Страница 10 из 37
Лена упала возле него на колени.
– Павлик, родненький! Я тебя выхожу! Я тебя не отдам! Господи, помоги мне! Люди, помогите!
– Не плачь, Лена, не плачь, – сказал Павел и улыбнулся ей. – Змееловы… народ… живучий…»
Юрий Константинович Соколов, директор самого крупного в стране гастронома № 1 «Елисеевский», исправно снабжал отборными деликатесами партийную верхушку и творческую, научную, военную элиту страны. Он стал в Москве великой силой. Ему стало доступно всё. В 1983 году его арестовали. В поле зрения чекистов УКГБ по Москве и Московской области, установивших в его кабинете оперативно-технические средства аудио- и видеофиксации, попали многие высокопоставленные лица, а также то, что по пятницам к Соколову прибывали директора филиалов и вручали ему конверты. Еще до окончания следствия по делу Соколова начались аресты директоров крупных столичных торговых предприятий. Первыми арестовали директора столичного «Внешпосылторга» («Березка») Авилова и его жену – которая, кстати, оказалась заместителем Юрия Соколова в «Елисеевском». Всего в системе Главного управления торговли Мосгорисполкома (Главторга) начиная с лета 1983 года к уголовной ответственности были привлечены более 15 тысяч человек во главе с его бывшим начальником Николаем Трегубовым. 2 июня 1983 года был арестован заместитель начальника Главторга А. Петриков, следом за ним – директор Куйбышевского райпищеторга М. Бегельман, директор гастронома «ГУМ» Б. Тверетинов, директор гастронома «Новоарбатский» В. Филиппов, директор торга «Гастроном» И. Коровкин, директор «Диетторга» Ильин, начальник отдела организации торговли Главторга Г. Хохлов, начальник Мосплодовощпрома В. Уральцев и директор плодоовощной базы М. Амбарцумян, а также многие другие. По показаниям только 12 обвиняемых, через руки которых прошло взяток на сумму более полутора миллионов рублей (гигантская по тем временам сумма – за 10 тыс. рублей давали «вышку»), можно представить себе общий масштаб коррупции в стране.
Судебный процесс по делу Соколова был быстрым и закрытым. На суде Соколов с легким сердцем сдал всех – извлек из бокового кармана пиджака свою заветную тетрадку и зачитал имена и суммы… Однако это не спасло ему жизнь. Не спасло и то, что он был фронтовиком и орденоносцем. Коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР признала Соколова виновным по статьям 173 часть 2 и 174 часть 2 УК РСФСР (получение и дача взятки в крупном размере) и 11 ноября 1984 года приговорила его к высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией имущества. Его заместитель И. Немцев получил 14 лет, А. Григорьев – 13, В. Яковлев и А. Коньков – по 12, Н. Свежинский – 11.
Как и Соколов, к расстрелу был приговорен директор плодоовощной базы Мхитар Амбарцумян. Суд не нашел смягчающими такие обстоятельства, как участие Мхитара Амбарцумяна в штурме Рейхстага и в Параде Победы на Красной площади в 1945 году. Не дожидаясь суда, покончил с собой директор гастронома «Смоленский» Сергей Гарегинович Нониев. Все остальные руководители торговли и директора крупнейших магазинов получили реальные сроки.
Автор нашумевшей книги «Интимная жизнь Москвы» Анатолий Рубинов, который 33 года вел отдел социально-бытовых проблем «Литературной газеты», писал, что Соколов, закованный в наручники, свои последние шаги со второго этажа суда, а потом – к зеленой машине с решетками вместо окон – делал тяжко, словно разучился ходить, словно бы и на ногах были металлические цепи. Когда машина стала выбираться из двора, какой-то очень похожий на Соколова мужчина – по всей видимости, брат – крикнул ему вдогонку:
– Юра, прощай!
А какая-то молодая женщина:
– Юра, до свидания!
Свидания не было. Приговор привели в исполнение.
Начальник московской торговли Николай Трегубов, через которого проходили основные «транши» взяток, получил высшую меру, замененную на 15 лет тюрьмы. Когда-то блистательный человек среднего возраста, начинавший свою трудовую жизнь учеником повара, он вернулся из заключения жалким стариком.
