Загадки для дракона

– Это чудесно! – в восхищении отозвался я. Девятый помолчал и добавил уже очень серьезно:

– Теперь ты, Овиладистоламер Кинтарбалистбормаг, – настоящий дракон.

Практикуясь каждый день летать и выдыхать огонь, я не знал еще тогда, что это лишь азы, только первые необходимые для жизни навыки.

Глава IV

Волчий лес

Наступила зима. Унылое время, даже на теплом острове. Главным образом потому что голодно. С едой в том году оказалось хуже, чем всегда. Взрослые то и дело возвращались после далеких перелетов без добычи. Детей на охоту не брали. Мой старший брат иногда улетал с родителями, но не очень далеко. Мы грызли бамбук, разорили почти все кладки черепах, но есть хотелось постоянно. И вот в один прекрасный день семья решила совершить беспрецедентный по своей наглости набег. Даже бабушка решила в нем поучаствовать. Целью была большая ферма, на которой содержались коровы, козы и овцы. К сожалению, за ними присматривало пять – шесть человек. Нам предстояло проникнуть внутрь. Отец собрал нас на большой поляне и распределил роли. Бабушка, кружа над фермой, то снижаясь, то поднимаясь, должна была отвлечь часть людей, уводя их подальше от этого места. Летать быстро она уже не могла, но с ролью устрашения должна была справиться. Несмотря на весьма преклонные годы, Первая отличалась большой активностью. Моим братьям и кузинам вменялось в обязанность сдерживать людей. Остальные составляли главную ударную силу, и им полагалось унести как можно больше мяса. А мне отводилась лишь роль наблюдателя.

В хорошо продуманном плане все-таки был небольшой изъян. Конечно, для взрослого дракона, такого, как мой отец, не составляло труда разрушить коровник тремя-четырьмя ударами, но легче было все же войти туда тихо, без лишней суеты. Пока одни драконы держали людей на почтительном расстоянии от фермы, другие имели возможность незаметно проникнуть внутрь и взять, что захотят. А потом без шума удалиться. Сложность заключалась в том, что в ворота сооружения мог пройти только маленький дракон – такой, как я. А мне отвели всего лишь роль наблюдателя. Спорить с отцом я не стал, понимая, что это бесполезно.

Мы поднялись в воздух около двух часов ночи в строгом порядке: в авангарде – бабушка, в арьергарде – я. Было темно и прохладно. Оказавшись очень высоко, перемахнули через горы и, не снижаясь, повернули на восток. Далеко внизу проносились какие-то поселения. Они казались маленькими огоньками в огромном и темном океане ночи. Летели неторопливо, экономя силы. Прибыли уже на рассвете. В это время люди смотрят самые сладкие сны. Утренний туман только-только начал отступать, когда девять черных драконов ринулись вниз. Я опустился ровно настолько, насколько это было безопасно, сомневаясь, что кто-то поднимет голову и увидит меня. Почти сразу же раздалось несколько ударов: это мои родственники тяжело приземлились на крышу фермы. Крыша выдержала первый натиск, но вскоре родственники проделали в ней приличную пробоину. Четыре дракона пробрались внутрь. Полуодетый человек выбежал на улицу с вилами в руках. Бабушка ринулась прямо на него. Мужчина испытал сильнейший шок от одного вида огромного черного дракона, но нашел силы, чтобы завопить и, получив легкий удар лапой, распластался на траве.

