Такое кино

Кажется, все душевные и физические силы уходили на работу. Режиссер волновался, а Женя боялась за него, но сочла, что творческое волнение не опасно для его сердца. Дни летели, они по-прежнему жили, как Адам и Ева в раю. И столь же целомудренно.

Иногда приезжали друзья Туринского: старые маститые режиссеры, молодые сценаристы, писатели, операторы. Женя с удовольствием накрывала на стол, выставляла блюда, которые совместно готовились накануне, с наслаждением окуналась в общение, умные беседы, чтобы потом с не меньшим блаженством отдаться пустынной жизни.

Туринский ни на шаг не отпускал ее от себя, и это было не тягостно, а, наоборот, даже радостно. Светка звонила, рвалась приехать или звала к себе, но Женя отговаривалась занятостью. Однако ее грызла совесть: бросила подругу в безвысказанности. Что там у нее с Максимом?

- Слушай, Женька, а может, ты ее сюда пригласишь, а? - Туринский даже оторвался от компьютера и сунулся к ней в комнату.

- Вить, ну что ты как маленький? Она же ждет, мне подарок еще надо купить, а для этого получить деньги с карточки. По Аньке я соскучилась, мочи нет. С ней хоть повидаюсь.

Это больная тема. Аню никак было не заманить к ним в Шишкино: объясняла тем, что много работы, даже с Тимом почти не видится.

- Я дам тебе денег! - Туринский смотрел просительно, с надеждой. - А хочешь, отвезу тебя?

- Ну уж нет! - воскликнула Женя. - Поездил уже.

Стоял ясный день, одно удовольствие гулять в лесу, однако Мордвинова все же решила ехать: нехорошо, не поздравила подругу.

- А ты надолго? - У Туринского глаза были как у брошенной собаки.

Женя рассмеялась.

- Витька, что с тобой? Ты боишься оставаться один?

Туринский рассердился:

- Ерунду говоришь! Да поезжай, я что, против?

Он легкомысленно засвистел и вышел из комнаты.

Да, приходится привыкать к слову "мы", а не "я". Теперь нет "я", есть "я и ты", есть "мы"... Возможно, не всегда это просто и приятно, но это необходимо понять и принять абсолютно.

Она рылась в шкафу, подкрашивалась, причесывалась перед зеркалом. Туринский ее не беспокоил. И когда она была почти готова, он все же не утерпел, крикнул:

- Женька, а знаешь, почему сейчас все искусство у нас в ж..., в одном месте?

- Ну почему? - отозвалась Мордвинова, застегивая на шее бусы.

- Вот, слушай, что у Гоголя прочел, - он стоял уже на пороге с книгой в руках. - "Истинные гении возникают во время блеска и могущества государей и государств, а не во время безобразных политических явлений и терроризмов республиканских, которые доселе не подарили миру ни одного поэта". Да дело не в том, что гении не родятся, а в том, что нынешнему времени они на хрен не нужны! Время буржуазной посредственности, серости!

- Ну, в чем-то он, может быть, и прав... - задумчиво произнесла Женя, глядя на себя в зеркало.

- Что это за духи? - Туринский подошел и встал у нее за спиной. - У тебя раньше были такие?

- На юбилее, Вить, откуда ты меня умыкнул, - улыбнулась Женя воспоминаниям.

Он провел кончиками пальцев по обнаженной шее, и она вздрогнула и напряглась.

- Не надо, Вить, - попросила неверным голосом.

- Ты железный Феликс, а не женщина, - пробормотал Виктор Алексеевич и ушел к себе.

Женя прислушалась к учащенному сердцебиению и улыбнулась. Однако пора. Она заглянула к Туринскому попрощаться, тот вышел ее проводить.

- Постараюсь вернуться сегодня вечером, - сказала Мордвинова, целуя на прощание хмурого режиссера. Он ничего не сказал, только помахал рукой с крыльца, другую руку засунув в карман куртки. 

Вылазка в город

 Светка пригласила Женю к себе, подгадав момент, когда муж уехал к родственникам в Питер. Была суббота, у Светки выходной, и назавтра не надо было рано вставать. Она все предусмотрела. Однако Женя хотела еще повидаться с Аней и, если повезет, выбрать с ней подарок юбилярше.

