Страница 88 из 98
На крыльце смущенно топтался дворцовый распорядитель эйр Рейно.
- Что вам угодно? – ледяным тоном поинтересовалась она, надеясь, что тот замерзнет в сосульку, свалится со ступеней и разлетится на миллион осколков.
- Прошу прощения, королева, - проблеял распорядитель. – Я не хотел вам мешать, но…
- Раздери вас гарусы, что вам надо? – рявкнула Яна, и Леро успокаивающе сжал ее руку.
- Я хотел узнать, какие будут распоряжения в связи с возвращением принца.
- Прошу прощения, эйр Рейно, - ей стало неловко за свою вспышку. – Передайте эйру Айеру, чтобы приготовил принцу чистую одежду. Мы выйдем к обеду.
Распорядитель исчез, как призрак.
- Вы замерзли? – Леро прижал ее к себе. – Пойдемте скорее. Вам надо принять горячий душ и одеться в сухое.
- Вам тоже.
- Вы первая!
Они поднялись в свои покои. Айта ждала ее в спальне, уже приготовив сухое платье. Когда Яна вошла, она встала, не решаясь задать вопрос.
- Все потом, - шепнула та, юркнув в ванную.
Под горячими струями воды ее бил ледяной озноб, но вряд ли от холода. Она закуталась в простыню, вышла и остановилась, прислушиваясь. Шаги Леро с другой стороны, звук закрывшейся двери, льющейся воды. Вот только одного не было. Щелчка замка на ее двери.
Яна повернулась к Айте с немым вопросом, и та поняла без слов. И так же молча покачала головой.
Это было… приглашение?
Она невольно сделала шаг к двери. А потом развернулась и едва ли не бегом бросилась к кровати. Легла и накрыла голову подушкой.
- Почему? – спросила Айта, сев рядом.
- Потому что это не мне решать. Он и так знает, что я хочу этого. Но не мне придется умереть через три года, едва увидев нашего ребенка. Поэтому либо он придет ко мне сам, либо… либо ничего вообще не будет.
- Лиэдваль, как все сложно, - вздохнула Айта, погладив Яну по спине. – Неужели все проходят через такие мучения? Мне кажется, я об этом совсем не думала, когда была влюблена. А может, это было не по-настоящему? Что-то вроде того, что вы испытывали к Гиору?
- Не знаю, Айта, - Яна отшвырнула подушку. – Я уже ничего не знаю. Что будет, то и будет.
До вечера они с Леро так больше и не остались наедине. После обеда он попросил созвать верховный совет.
- Я должен сообщить вам одну не слишком приятную вещь, - начал принц, когда все собрались и расселись по своим местам. – Как вы знаете, перепись еще не закончена, но некоторые выводы уже можно сделать. И самый главный вот какой. В Ниэвале нет ни одного нэрвена старше двадцати тысяч лет.
Члены совета загудели в недоумении.
- То есть как? – осторожно переспросил эйр Зоран. – А куда они делись?
- Хороший вопрос, - заметила Яна. – Но мне интереснее другое. Почему до сих пор никто этого не замечал? Сколько лет существует мир Света – и никто не заметил, что нэрвени потихоньку становится все меньше и меньше. Мало того, что они погибают, кончают жизнь самоубийством и умирают по вполне естественной причине, так еще и исчезают куда-то. Возможно, на самом деле они вовсе и не бессмертны, просто доживают до такого возраста и умирают без мертвых тел. Сразу растворяются в воздухе.
- Королева, у меня есть предположение, - встал нор Барвен, избегая встречаться с Яной взглядом. – Почему никто не замечал их исчезновения. Вы же знаете, что вместе живут только бездетные супруги, да и то не всегда. Любой нэрвен в любой момент может отправиться в любое место, никому ничего не говоря. И никто не узнает, что он исчез. А что их становится меньше… Да. Зато вени становится все больше и больше. А отличить одних от других можно только вблизи, чувствуя айдис или ее отсутствие. На первый взгляд, Ниэвала густо заселена, но вот кем – так сразу и не скажешь. Далеко не все эйри занимают важные государственные посты или владеют замками, чтобы вот так просто заметить их исчезновение.
- То есть понадобилась перепись, чтобы узнать об этом? – Яна скептически поморщилась.
- Да, королева. Выходит, что так.
- И до меня никому в голову не пришло ее провести?
- Никому. Видимо, в этом не было нужды.
Яна обвела взглядом членов совета, которые с вытянутыми лицами переваривали новость.
- Королева, - осторожно вступила эйро Магрит. – Мне кажется, сейчас всех больше волнует не то, почему этого никто не замечал, а то, что у нэрвени есть свой предел. Двадцать тысяч лет и вечность – есть разница.
- Расскажите это вени и ройенси, эйро Магрит, - усмехнулся нор Хармин. – Для нас сто лет – глубокая дряхлость, редко кто доживает до такого возраста. А двадцать тысяч лет – та же вечность.
- Мы не знаем, что происходит, - поддержал его нор Барвен. – Возможно, это и не смерть, а что-то совсем иное.