Страница 65 из 71
— Где ваши манеры, бармен? Предложите этим ребятам выпить…
— Конечно, — кивнул парень за стойкой.
Другая его рука поднялась из-за стойки… только она была удлиненной, а пальцы — паучьими и узкими. Там, где должны были быть ногти, торчали длинные черные когти, изогнутые, как рыболовные крючки. Улыбаясь, бармен одним из когтей перерезал себе запястье. А затем, как нечто само собой разумеющееся, начал наполнять стакан своей кровью.
— Богохульство, — произнёс наконец Хармони, разрывая тишину. — Раковая опухоль на лице Господа…
Ответом ему вновь был лишь смех.
Примерно в это время откуда-то из города донеслись звуки выстрелов, и Диркер понял, что остальные тоже с кем-то повстречались.
Вечеринка наконец-то началась.
Человек в широкополой шляпе ухмыльнулся, и по его лицу расползлась паутина теней. Когда он заговорил, его голос был низким и скрипучим.
— Ну же, ребята, вы ведь не думаете, что выберетесь отсюда живыми? — сказал он, и его зубы внезапно стали длинными и острыми.
И в воздухе появилось странное электричество, странный резкий запах чего-то вроде озона и свежей крови. Послышалось едва заметное движение и влажный скользящий звук.
— Милая, — обратился мужчина к девочке, — этим мужчинам нравятся твои татуировки; покажи им, как сходятся линии…
И пока Диркер смотрел, эти странные и дьявольские рисунки начали двигаться. Внезапно все пришло в движение. Раздался раздирающий, хлопающий звук — мышцы растягивались, а связки смещались, приспосабливаясь к новой, дикой анатомии.
Грудь девушки превратилась в клетку из костей, ее конечности стали длинными и костлявыми. Тысячи тонких седых волосков начали вырываться из ее кожи и вскоре покрыли всё тело. Со стороны это выглядело, как миллионы металлических опилок, притянутых к огромному магниту. Её лицо вытянулась, нос расплющился, а уши прижались к узкому черепу и заострились. Глаза девочки стали зелеными и узкими, как щёлки, а высокий лоб несуразно нависал над переносицей.
Она стала больше похожа на волка, чем на человека.
Ее губы растянулись в оскале, обнажив острые, как сосульки, зубы.
— Твою мать, — пробормотал под нос Диркер.
Он сразу вспомнил мифы Древней Греции, где злобная ведьма Цирцея превратила спутников Одиссея в чудовищ.
И вслед за девочкой начали превращаться и остальные.
Плоть превращалась в дым, который уносили тайные каббалистические ветры и реки, движимые мистическими течениями. Девушка внезапно подпрыгнула в воздух на полтора метра, пока не показалось, что она вот-вот заденет стропила над головой, и тут же рухнула прямо на Селлерса.
Он не успел нажать на курок, даже подумать об этом не успел. Они с девушкой рухнули на землю извивающейся кучей. Ее рот обхватил его лицо, и зубы впились прямо в кость. Его крики отдавались глухим эхом в ее горле.
Но всем было некогда рассматривать происходящее.
Потому что следом за девочкой напали и остальные.
Мужчина в широкополой шляпе взвился в воздух в сплошном вихре из когтей и зубов, и почти коснулся Хармони, когда тот выстрелил из дробовика, отбросив монстра назад. Внезапно все начали стрелять. Это напоминало безумную стрельбу по теням и чудовищам из какого-то первобытного кошмара.
Диркер вскинул свой дробовик и выстрелил в бармена. Удар превратил его плечо в кровавое месиво и отшвырнул мужчину на пыльные стаканы и выставленные бутылки. Раздался грохот и треск, но он снова поднялся, его лицо стало похожим на волчье, а зубы оскалились, готовые рассечь человеческую плоть.
Диркер выстрелил ещё раз, и выстрел сбил бармена с ног, но затем на шерифа напрыгнул какой-то маленький мальчик. Диркер ударил его прикладом по лицу, повалив на пол, выстрелил и перезарядил двустволку. К этому времени бармен уже стоял на стойке, и его рубашка была разорвана из-за рельефной, не вмещающейся звериной мускулатуры.
Бармен прыгнул, и поймал две пули от Диркера уже в полёте.