Она приехала на Потылиху, не дозвонившись Ане. Дочь была, скорее всего, на работе, однако попытка не пытка, надо было удостовериться. Женя не стала открывать дверь своим ключом, а на всякий случай деликатно позвонила в дверь. Открыли не сразу. Мордвинова уже достала ключ, когда дверь распахнулась.

- Мама! - Аня бросилась обнимать ее и целовать. - Как я соскучилась!

- А я звоню, звоню... - сказала Женя, когда они прошли в квартиру.

- Я спала, - смущенно улыбнулась Аня, хотя мама уже поняла это по ее заспанному виду и пижаме. - Идем пить кофе!

- А Тим дома? - опасливо косясь на дверь большой комнаты, спросила Женя.

Они до сих пор не были представлены друг другу, и Жене это не нравилось, хотя она предпочитала молчать и ждать.

- Работает, - ответила Аня, проходя на кухню. - У него сегодня съемки в эпизоде. Представляешь, его будут бить, мордовать, он будет падать и снова падать... Хорошо, что я это не увижу. Опять весь побитый вернется.

Аня насыпала в чашки растворимый кофе, сахар, добавила кипятку и молока. Женя села на любимый диванчик и вздохнула ностальгически:

- Хорошо...

- Скучаешь по дому? - спросила дочь, закуривая сигарету.

- По тебе скучаю, - ответила Женя. - По нашей с тобой жизни... Только ты не думай, что мне с Туринским плохо!

- Да уж, я представляю! - лукаво улыбнулась Аня. - Как его сердце?

- Сейчас получше. Тьфу-тьфу-тьфу! А ты как?

Женя внимательно вглядывалась в лицо дочери. Ей необходимо было знать, что у Ани все хорошо, иначе... Иначе невозможно мое счастье.

- Мам, у меня все замечательно с Тимом, если ты про это!

Кажется, она не лгала.

- А-а... - Мордвинова хотела поинтересоваться, не собираются ли они пожениться, но не рискнула, только спросила: - Как на работе? Что ты сейчас делаешь?

- Надоела работа, сил нет, - вздохнула Аня и стряхнула пепел. - Отнимает все время, а роста никакого.

- Ань, - заговорщически зашептала Мордвинова, будто их кто-то мог слышать, - мы скоро закончим сценарий. Виктор уже понемногу подбирает группу, спонсорам представили заявку или, как это сейчас называется, синопсис. Сценарий одобрили. И мне кажется, костюмы делать будешь ты.

- Я? - удивилась и обрадовалась Аня.

- Но тс-с! Это секрет. Туринский как-то обмолвился, что хочет тебе предложить, но мало ли что... Пусть он сам тебе об этом скажет.

Они смотрели друг на друга и понимали гораздо больше, чем говорили.

- Здорово! - воскликнула дочь. - Исторические костюмы, девятнадцатый век, царствование Александра П, да?

- Николая Первого сначала. Ты пока подумай, с эпохой ознакомься.

Они помолчали наполнено. Потом Аня спросила:

- Тебе с ним интересно?

- Конечно! - Женя почему-то покраснела. - Мы много говорим, читаем вслух, гуляем, ну и пишем, пишем. Работаем. Ты знаешь, я совершенно счастлива!

- Вижу, - улыбнулась Аня. - Ты помолодела очень и похорошела. Он развелся?

- Кажется, да. Был суд, значит, их развели.

- Вы поженитесь?

- Не знаю... - Женя пожала плечами. - Не думала пока об этом. Да и Туринский ничего не говорит. Зачем, нам и так хорошо.

Ан согласилась помочь маме выбрать подарок. Они поехали в "Охотный ряд" и купили для Светки чудесный костюмчик-двойку, кокетливый, нарядный и в то же время подходящий для офиса. "Ей сейчас надо выглядеть хорошо", - подумала Женя. В метро они расстались, уговорившись, что Аня с Тимом приедут, наконец, в Шишкино.

В дополнение к подарку Женя купила огромный букет цветов, бутылку мартини и большой пакет апельсинового сока. Она еле дотащилась до "Войковской", где жила Светка. Подруга уже названивала вовсю и возмущалась. И понятно: на место Женя прибыла только в шестом часу.

Светка встретила ее бурно, с объятьями, поцелуями и даже слезами. Мордвинова сразу отметила, что подруга не в форме, будто чем-то расстроена. Одета кое-как, не подкрашена.