Почти сразу из дома выскочили еще двое мужчин. Один из них заряжал ружье, а другой сжимал в руке большой топор. Бабушка взлетела, а ее место заняли братья. Оба выдохнули, и столп огня обдал людей. Мужчина с ружьем выстрелил, не прицеливаясь. Пуля прошла по касательной и ударилась в край гребня на голове старшего брата. Это сильно разозлило его. Он ринулся вперед – на стрелков. Очевидно, я бы поступил так же, начиная злиться на людей, хотя ничего плохого лично мне они не сделали. Я видел, как из скотного двора вылетел дядя, держа в каждой лапе по корове. За ним появилась моя мать – она несла в пасти телку. За матерью следовала тетя, нагруженная коровой и теленком. Кузины тем временем тихо и осторожно облетели ферму и приземлились у низкого длинного здания, где содержались овцы. Хоть это и менее ценная добыча, для очень молодых драконов она считалась вполне достойным вкладом в обеспечение семьи продовольствием. Кузины в два счета выломали ворота и часть стены здания и начали грабеж. Минуты три все шло по плану. Затем на пороге возникла женщина необъятных размеров. Ее голос походил на звук иерихонской трубы. Она что-то орала, размахивая большим и длинным копьем. Кузины ретировались, унося по две овцы. Братья разделились, причем старший сдерживал натиск двух человек. Один из людей размахивал топором, стараясь ударить дракона в крыло или в лапу. Второй – довольно крупный детина, сам не слишком похожий на человека, пытался обойти моего старшего брата сбоку и ударить дубиной. Наверное, с точки зрения человека, дубина выглядела весьма внушительной, но разве можно победить дракона деревянной палкой! Шестой успешно оборонялся, а Девятый помогал отцу. Наконец, страсти улеглись. Захватив несколько животных, отец с братьями взмыли вверх. Все бы закончилось благополучно, если б бесшабашный Девятый не решил поиграть в героя. Он передал свою добычу Шестому и взлетел, направившись в овчарню, где недавно побывали кузины. Хозяин с топором и мужик с дубиной бросились следом с намерением отомстить хоть одному дракону за разбой. Я первым заметил опасность. Девятый с трудом проник в овчарню через брешь, проделанную кузинами. Брешь была довольно широкой, а вот само здание – слишком низким. Дракону там слишком сложно быстро развернуться. Кроме того, у двери овчарни притаилась женщина – та самая тучная особа с пикой. В отличие от брата я ее хорошо видел и тут же ринулся вниз, отбросив мысль о наказании, которое настигнет меня по возвращении домой. Перед тем как мы отправились на охоту, отец строго-настрого запретил мне подвергать себя опасности, что бы ни случилось. Но не мог же я бросить брата в беде, понимая, что никто другой ему не поможет!

Мое неожиданное появление у дверей очень сильно удивило женщину. То ли тем, что я ей показался слишком маленьким, то ли тем, что обнаружил ее, хотя она хорошо замаскировалась. Мне было все равно. Я не дал этой особе ни шанса, сбив с ног струей пламени. Одежда на женщине загорелась и, вскочив на ноги, она бросилась прочь, не разбирая дороги. Я крикнул Девятому, чтобы он поторапливался. Брат обернулся и с недоумением посмотрел на меня, как бы вопрошая: «Что ты здесь делаешь!?» Я оставил его без внимания, так как увидел приближающихся к нам мужчин. Впереди бежал верзила с дубиной; за ним, отставая шагов на десять, мужик с топором. Девятый велел мне взлетать, но я и тут не послушался. Тогда он втолкнул меня внутрь, а сам встал у пролома. Я оглядел овец и баранов, хищно оскалился и сделал несколько шагов вперед.

Раскрыв крылья и пасть, брат ринулся на верзилу. Дубина, которой тот орудовал, рассекла воздух чуть выше головы Девятого. Увернувшись от нее, молодой дракон ухитрился дернуть великана за руку, державшую орудие возмездия. Человек бухнулся на колени. Брат схватил овцу и с криком: «Ови, улетаем!» взмыл вверх. Я замешкался, выбирая достойный трофей. И, остановившись, наконец, на черном жирном барашке, самонадеянно посчитал, что донесу этот груз. Баран оказался легким, но очень резвым. Пришлось его легонько стукнуть перед тем, как направиться к выходу. Однако дорогу мне неожиданно преградил мужчина с топором. Я ринулся на него и смог увернуться от первого удара. Второй, более точный, чуть не стоил мне жизни. Топор под острым углом вошел в правый бок пониже крыла. Моя нежная броня не выдержала. Несколько чешуек разломились, и острие вонзилось в плоть, пусть не очень глубоко. Я почувствовал боль и тут же ответил обидчику ударом своего хвоста, хотя он был еще коротким, с чуть заметным шипом. Человек упал. Теперь ничто, кроме острой боли, не мешало мне подняться в воздух.

Вскоре я догнал своих, пристроился в хвост, а потом понял, что не смогу долго держать заданную скорость. Бок болел, а теплая кровь медленно, капля за каплей, вытекала из раны. Уверяя себя, что она несерьезна и мое первое боевое крещение вполне можно считать успешным, я понемногу успокоился. И все-таки лететь, держа в пасти барана, становилось все труднее. Тут еще слегка придушенное животное оправилось от потрясения, проявляя нежелательные признаки жизни. Я начал медленно отставать: еще сохранял высоту, но терял скорость. К несчастью, никому из тех, за кем я летел, и в голову не приходило обернуться. Попросить помощи у родных методом телепатии мне не хотелось: мы уносили хорошую добычу, и ее нужно было как можно быстрей доставить домой.