Физрук

— Ерунда, — сказал Виталик. — Рано или поздно с кого-нибудь что-нибудь подходящее дропнется, к хренам.

— И то верно.

Главное, дожить до этого "рано или поздно".

Мы вжались в стену, затаив дыхание. По улице протопал очередной отряд игроков. Пока мы пережидали, я думал о том, куда нам теперь идти. Поскольку все направления были одинаково опасны я решил удовлетворить наше любопытство и посмотреть, что происходит на Красной площади. В конце концов, надо было оценить реальный уровень пришлых хай-левелов и степень исходящей от них угрозы.

Ну и на Ильича хотелось в боевой обстановке хотелось хоть краем глаза посмотреть, чего уж там.

Это было довольно глупое решение, принятое под влиянием момента, но я склонен думать, что именно оно в конечном итоге и спасло нам жизнь.

Соблюдая все меры предосторожности и передвигаясь огородами… то есть, переулками, мы добрались до здания ГУМа, темнеющего провалами выбитых витрин. Через одну из них мы и проникли внутрь.

Пафосные магазины, в которые я никогда не заходил, были завалены пылящимися дорогими шмотками, которые я никогда не мог себе позволить, и мертвыми телами, которые стали привычными спутниками нашей жизни.

Среди трупов подавляющим большинством были трупы вторичные, но и тела игроков иногда тоже попадались. И те и те уже были кем-то залутаны, видимо, до нас тут побывал кто-то очень запасливый и дотошный

У лестницы, ведущей на верхние этажи, дежурил колдун, у которого был посох с нехилым набалдашником. Мы заметили друг друга одновременно, его лицо исказилось, он вскинул посох, Виталик выбросил вперед руку с дробовиком.

В споре системных ганфайтеров доводы Виталика оказались убедительнее. Колдуну привычно снесло голову, а молния, успевшая сорваться с его посоха, ушла куда-то в потолок.

— А вот если бы у него был короткоствол… — сказал Виталик. — Магия — отстой.

— Магия рулит, — не согласился Федор, поднимая посох и обтирая его от крови.

— О, — сказал Виталик. — Кого-то ты мне с этой штуковиной сильно напоминаешь. Тебе бы схуднуть немного, роста добавить, бороду отрастить, волосы пару лет не мыть и серый балахон напялить, и вылитый же, сука, Гендальф, к хренам. Один в один.

— Иди в пень, — беззлобно отозвался Федор. — Шикарная же вещь, плюс сто к интеллекту и еще и молниями шарашит. Жаль, прямо сейчас пользоваться не могу, надо еще пару десятков уровней набрать.

— Магия — отстой, — повторил Виталик. — По каким объявлением вас, колдунов, набирают, если вам интеллекта от палки прибавляется?

Мы поднялись на третий этаж и отыскали лестницу, ведущую на крышу.

На крыше расположился отряд эльфийских стрелков, которых, видимо. и должен был оповестить убитый нами маг. Стрелков была ровно дюжина, но вовсе они смотрели вниз, на Красную площадь, и были увлечены расходованием боеприпасов, выпуская из своих луков стрелу за стрелой. В нашу сторону никто и не посмотрел.

И вот это — топы? Вот это — хайлевелы? Это пресловутые убийцы игроков, вечно молодая шпана, что сметет нас с лица Земли? Как они вообще до сегодняшнего момента дожили, вот это мне интересно знать.

Виталик сменил дробовик на пистолеты и принялся шмалять по-македонски. Честно говоря, я никогда раньше не видел, чтобы этот особенно эффектный на экране метод приносил хоть какие-то плоды в реальной жизни, потому что целиться двумя глазами в разные мишени для нормального человека довольно проблематично. Но то ли Виталик был нереально крут и при жизни, то ли после смерти Система выдала ему скилл автоприцеливания, он был поразительно точен и успел положить пятерых еще до того, как они вообще поняли, что что-то происходит и начали оборачиваться.

К этому моменту я уже сократил дистанцию, врезался в группу стрелков и принялся раздавать удары топором. Первым сломал кому-то лук, вторым — голову, обратным движением саданул кого-то в грудь. Федор выпустил серию фаерболлов, уложил двоих, а третьего ударной силой заклинания просто сбросил с крыши. Надеюсь, приземлится он головой об асфальт, хотя и не факт.

