Жемчужина гарема

— Ну что ж, Геард. Тогда я могу рассказать вам. Я — истинная пара Ролара.

Глава 38

Ролар

Когда я очнулся, была темнота. Почти дополз, почти... Прежде чем беспамятство обрушилось на меня, я видел вдалеке отблески света. Выход. Проклятый выход из этого проклятого места.

Но теперь была только тьма. Может быть, на поверхности ночь, и я просто не вижу дневной свет за выходом из лабиринта? Но обостренная драконья интуиция подсказывала, что это не так. Свет лишь грезился мне в отчаянном желании выбраться отсюда. Или кто-то заложил выход. Несложно догадаться, кто это мог быть.

Я ощупал тело. Раны проходят у драконов за сутки, шрамов не остается. Но тело под обрывками одежды было испещрено большими и маленькими рубцами, они ощущались под пальцами. Ах, да... в лабиринте действуют другие законы. Здесь дракон не сильнее человека - ни ментально, ни магически, ни физически. Здесь дракон становится таким, каким может быть человеческий маг, вроде этого Виньялли.

Я выругался. Голова кружилась, хорошо хоть в темноте это не так заметно. К горлу подкатывала тошнота - та же тошнота, что сопровождала меня последние сутки перед потерей сознания. И в то же время желудок сводило от голода. Нужно заблокировать голод, подумалось мне, на это магии должно хватить.

И, кстати, сколько времени прошло? Сколько я был без сознания? Узнать это, прежде чем смогу выбраться, никакой возможности.

Я призвал магии, сколько мог. Унял голод. Воду, пожалуй, смогу найти и под землей... Потом снял головокружение и вселил немного новых сил в изможденное тело.

Насколько хватит магии? Сколько еще я продержусь, прежде чем не останется сил ни магических, ни физических? И мучительный страх, тревога за Аленор, сводящая с ума.

Если Рокард все же прочитал мой разум, то знает о ней. И он не погнушается сделать ее оружием в нашей войне. Не погнушается использовать самое дорогое мне, мою самую большую слабость.

Эти мысли были похожи на пытку.

Собрался - где-то в глубине меня еще теплилась сила. И я пустил ее на то, что хотелось сделать больше всего. Жест отчаяния, он должен был быть бесполезным. Бесполезным он и оказался. Я попробовал нащупать ее разум в этом мире. Но лабиринт блокировал мои усилия. Я нащупал лишь тьму. Или она находится там, где не доступна для моих ментальных поисков.

Новая волна отчаяния накатила, сметая остатки сил и магии. Показалось, сейчас опять потеряю сознание. Но мысль о ней, беззащитной, оставшейся в этом мире один на один с другим драконом и с проклятым герцогом, что возжелал ее в жены, помогла удержаться на поверхности.

Я сжал зубы.

Потом снова выругался и, пошатываясь, поплелся туда, где по моим представлениям должен был быть выход. Ведь я лишь чуть-чуть не дополз...

Выход здесь, несомненно, был. Прежде. Круглое отверстие в две трети моего роста. Но сейчас оно было завалено снаружи, как я и предполагал.

Родной брат, что прежде вырвал мне сердце, теперь обрек меня на долгую, мучительную смерть. Я ударил кулаком по черному камню, закрывшему путь наружу. Стало больно... и даже смешно.

Отличная смерть для правителя драконов! Горько.

Зачем мне была эта власть? Зачем я удерживал ее? Ведь давно мог стать свободным драконом. И унес бы Аленор куда-нибудь на край света, чтобы прожить счастливую, радостную жизнь.

Я всегда оправдывал себя тем, что Рокард - плохой правитель. Что этот дерзкий и взбалмошный дракон не должен править драконами. Хотя бы не всеми. Но сейчас я смеялся над этим. Брат был отличным правителем. Его страна процветала не меньше моей. Какой смысл был в этой войне за власть, кроме личных амбиций? Никакого.

Нужно было оказаться перед лицом темной и горькой смерти вдали от своей истинной пары, что бы понять, насколько неважно все это было. Понять цену этих игр.

Я горько смеялся над самим собой.

