто отлично. Но нет, он хотел, чтобы каждая маленькая деталь была спланирована до девятой степени – Кендра же с другой стороны была девушкой лови-момент, а не тем типом парня, которым привык быть Мейсон.
В любом случае, она загладила свою вину перед ним, когда рискнула пойти в дом Джейн, выдавая себя за риелтора, когда какой–то жуткий чувак начал мешаться ей, спрашивая ее, что она там делает. Кендра пошла туда, в надежде оставить больше инкриминирующих улик, письмо якобы написанное Джейн Мейсону, в котором она признавалась бы в своей любви к нему. Она положила его в шкафчик с нижним бельем замарашки, засунув его под трусики, которые к удивлению Кендры были довольно интересными. Какая растрата, это уж точно.
Она уже собиралась к дьяволу убраться из дома Джейн, когда ее посетила мысль, а стоит ли оставлять там письмо. Что если из-за него Мейсона тоже посчитают виновным? Здесь они переступали тонкую и опасную грань – супруг всегда первый подозреваемый. Плюс, Мейсон предупреждал ее не приближаться к дому Джейн, хотя она и думала, что он чрезмерно осторожничает. Не то, чтобы полиция когда-либо заподозрила Кендру. Решая оставить письмо или нет, она услышала, как прозвенел звонок на двери, и смылась оттуда. Теперь же она слегка беспокоилась, не сделала ли ошибку, но у нее было много времени забрать его, если понадобится.