Герои чужой войны

— Да, это Видмарица, — не дожидаясь моего вопроса, сказала Кели, аккуратно готовясь к бою. Она поставила колчан к стене, выглянула из проема окна, оценила позицию, — хм, неплохо, если только среди лесовиков не будет лучников. Тогда придется побегать.

— Кели, а ты можешь определить, кто к нам еще в гости напрашивается? — я старался говорить спокойно. Только палец в опасном направлении вытянул.

Девушка чуть прищурилась, разглядывая «гостей», и лицо ее мрачнело все больше и больше. Ну, с этим понятно, что не друзей ждем. Да и нет их здесь. Но, вот кто? Орки? Тойоны? Или наемники из числа людей и эльфов, о которых я вскользь слышал из разговоров Онагоста еще в Велиграде? Те еще злыдни.

— Это орки, — наконец, сказала она, — и довольно приличный отряд. Кажется, мы сами себя загнали в ловушку.

Что-то мне поплохело. Не хочется быть человеком, предложившим заведомо проигрышный вариант боя. Но ведь Грэм сам оценил возможность засады, и был доволен.

— Надо предупредить Грэма, — сказал я, и, перевесившись через стену, окликнул командира.

— Чего разоряешься?

Оказывается, он с Фарином устроился в камнях на въезде к усадьбе. Кустарники, облепившие слежавшиеся кучи кирпичей и природного камня, образовали неплохое прикрытие. Задумка была простой и убийственной. Пропускают отряд преследователей и бьют в спину. В начавшемся хаосе я и Кели должны отстреливать самых ретивых. Ну, а если остатки тойонов прорвутся под защиту дома, там их встретят Мавар с Томаком, да еще Хват, который сейчас нежился на горячих кирпичах, прикрыв глаза от удовольствия. Я коротко обрисовал ситуацию. Грэм нахмурился.

— Они далеко?

— Дальше, чем тойоны. Конница должна успеть раньше, это даст нам выигрыш во времени! — проорал я сверху.

— Да не кричи ты так! Понял я, действуем быстро и без соплей!

— Кто бы сомневался, — пробурчал я, отлипая от кирпичей. — Если орки приналягут — мы окажемся в осаде. Довелось быть в осадном положении, Кели?

— Боги миловали, — вздохнула девушка, пристально вглядываясь в пляшущие на равнине точки. — Я все больше по лесам хожу. «Тени» не участвуют в больших баталиях.

— Боишься?

— Война — это всегда страшно, — эльфийка посмотрела на меня и проницательно сказала: — А ты, похоже, до сих пор не осознал, что здесь происходит. Бравада из тебя так и выпирает. Неужели надеешься, что это все сон? Станет тяжело — и ты проснешься, окажешься в своем мире? Нет, милый Кос, надо делать выбор.

Меня как-то сразу проняло. Женское чутье всегда поражало. Их иррациональное мышление выдавало верную информацию и точный прогноз, исходя из каких-то парадоксальных выводов. Может, получают из космоса пакет знаний? Или умеют правильно использовать интуицию?

Здесь стоило бы произнести патетическую речь. Герои перед лицом смертельной опасности всегда разглагольствуют о своих чувствах, признаются в любви к ближнему, к Родине, к семье…. Только я почему-то был уверен, что мы вырвемся из капкана. А дальше моя уверенность погружалась в беспросветную тьму. Если мы прорвемся к порталу — там будет совсем другой расклад, просто нужно двигать границы локаций, чтобы рассмотреть грядущие события. А я не был способен на такие умения.

— Кос! Как там орки? — это Грэм беспокоится.

— Не меньше трех деканат до цели! — браво ответил я. — А тойоны уже у подошвы холма! Готовьтесь!

— Все замерли! — голос командира отлетел от мертвых камней здания и затих.

— Кели! — почему-то шепотом произнес я, приготавливая стрелы. — Ты не жалеешь, что призналась мне в своей беде? Не передумала смешать свою кровь с моей?

— Мое решение непоколебимо, — бледно улыбнувшись, ответила эльфийка. — Ради этого я выживу и тебя спасу. Зубами вытащу нас к своим.

— Сильно, — уважительно ответил я. — Я тут думал о твоем проклятии. Слышал, что если убить прорицателя, или колдуна — одна фигня — то заклятие снимется.

— Пробовали, — спокойно отозвалась Кели, — мои братья убили того жреца, но это не помогло. Не стоило лишать жизни старца. Боги еще больше разгневались. Это ведь не просто проклятие, а фатум, программа, по которой мне не суждено стать матерью.

