Страница 3 из 37
«Но почему перед Богом? – пронеслось у меня в голове. – Откуда я знаю, перед кем все эти люди падают на колени? Да ведь и они не знают, перед кем преклоню колени я, – мелькнула мысль. – Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго», – произнес я, падая ниц.
И вдруг в окнах купола что-то промелькнуло, и я отчетливо увидел яркий солнечный свет. «Уж не знамение ли это, может быть, наш православный господь Бог поддерживает и укрепляет нашу матушку Россию», – подумалось мне. Как бы то ни было, с полегчавшим сердцем и ощущая всей кожей долгожданную бодрость, я шагнул из полумрака собора Св. Петра на ступеньки, где еще недавно стоял папа Бенедикт XVI – первый папа немецкого происхождения за последние тысячу лет.
Внизу на площади, куда ни кинь взор, колыхалось людское море. Взглянув на последние лучи заходящего солнца и ощущая себя немецким подданным, я заговорил так, как говорил Заратустра: «О великое светило! Подобно тебе, должен я закатиться, – так называют это люди, к которым хочу я сойти. Так благослови же меня, о спокойное око, без зависти взирающее и на величайшее счастье! Благослови чашу, готовую пролиться… Взгляни! Эта чаша готова вновь опустеть, а Заратустра хочет снова стать человеком».
Не помню, как я очутился в гостинице. Проснувшись утром, я первым делом подумал, что всё вчерашнее мне просто приснилось. И лишь когда я увидел в телефоне сделанные накануне фотки, то понял, что всё только начинается и самое худшее ещё впереди. Так оно и вышло – ровно через три года, 2 мая 2014 года, костры инквизиции запылали в городе-герое Одессе.
И хотя тогда, в 2011 году, я не мог себе и представить всей глубины этого кошмара, в висках стучали одни и те же слова: «Сжечь – не значит опровергнуть!»
Так говорил Джордано Бруно.
Сибирский дух
Как бы то ни было, но очередной Drang nach Osten начался. Соответственно навстречу ему поднялся русский медведь – кстати, тогда, в 2011 году, во главе России стоял человек по фамилии Медведев. А эта фамилия для меня является знаковой. Во-первых, она имеет тот же корень «вед», что и фамилия Ведяев. Во-вторых, ту же фамилию носил Герой Советского Союза полковник Медведев (тоже, кстати, Дмитрий) – легендарный командир знаменитого партизанского отряда особого назначения 4-го Управления НКВД СССР «Победители», в составе которого в 1942–1944 годах под видом немецкого офицера Пауля Зиберта действовал разведчик Николай Иванович Кузнецов, Герой Советского Союза и мой земляк, родившийся на Урале в одной деревне с моей бабушкой Марией Фёдоровной Опрокидневой. Благодаря бабушке мне довелось познакомиться, хотя и заочно, ещё с одним моим знаменитым земляком – Григорием Ефимовичем Распутиным, во многом повлиявшим на судьбы России не только при царе, но и в конце ХХ – начале XXI века, о чем я расскажу подробнее в следующей главе.
А сейчас отмечу, что сам я родился 4 мая – для меня этот день всегда служил как бы мостиком между Первомаем и Днём Победы. Как пишет в своих воспоминаниях мой отец, «осенью 1958 года наша семья приехала в Тюмень и поселилась у родителей жены в двухэтажном деревянном доме дореволюционной постройки. Моя жена (т. е. моя мама Надежда Степановна Ведяева, урожденная Опрокиднева) поступила на работу в Детскую соматическую больницу врачом-педиатром. Руководителями больницы были известные врачи Станислав Карнацевич и его жена. Моя тёща (т. е. моя бабушка Мария Фёдоровна Опрокиднева. – А. В.) была знакома с Карнацевичем с 1922 года, когда она работала в “Доме малютки”, а он был главным врачом там же. Вот как вспоминала она Станислава Карнацевича: “Молодой, симпатичный, в военной форме под белоснежным халатом. Всегда весёлый, приветливый. Очень любил детей. Бывало, кто к нему из малышей руки протянет, он обязательно возьмёт его на руки, подержит, а потом уж передаст кому-то из нас”».
Меня он тоже держал на руках – я это прекрасно помню, поскольку в детстве часто болел и мама брала меня к нему на консультацию. Станислав Карнацевич происходил из семьи польских дворян, сосланных в Сибирь после Польского восстания. Он славился искусством диагностики болезней, особенно на ранней стадии заболевания. В его биографии есть поразительный факт, смысл которого я ощутил на себе лишь много лет спустя.
