Полюби меня

У меня кровь отлила от лица, казалось, сейчас я упаду. Это удар поддых… Когда все закончилось так благополучно!

Двое мужчин — один старше, величественный и красивый Альберт на арене, и молодой, с насмешливым выражением лицаТарпэйн на трибуне — застыли друг против друга, словно боролись взглядами. А может быть, так и было. И я видела, как Альберт сжимает и разжимает кулаки, как гнев  просится из его глаз наружу.

И вдруг он словно выдохнул, успокоился. И сложил руки на груди — спокойный и собранный. Настоящий король. Такой, чтоего противник на трибуне начал казаться подростком, осмелившимся перечить старшим.

— В чем твой истинный мотив? — твердо спросил Альберт у Тарпэйна.

— Я его уже озвучил. Драконы всегда хранили справедливость и наказывали за нарушения. Игры моего отца и принцаГордейна — не причина отступать от наших принципов, — при этих словах члены Совета и часть присутствующих вокруг одобрительно зашумели. — Я хочу восстановить справедливость.

Несколько мгновений они молчали, и Альберт продолжал прожигать молодого дракона взглядом — как будто давил нанего своей королевской волей, хоть и стоял ниже. И вдруг Тарпэйн тоже словно выдохнул — мне показалось, он сдался, может быть, увидел в глазах паука нечто, перед чем не мог устоять.

— Кроме того, я хочу эту женщину… — странно поведя рукой вокруг себя, сказал он и посмотрел на меня. — Я буду ей лучшей парой. И никто — слышите! — никто не может отказать мне в праве на такой Поединок! На Поединок чести радиизбранницы сердца!

— Тогда ты умрешь, — спокойно ответил Альберт и сжал мою руку, словно прямо сейчас меня оттаскивали от него, — чегобы мне это ни стоило!

— А избранницу спросить не пробовали?! — воскликнула я с возмущением. И все взгляды устремились на меня. — Я давносделала свой выбор! Принц Тарпэйн не получит мое сердце ни в каком случае!

— Посмотрим, — ласково улыбнулся мне Тарпэйн с трибуны. — Тебя ждет долгая жизнь… и все меняется.

— Сын, остынь! — Астарх положил Тарпэйну руку на плечо. — Ты дракон, ты просто раздавишь паука! Это не может быть честным Поединком, и ты опозоришь наш род! К тому же они признаны нашими почетными гостями!

Вокруг снова раздались одобрительные возгласы. И вдруг голос подал мэтр Сио:

— И все же официальный вызов произнесен, по правилам мы не можем отменить его… — задумчиво сказал он. — Разве что принц Тарпэйн принесет свои извинения и откажется.

— Я не откажусь! — сверкнув глазами, сказал Тарпэйн.

— Или король Альберт не захочет сражаться, не примет вызов… — продолжил мэтр Сио. — Это даже не будет позоромдля него, учитывая неравенство сил.

Я с мольбой посмотрела на Альберта. Просто отступить от своей гордости, плюнуть на мальчишку… Отказаться отПоединка. Альберт с горечью посмотрел на меня. И тихо сказал:

— Я король, Тая. Моя честь слишком дорого стоит. Да и нужно избавить мир от этого чудовища...  У меня немало шансов – мальчишка не обучен сражаться с полиморфом.

— Я принимаю вызов! — произнес он громко. — Тарпэйн много раз прилюдно оскорбил меня. Он хочет получить женщину, которая ему не принадлежит. Он нарушает истинные законы чести — отличные от тех, что прописаны в ваших законах! Я буду сражаться.

Астарх на трибуне огорченно вздохнул и опустил глаза. А вот в лице Гордейна я заметила тревогу и боль. Почему-то именносейчас в лице вечного интригана, всегда игравшего эмоциями, проявились его истинные чувства. Он с горечью смотрел нанас с Альбертом и покусывал губу.

— Что ж… — наконец задумчиво произнес Астарх. — Согласно правилам, теперь вы должны сражаться. Но, я прошу, сын, извинись и откажись от сражения. Ты это можешь. В противном случае… Если ты проиграешь, ты будешь лишен праванаследования. В случае победы, я вынесу вопрос о твоем престолонаследовании на следующий Совет. Король Альбертправ, ты нарушаешь истинные законы чести…

— Можно подумать, ты их не нарушал! Или твой брат, с которым вы провернули всю эту операцию! — едко ответил Тарпэйн, метнув взгляд на отца. — Я не проиграю, он всего лишь паук…

Астарх отвернулся от него, и в его взгляде промелькнуло разочарование, смешанное с презрением.

