Линкоры

Штурмбанфюрер продолжал вышагивать в замкнутом пространстве, что-то там вещая, но армеец уже его не слушал… Он медленно проваливался в воспоминания, пытаясь найти какую-нибудь логику и последовательность в череде последних событий, произошедших с ним, с его соплеменниками, стыкуя все с происходящим в этом мире.

Знания, полученные из прослушанных радиопередач… в редких урывках просмотра удивительно красочных и четких нынешних «современных» видеоизображений, были обрывочны и скудны. И не исключали версий, только что выдвинутых штурмбанфюрером! Хотя в этих фантазийных предположениях он был и не нов.

«Во всяком случае, что-то пошло не так», – навязчиво билась мысль в голове.

Майор не помнил момент смерти в той войне. Голод и этот проклятый русский мороз довел его, да и не только его – всю окруженную под Сталинградом шестую армию, до полного отупения и деморализации. Теперь ему совершенно не хотелось знать, замерз он тогда, укутавшись в старый потрепанный трофейный ватник, или во сне его накрыло миной, снарядом, да чем угодно.

Странным было ощущение даже не дежавю, а некое раздвоение памяти, пришедшее после.

А поначалу (как оказалось, в новой «редакции»… или реинкарнации) для них всех словно снова наступил 1941 год, словно не было победных маршей почти до Москвы… и неожиданного отпора и жутких подмосковных холодов. Не было пыльных приволжских степей и Сталинградского котла.

22 июня. Раннее утро. Впереди пограничные передовые отряды русских. И если экипажу он позволил поспать подольше, то сам бодрствовал уже часа три.

Теперь в ожидании выступления они уже час сидели в остывшем за ночь танке. Он снова поменял позу, поудобней заерзав в открытом люке башни, в который раз взглянул на часы. Скоро! Вдруг в голове словно что-то тукнуло – только что солнце лишь слегка красило горизонт, как буквально одним взмахом ресниц все померкло, и небо уже серело дождливыми тучами. На миг в глазах аж помутнело, но зрачки послушно раскрылись, приводя в норму зрительную функцию. Он снова зажмурился и широко открыл глаза, недоуменно вперившись в небо. А то словно того и ждало, косо сыпанув мелкой моросью.

– Черт побери! – Он недоуменно перевел взгляд на прикрытую ладонью папиросу – мелкие капли быстро, мокрыми серыми точками покрывали тоненькую белую полоску с огоньком на конце. Следом, при всей своей ожидаемости, вдруг в наушниках резанула команда к выступлению.

Тут уж стало не до вопросов.

Привычно взревели, фыркая бензиновым выхлопом, двигатели танков и полугусеничных бронетранспортеров, над головой уже свистели снаряды артобстрела.

Полк стоял на окраине небольшой польской деревушки, жителей которой вывезли еще две недели назад в целях скрытности дислокации войск. Ломая невысокие фруктовые деревца, танк неожиданно выскочил к небольшой ограде, за которой высилась внушительная двухэтажная постройка. В окнах броско загорелся свет, и пока танк, проломив дыру в ограде, катил по лужайке против дома, майор четко разглядел явно гражданских обитателей в ярких квадратах окон.

Он гаркнул в ларингофон команду – танк, шаркнув правой гусеницей, вырывая куски дерна, стал огибать этот неожиданно появившийся дом. В свете фар, сбиваемом косыми струями дождя, белым пятном выросла еще одна постройка, больше похожая на хозяйственную.

Не останавливаясь, «Panzer» проломил правым боком угол строения. У того просела крыша, из образовавшейся дыры, взбалмошно и беспомощно хлопая крыльями, в поднявшейся пыли и перьях вылетело с десяток перепуганных кур. Одуревший, кричащий петух заскочил на неожиданного агрессора, оказавшись перед самой смотровой щелью, скребя когтями по железу, мельтеша крыльями. Перед самым носом майора мелькал то круглый глупый глаз птицы, то широко раскрытый клюв. Через лопухи наушников и от рева двигателя офицер не слышал, но представлял, как орет обезумевший защитник своего пернатого гарема. Петух умудрился продержаться на броне несколько минут, пока не слетел, сбитый ветками деревьев.

– Откуда здесь эта вся чертовщина взялась? – не замечая, что кричит по открытому каналу, возмутился майор.

Однако непонятность в изменении местности была не только у него. Какое-то время в наушниках еще слышалось удивленное разноголосье, пока командный голос командира полка не оборвал балаган в эфире.

Сейчас, вспоминая, майор вдруг понял, что немецкие части словно свалились полякам на головы. И не только авторитет командиров, четкие задачи и команды принуждали делать то, к чему их готовили месяцами изнурительных тренировок и учений.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.