В июне 1914 года Григорий Распутин приехал в Тюмень и отправился в родное село Покровское. На почте, куда он зашел отправить телеграмму царице, у него попросила подаяние нищенка. Пока Старец шарил в карманах, женщина выхватила из лохмотьев нож и всадила ему в живот. Распутин оттолкнул ее, ударил по голове, а сам упал. Из раны текла кровь, наружу лезли кишки… И вот тем, кто оперировал Старца и участвовал в его лечении, был Станислав Карнацевич.
Григорий Распутин, родившийся 21 января 1869 года в селе Покровском Тюменского уезда Тобольской губернии в семье ямщика Ефима Яковлевича Распутина и Анны Васильевны, в девичестве Паршуковой, с детства страдал тяжелыми недугами. Долгое время он молился в Верхотурском Никольском монастыре, и ему пришло исцеление. Лично соприкоснувшись с чудом, он стал глубоко верующим человеком, перестал пить, курить и есть мясо, стал ходить пешком тысячи верст по святым местам. Он побывал в Иерусалиме, у Гроба Господня, на Афоне, был принят иерархами Церкви, в том числе и будущим патриархом Сергием. О сложных вещах Распутин мог говорить по-крестьянски просто, образно и убедительно. Император Николай II, впервые увидев Распутина 1 ноября 1905 года, записал в своем дневнике: «Человек Божий».
Не вызывает никакого сомнения, что Старец обладал экстрасенсорными способностями. Все, кому довелось встречаться с ним, отмечали его необычный взгляд – глубоко запавшие серые глаза, будто светившиеся изнутри и сковывающие волю собеседника. Столыпин вспоминал, что при встрече с Распутиным ощутил, что его пытаются загипнотизировать.
Из рапорта прокурора Омской судебной палаты министру юстиции от 7 июля 1914 года (за номером № 2521): «Имею честь донести Вашему Высокопревосходительству, что 29-го минувшего июня, около 3 часов дня крестьянин с[ела] Покровского, Тюменского уезда, Тобольской губернии Григорий Распутин, вернувшийся накануне из Петербурга в названное село, вышел из своего дома на улицу за ворота. В это время к нему подошла мещанка [из] гор[ода] Сызрани Симбирской губернии Хиония Козьмина Гусева и, выхватив из-под платка кинжал, ударила им Григория Распутина в живот. <…> Гусева привлечена к следствию в качестве обвиняемой в покушении на убийство Распутина с заранее обдуманным намерением и виновной себя в этом признала, причем дала следующие объяснения: <…> Она, Гусева, сочла его за лжепророка и поэтому, “ревнуя о правде Христовой, решила убить его, подобно тому, как Св. Илья Пророк ножом убил 400 лжепророков”. С этой целью она в гор[оде] Царицын (ныне Волгоград. – А. В.) купила за 3 руб. кинжал и поехала в село Покровское, куда прибыла 21–22 июня, когда Распутин еще не возвратился. 29 июня, узнав, что Распутин вернулся в село Покровское, она взяла кинжал и стала ожидать выхода Распутина на улицу, когда же он вышел, она пошла к нему навстречу и ударила его кинжалом в живот, а когда он бросился бежать, погналась за ним, чтобы нанести ему смертельный удар, но в это время сама получила от Распутина удар палкою по голове».
Хиония Гусева, обвиняемая по статьям 9 и 1454 Уложения о наказаниях, была подвергнута медицинской экспертизе, которая установила, что Гусева «при крайнем физическом уродстве, которое можно признать почти абсолютной гарантией против покушений на девственность Гусевой, полагает, что пребывание наедине с ней Распутина, вероятно, не знающего недостатка в женщинах, могло грозить её половой чистоте… Указанный дефект психики нужно поставить в связь с перенесенным Гусевой в 1912 г. психозом (весьма вероятно сифилис мозга); мотивом к такому толкованию служит наличность симптомов органического поражения центральной нервной системы: неравномерность зрачков, резкое изменение их конфигурации, вялость реакции на свет. Принимая во внимание приведенные данные и указания на тяжелую психопатическую наследственность, нужно признать, что Гусева страдает истерической дегенерацией и ослаблением умственных способностей органического характера, то есть сумасшествием».