Официальные сообщения об арестах в среде торговой и партийной мафии, погрязших в роскоши и барстве высокопоставленных чиновников большинство населения страны встречало с ликованием. Артём Тарасов вспоминал позднее, как однажды он попросил дочь первого секретаря Московского горкома партии Гришина Ольгу помочь ему «купить в их специальном, закрытом для общей публики магазине такой же костюм, который был на её муже. Ответ оказался неожиданным и очень поучительным.
– Знаете, Артем, – сказала Гришина, – я уже лет двадцать не была ни в одном магазине в Союзе. У нас есть специальная трехсотая секция на Кутузовском проспекте. Там нам дают разные западные каталоги. Я их листаю и, если что-нибудь понравится, просто подчеркиваю. А через несколько дней мне все это приносят…
Я понял, что мы с Гришиной живем на разных планетах и больше мне не стоит задавать таких вопросов».
Но разве не сказано, что «никто не может служить двум господам: Богу и мамоне» (Матф. 6: 24). Как может часть общества оторваться и улететь на другую планету? Пусть уж лучше плывет на архипелаг, не столь отдаленный… Было видно, что народ буквально истосковался по порядку и даже массовые отловы на улицах советских городов праздношатающихся граждан не могли уже подорвать доверия людей к генеральному секретарю ЦК КПСС Юрию Владимировичу Андропову. Люди видели, что в укреплении дисциплины, наведении порядка новый генсек строго спрашивает со всех, невзирая на прошлые заслуги и занимаемые посты. Были сняты с министерских должностей многие запятнавшие себя руководители, в том числе транспорта, черной металлургии, строительства. Та же участь постигла и всесильного при Брежневе заместителя Председателя Совета Министров СССР Игнатия Трофимовича Новикова – 20 июля 1983 года он был снят со всех постов.
Для многих советских людей коррупция и кумовство отождествлялись с именем первого секретаря ЦК компартии Узбекистана, обладателя десяти (!) орденов Ленина, дважды Героя Социалистического Труда Шарафа Рашидова. Он был крёстным отцом «хлопковой мафии». Андропов позвонил Рашидову и спросил его – насколько будет выполнен план по хлопку. Тот начал было с привычных победных реляций, но Андропов оборвал его: «А насколько эти цифры дутые?» Этот разговор стал началом конца эпохи Рашидова. 31 октября 1983 года Рашидов умер, находясь в поездке по республике, по другим сведениям – застрелился.
Именно Андропов направляет в насквозь коррумпированный Узбекистан следственную бригаду Гдляна – Иванова, в составе которой работало 200 лучших следователей страны. От начальника штаба бригады и моего земляка Виктора Идоленко, которого узбекские мафиози окрестили «Белый Шайтан» за умение читать мысли подследственного, я знаю, что замысел Андропова состоял в том, чтобы вырезать сегмент из многослойного пирога под названием «Советский Союз» и промоделировать на нем коррупционные связи по вертикали и горизонтали – включая кремлёвский след. Успех бригады был ошеломляющим – мы поговорим о нем в последней главе этой книги. Здесь же отметим, что после того, как следователи вышли на ЦК КПСС, старший советник юстиции Гдлян был обвинен в злоупотреблении властью и превышении полномочий, а бригада разгромлена.
Но это уже позднее – в годы перестройки. А в рамках проводимой Андроповым чистки был снят со своего поста первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС, друг Брежнева и хозяин «кремлёвских пляжей» Сергей Медунов – затем, после предъявленных ему обвинений в коррупции в связи с Сочинско-Краснодарским делом, он был выведен из состава ЦК КПСС с убийственной формулировкой: «За допущенные ошибки в работе». В ноябре 1984 года с должности первого заместителя министра внутренних дел был снят зять Брежнева генерал-полковник Юрий Чурбанов – позднее его арестовали по подозрению в коррупции по «узбекскому делу» и осудили на 12 лет.
За министром внутренних дел Щёлоковым и его семьей значились многотысячные растраты, нарушения служебной и финансовой дисциплины. Щёлокову ничего не оставалось, как внести в кассу министерства 124 тысячи рублей и вернуть присвоенные после московской Олимпиады автомобили. Что же касается результатов финансовой проверки, то новый министр МВД генерал армии Виталий Васильевич Федорчук, возглавлявший до этого КГБ СССР, поступил с ними согласно установленному порядку: направил их в распоряжение Главной военной прокуратуры. 13 декабря 1984 года Николай Анисимович Щёлоков застрелился из охотничьего ружья. По свидетельству его дочери, мозги разлетелись по всем стенам…