— То есть ты пробовала? — глупо спросил я. — И ничего не вышло?

Кели медленно повернула ко мне голову и со взглядом умудренной жизнью женщины кивнула. Где-то в уголках глаз сверкнули слезы. Или это отсвет солнечного луча?

— Кос, они пришли, — сказала она и вскинула лук.

Тойоны шумной толпой без всякой дисциплины поднялись на холм и заполнили заросшую травой площадку. Они проехали место, где затаились Грэм с Фарином, и сразу же направились к особняку. Наездниками, конечно, лесовики были неважными, но уже одно то, что они сели в седла, тревожило. Если им удастся создать боеспособную кавалерию, то ситуация на театре военных действий резко поменяется.

Глубоко вздохнув, я стал натягивать тетиву лука, вложив обыкновенную стрелу с широким срезом. Большинство тойонов были без доспехов, почему-то уверовав в собственную безопасность. Двадцать один человек. Очко. Кидаем карты. Сверху я видел, как в зарослях задымились два фитиля. Наши засадники готовили большой «бадабум». Через положенное время в толпу полетели два глиняных горшочка.

— Пригнись! — приказал я Кели, и резко нырнул под стену. С удовлетворением заметил, что не было никаких дурацких вопросов типа «а зачем?», «может, это интересно?». Возможно, утрирую, но зачастую сталкивался с таким недопониманием ситуации. Но эльфийка в первую очередь была воином, и дисциплина глубоко въелась в ее кровь. Кели последовала моему примеру. И вовремя.

Гранаты разорвались с двухсекундным интервалом. Дико заржали бедные лошади, получившие порцию дроби и рубленного железа. Вопили тойоны. Несколько человек лежали на земле, зажимая свои раны, а другие тщетно пытались успокоить животных.

— Бей! — выкрикнула эльфийка и первой выпустила стрелу.

Ну, а чего бы и не пострелять? Вид сверху был великолепный, бей на выбор. Первым делом я стал ссаживать всадников. Хорошо получалось. Стрелы с широким наконечником делали свое дело, дырявя шкуры тойонов. Рана большая, рваная, кровищи хлещет немерено. Согласен, я еще не такой искусный стрелок, как Кели, и мои стрелы больше калечат, чем убивают, но в бою и такой результат имеет значение. В первую очередь в психологическом плане. Каково тебе будет, когда рядом с тобой в друга втыкается стрела, и тот начинает орать благим матом?

Через пять минут хаоса в живых осталось около десятка лесовиков. Они все уже спешились, почему-то не убежав на конях, предпочитая вступить в драку. И оказались в клещах. Сзади выскочили Грэм с Фарином, размахивающим своим гномьим топором, а из развалин показались эльф и Томак. Ну, куда же без Хвата? Глэйв меня поразил. Никакой ярости, налившихся кровью глаз, дикого рычания — обычная рутинная работа. Подлетел к тойону, сбил с ног, рванул кадык — и был таков. Так что Хват оказался нашим деморализующим противника тайным оружием. Кажется, тойоны пришли в ужас именно при его появлении. Они даже не делали попыток защититься! Безропотная смерть врагов поразила меня. Это что вообще за жертвенность? Почему они так смертельно боятся глэйва?

Наши не миндальничали с оставшимися преследователями, и уничтожили всех, кто оставался в живых, невзирая на то, что защищались они вяло.

— Кос! Кели! Быстро вниз! Ловим лошадей и уматываем! — заорал Грэм, вытирая свой клинок о траву.

Мы слетели по веревке на первый этаж, сдернули крепеж с балясины и с растопыренными руками стали осаживать мечущихся от ужаса лошадей. Хват, паразит, решил поиграть с ними, и теперь с веселым гавканьем носился по кругу, усугубляя хаос и нервируя командира.

— Кос, да привяжи ты своего пса, демоны тебя пожри! — заорал Грэм. Кажется, его здорово припекло. — Ищите здоровых и не раненных лошадей и о сменных не забудьте!

Фарин, как заправский табунщик, согнал в одну кучу пригодных для езды лошадей и стал успокаивать их. К моему удивлению, животные, словно поддавшись чарам грубоватого голоса гнома, перестали беситься. Я же прикрикнул на глэйва, чтобы тот не путался под ногами. Нервозность обстановки дошла до волкодава, но он почему-то предпочел обидеться и сесть на задницу прямо посреди двора и трупов тойонов.