Власть, правление, игры... Какое все это имеет значение. Я заполнял ими жизнь, не находя другого смысла. И это было интересно, это наполняло меня. Мелькнуло даже что-то вроде благодарности к врагу за войну, что давала нам этот смысл.

Только вот заигрались. Дошли до предела. И за этим пределом меня ждет смерть. А перед лицом смерти все, важное ранее, оказалось бессмысленным. Важными были лишь нити тепла, что связывали меня с родителями, с немногими настоящими друзьями, с парой хороших девочек, которым я когда-то покровительствовал и помог устроиться в жизни. И конечно... Аленор.

Это она сияла в душе белым ярким солнцем, наполняя смыслом мою душу, потерявшую другие смыслы.

Ради нее я должен пытаться до конца. Пока не упаду от усталости и истощения.

Вспомнилась драконья сказка, в которой двум молодым драконам подрезали крылья и бросили со скалы. Была такая казнь в древности. Один из них сложил огрызки крыльев и камнем спикировал вниз. Разбился насмерть, не желая мучиться в попытках полететь. Другой же отчаянно махал тем, что осталось от его прежде прекрасных синих крыльев. Падал вниз, но взмахивал ими. И, как ни странно, ему удалось задержать падение, а после... после он полетел. С каждым взмахом его крылья все больше отрастали, пока не стали сильными, как прежде.

Что ж... Попробуем махать тем, что у меня осталось.

Я принял драконью ипостась и попробовал порушить камень. Но черная стена передо мной не поддавалась. Я попытался расплавить его пламенем и магией, хоть их почти не осталось. Но Рокард знал, что делал. Он запечатал меня крепко.

Я вернулся в человеческую ипостась и долго лежал без сил. Стонал - все равно никто не услышит. Когда чуть-чуть восстановился, рыдал и повторял ее имя. Как молитву и заклинание. Звуки ее имени «А-ле-нор!» были единственным звуком, что прорезали подземную тишину и не гасли, эхом разносились по пещерам.

А вслед за этим, когда душа упала на самое дно, сделал то, что обещал себе никогда не делать.

Позвал отца.

Лабиринт блокирует ментальную силу, вряд ли он услышит мой зов. Но если кто и сможет вытащить меня отсюда, то только он.

Рокард

Чего я хотел, позвав четырех жемчужин подряд? В режиме, когда не насладишься каждой из них полностью.

Если быть честным с собой, то просто хотел отвязаться от обязанности приглашать к себе всех жемчужин. Дать им шанс. В конечном счете, девушки прибыли сюда, чтобы этот шанс получить. Некоторые из них мне даже нравились.

Но сейчас хотелось побыстрее отделаться от них и заняться тем, вернее той, что была мне куда интереснее. Эта белобрысая Аленор, что считает себя истинной парой моего брата. Вкрасться к ней в душу, сделать ее своей - не лучшая ли пытка для него, если он тоже так считает? Даже если он уже умирает под землей, и умрет, прежде чем узнает о ее судьбе.

Но наслаждение победой над врагом отступало, когда я наблюдал за ней: появлялось другое чувство. Интерес и удовольствие, что испытываешь, когда смотришь на красивую, ценную... чужую вещь, которой удалось завладеть в обход хозяина. Или на сильную необузданную кобылицу из тех, что красиво встает на дыбы и вырывается из рук, когда пытаешься ее усмирить. Впрочем, всему свое время... Пусть еще побегает по арене.

Но было в девушке и другое. То, что вызывало интерес. И это что-то было опасным, потому что, зная, кто она, сложно этот интерес не испытывать. Сложно не увлечься ею. Я надеялся удержаться на грани интереса и притяжения к ней. Но для этого по крайней мере нужно было меньше и реже за ней наблюдать. А я не мог. Ментальный взгляд так и тянулся в ее апартаменты.

Даже когда улетел по делам сегодня утром, мысль тянулась к ней. Вот, значит, какую власть такие, как она, имеют над драконами! Это и раздражало, и... пьянило одновременно. Никогда прежде не сталкивался с подобным.

Понятно теперь, почему брат сразу увлекся ею. И... мерзко, что она, встретив того дракона, сразу выбрала его.

Словно на свете нет других драконов. Чем ей мог понравиться этот мальчишка, не способный даже защитить ее от герцога и его проклятия?