Картечь разнесла его рычащую голову, забрызгав всё вокруг кровью и осколками костей. Бармен перевалился через стойку, но на этот раз остался лежать. Диркер отвернулся от него, и тут его вновь сильно ударил мальчик, уложил на землю. Его челюсти раскрылись, как пасть тигра, и он бросился на свою добычу. Диркер всунул незаряженную двустволку в пасть мальчишки, пытаясь удержать его подальше от себя, но тот всё равно располосовал его пальто, рубашку и кожу под одеждой. В конце концов, Диркеру удалось отбросить ребёнка в сторону.
А мужчина в широкополой шляпе напал на Хармони.
Его огромные когтистые руки были прижаты к голове мормона с двух сторон… и он легко поднял Джастиса на полметра над полом; реки крови потекли из его ушей и глаз, когда одним движением рук череп оказался смят и раздроблен. Затем вперед рванулась зубастая пасть — и лицо Хармони буквально отделилось от кости.
Диркер увидел стоящего зверя, из пасти которого, как окровавленный скальп, свисало лицо Хармони.
А затем на него вновь напал мальчик, но Диркер уже был на ногах.
Когда мальчик бросился в атаку, Диркер одним быстрым, легким движением нажал на спусковой крючок своего кольта. Выстрел пробил дыру во лбу мальчика и вышел через затылок. Мальчик вздрогнул, упал на четвереньки, кровь потекла по его лицу. А затем он рухнул, дрожа на залитом кровью полу.
Двое чудовищ атаковали Кромбли.
Фитч сбросил ещё одного, последовав примеру Диркера и выстрелив ему в голову. Диркер всадил три пули в существо, пожиравшее Хармони. А потом дверь вдруг оказалась в одну секунду разнесённой в щепки, и длинные мохнатые руки, покрытые белым снегом, схватили Фитча и Арчамбо и с криками потащили их за стену снега.
Диркер убил ещё одного, перезарядил свой дробовик и выбежал в бурю; Избавление превратилось в какофонию звона церковных колоколов, стрельбы и воя.
* * *
Буря на улице достигла максимума.
Снег поднялся хлещущей, визжащей белой стеной, которая теперь еще больше уменьшала видимость. Кейбу и его команде шахтеров приходилось зажмуриться и склонять головы, чтобы продвигаться вперед.
Они слышали крики и выстрелы, но из-за завывания снежной бури, возвращавшей любой отзвук десятикратным эхом, было трудно сказать, откуда они доносились.
Шахтёры начали паниковать.
Они видели смутные силуэты, появляющиеся из снега, и беспорядочно стреляли, хотя Кейб кричал им, чтобы они остановились, потому что могли убить своих людей.
Они были готовы всё бросить и сбежать.
Но куда?
По обе стороны улицы виднелись неясные очертания зданий, окутанных белым туманом, но трудно было сказать, в какой части города они сейчас находятся. Паранойя и смятение уже не раз возвращали их на пройденный путь. И каждый раз буря стирала оставленные следы.
— Черт побери, — крикнул им Кейб, — прекратите этот беспорядок! Нам нужно действовать согласованно!
И тут он заметил, что с ним только трое шахтеров. Четвёртый пропал.
— Где Хичек? Куда он, мать его, подевался?!
— Они схватили его! Что-то схватило его — что-то с зелеными глазами! — крикнул один из шахтеров. — Я ухожу отсюда, ухожу прямо сейчас, черт возьми!
Но прежде чем он успел это сделать, но улице показалась тройка всадников, и шахтеры, решив, что прибыла кавалерия, направились прямо к ним навстречу.
Но это был не спасательный отряд, а банда Охотников за шкурами. Они с грохотом пронеслись сквозь бурю, разрывая снег, словно клубящийся туман. На них были пыльники и шляпы с широкими полями, низко надвинутые на волчьи оскаленные лица.
Один из шахтеров издал сдавленный крик, когда лассо обвилось вокруг его головы и туго затянулось на горле, как петля. Один из Охотников за шкурами сорвал его с ног и потащил в бурю. Еще один шахтер через секунду оказался связан веревкой точно так же.
Кейб нырнул под предназначавшееся ему лассо и, быстро выхватив ружьё, бросился вперед и выбил Охотника за шкурами из седла тремя меткими выстрелами. Он упал на землю, и его лошадь понеслась прочь.