Эльф, все-таки.

Спустя несколько секунд все было кончено, и передо мной оставался только один последний враг. Он вскинул перед собой пустые руки, декларируя таким образом отсутствие оружия и внезапно проснувшиеся мирные намерения и выпалил:

— Стой! Я — представитель древнего рода…

Но мой топор уже было не остановить, даже если бы у меня возникло такое желание. А оно у меня, разумеется, не возникло.

Топор ударил его между глаз, и эльф начал заваливаться вслед за своим товарищем, но в последний момент я успел его поймать и приземлить труп у своих ног.

Из представителя древнего рода могло выпасть что-нибудь ценное.

А потом мы посмотрели на площадь и поняли, чем были так увлечены эльфы, что проморгали наше приближение.

Там действительно было, на что посмотреть.

Ильич давал свой, возможно, последний в жизни бенефис.

Противостояли ему не эти криворукие, позабывшие об элементарной бдительности придурки, а настоящие хайлевелы, цвет и краса системной прокачки. Это можно было определить хотя бы по тому факту, что они пережили "залп Авроры" и все еще стояли на ногах. Изрытая воронками, словно после артобстрела, Красная площадь была усыпана телами тех, кто не пережил.

Вождь был один. Все его соратники уже либо полегли, либо были связаны боями в других частях города и не могли прорваться ему на помощь.

По-прежнему невысокий, по-прежнему сухонький, по-прежнему облаченный в старомодный деловой костюм, Ильич бился люто и бешено. Имея дело с многократно превосходящим его численностью противником, он использовал классическую боевую систему "шаг вперед, два шага назад". Вынужденно отступая перед напором игроков, он неожиданно взрывался контратаками, и его отливающий золотистым сиянием серп пожинал урожай чужих жизней. Ну, или отправлял игроков на респаун, с такого расстояния трудно было определить, что происходит с телами.

Судя по тому, с какой настойчивостью пришлые приключенцы лезли на рожон, они были либо бессмертными, либо отчаянными смельчаками.

Третий вариант — что они были тупыми — я отбросил во имя веры в лучшее. В конце концов, совсем уж бездари до таких высот докачаться не могли.

Затем Ильич, видимо, использовал какую-то абилку, отправив в полет свой молот. Тот выкосил целую просеку в рядах игроков, а потом вернулся в руку вождя, словно тот до кучи стал воплощением скандинавского бога Тора, чей светлый образ таки сумели загадить марвелловцы.

Но все же, шансов у Ильича не было.

Кремль лежал в руинах, Мавзолей был разрушен, вождю по-прежнему противостояло несколько сотен игроков, и каждую минуту к этой толпе присоединялись новые группы. Сотни магов и стрелков взяли его в фокус и, пока он крушил бойцов ближнего боя, планомерно просаживали его здоровье.

— Не вывезет старикан, — с сожалением сказал Виталик. — Количество бьет класс, а их слишком уж много. Затопчут.

Тенденцию невозможно было отрицать. Полоска здоровья над головой Ильича сокращалась куда быстрее, чем количество его врагов. Видимо, мы подоспели к шапочному разбору, и он уже задействовал все свои козыри, раз сошелся с врагом в рукопашной.

Тут я услышал шаги на лестнице, и скрип двери, и нам стало не до пустых сожалений. На крышу вывалила новая команда приключенцев, очевидно, высмотревшая для себя удобную огневую позицию.

Даже не знаю, сколько их пожаловало на этот раз. Трудно было сосчитать после того, как Виталик начал палить в дверной проем, и они посыпались вниз по лестнице.

Но нескольким все-таки удалось просочиться на крышу. Один бросился на меня черной тенью и попытался заколоть то ли коротким мечом, то ли неприлично длинным кинжалом. Он был хорош, быстр, ловок, но предсказуем. После второго финта я уже читал все его намерения, принял его клинок на рукоять топора и в тот же миг угостил сокрушительным пинком в живот. Он улетел с крыши, не издав и звука. Виталик уже закончил стрелять и рубился с кем-то на топорах, Федор оказывал ему огневую поддержку с безопасной дистанции. На мою долю остался только один вторженец, и он оказался магом. Постоянно пятясь, он мешал мне сократить дистанцию и швырялся в меня сосульками.