— Король Альберт, — сказал он, — ты все еще можешь отказаться. Я засчитаю это. Конечно, ты мог бы выставить вместосебя дракона, но я сомневаюсь, что здесь найдется кто-то, кто захочет сражаться вместо тебя…

— Это моя честь и моя битва, — спокойно ответил Альберт. — Позвольте мне попрощаться со… спутниками… — онобернулся ко мне и на глазах у всех заключил в объятия.

— Я вернусь с победой... — произнес он тихо, прижимая к груди мою голову. — Или Край позаботится о тебе... о вас. Гордейн откроет портал, и ты уйдешь к отцу.

— Альберт, да нет же... — начала я, отчаянно прижимаясь к нему. Сейчас мне было все равно, что на нас смотрят сотниглаз.

И вдруг что-то изменилось. Золотой вихрь закрутился на трибуне, заставляя всех жмуриться от света. И огромный золотой дракон снова полетел, сделал круг и приземлился перед нами. Альберт отпустил меня и встал перед ним.

— Я не могу драться за тебя, — прозвучал у меня в голове голос Гордейна. Видимо, он сделал разговор доступным для всех, хоть и говорил мысленно. — Знаешь… За тысячу лет в зеркале я кое-что подзабыл, отвык от сражений… Да и не воиня. А вот ты — да. Сражайся за нас. Прими мою силу дракона, король Альберт, —  непринужденно закончил он, словнопредлагал выпить чаю, а не принять всю его силу и жизнь.

Изумленное молчание повисло над ареной.

Глава. 28. Жертва и поединок

Гордейн, великий манипулятор, жертвует собой ради нас? Зачем ему это? Да и как можно допустить, чтобы он — пусть и после всего — погиб, отдав свою силу до дна? Видимо, то же самое пришло в голову Альберту.

— Что движет тобой? — спросил он. Золотой дракон усмехнулся, даже пасть на вытянутой голове странно искривилась. Закрутился золотой смерч, и вот на месте дракона стоял Гордейн-человек: стройный, молодой, с взъерошенными светлыми волосами и насмешкой на губах. Но в его лице читалось понимание, глубина и странная, отчаянная доброта.

— Да я сам точно не скажу, — снова усмехнулся Гордейн, глядя прямо в глаза Альберту. Рядом с величественными королями вроде Астарха или Альберта он казался мальчишкой, веселым авантюристом, и совершенно не ассоциировался с особами королевской крови. — Знаешь, мог бы сказать, что убью твоими руками наследника Астарха и отомщу брату. Все же тысячу лет держал меня в зеркале... А ты заодно отомстишь за мать — убьешь его сына. Разве не здорово? Но ... — Гордейн усмехнулся. — Нет, это лишь тонкая нитка в сплетении моих целей. За тысячелетие эта месть как-то потеряла смысл. Дело даже не в этом... Мы с тобой оба знаем, как мало шансов у тебя. Тарпэйн — дракон, он просто сожжет любого, кто встанет у него на пути. А я хочу, чтобы ты победил... Я не могу допустить, чтобы он испортил нашу игру. Я планировал, что вы трое, — он обвел взглядом нас с Альбертом и Краем, — получите награду. И останетесь живы. Я обещал себе это. И не позволю взбалмошному дракончику испортить мои планы и сорвать мои обещания. К тому же... не могу допустить, чтоб наша девочка досталась вздорному мальчишке, осмелившемуся играть во взрослые игры... — Гордейн лукаво улыбнулся Альберту, потом перевел взгляд на меня и подмигнул. — Ей, видите ли, пауки нравятся, — не преминул добавить зеркальный манипулятор.

— Спасибо, — прошептала я. — Но ты ведь умрешь, Гордейн! Так нельзя!

— А других вариантов нет, — усмехнулся Гордейн. — Альберту не победить дракона в одиночку.

— Я не хочу твоей смерти, — глядя в глаза Гордейну, сказал Альберт.

— И я не хочу помирать, — улыбнулся Гордейн. — Чего теперь-то? Когда моя жизнь только начинается... Но надо, тут уж ничего не поделаешь. Я был рожден драконом, — просто сказал Гордейн. — Но в моей власти отдать свою магию и силу дракона, кому я захочу. Прими их, Альберт, король пауков.

И прежде чем Альберт ответил, протянул ему руку и крепко схватил короля пауков за предплечье.