Страница 32 из 67
Их скрывали, защищали и берегли, призывая лишь в исключительных случаях, когда надо было утихомирить сошедшего с ума искрящего.
Мы не безгрешны и в приступе безумия можем сотворить много бед. Нас могут остановить другие одаренные, заковать, блокировать силу, наказать…
Но забрать дар… полностью и навсегда лишить искры может лишь поглотитель.
И это действительно страшная кара, которая хуже смерти. Жить и существовать, лишившись самого дорогого, части себя, своей души.
Я все-таки отшатнулась и отодвинулась. Отскочила бы, не пойми он все сам. Мужчина встал и отступил назад, давая мне возможность прийти в себя.
— Надеюсь, ты понимаешь, что о способностях Валкота распространяться не стоит, — ледяным тоном произнесла Адония. — Для твоей же безопасности, Одетт-арин.
— Понимаю и буду молчать.
— И все-таки, — обратилась женщина к Валкоту. — Это было крайне глупо и безрассудно. Открываться ей… Это не похоже на тебя, Валкот.
— Одетт сохранит мою тайну, — спокойно заверил Алисет.
— Может лучше клятву?
— Не стоит.
Он не смотрел на меня, а я не могла оторвать взгляда.
Теперь много становилось понятным — его холодность, отчужденность и безэмоциональность. Когда забираешь дар, калечишь душу, сам вынужден отдавать что-то взамен.
— Сильвия знала?
Он все-таки взглянул на меня.
— Нет.
Хоть в чем-то я ее опередила. Только радости не испытывала.
— И сколько?
Я не хотела и хотела знать ответ. Вопрос сорвался с губ, а закончить его я не смогла.
Но Алисет сам все понял.
— Пять.
Пятеро искрящих, которых он лишил дара. Пять пустых оболочек.
Он же и меня… тоже… стоит лишь захотеть…
— Не стану. Ты же сама это знаешь. Да, это моя сущность, мое бремя, которое позволило стать самым молодым начальником разведки. Но без приказа и приговора суда я этой способностью не пользуюсь.
— Прости, мне не стоило подозревать тебя.
— Ты имеешь право бояться и опасаться. Это естественно.
Но ему все равно тяжело и неприятно.
— Отношения выясните позже. Вернемся к сангиру, — вмешалась Адония, возвращаясь в кресло. — Теперь, когда нам известно, что и кто ему нужен, нам будет намного легче.
— А зачем он решил вмешаться в помолвку принцессы Петреи? — поинтересовалась я, вставая.
Отдых закончился, пора было браться за дело.
— Подобраться к тебе и насолить царице Террико, — предположил Алисет. — Он не забыл роль острова в пленении. И пусть на саму месть у него нет сейчас ни сил, ни возможностей, досадить он мог.
— И ему нужна я. Что других не нашлось? — с досадой спросила я ни к кому конкретно не обращаясь.
— Живых мало, — отозвался Валкот, и я снова вздрогнула. — Твой случай уникален. Я сам не верил, что такое возможно. Но грань почти тебя не изменила. Ты была стабильна, ну а характер — это издержки наследства. Иначе бы ты сама заметила нестыковки и насторожилась. To ли старый Архольд сделал все хорошо, искрящим он был очень сильным, то ли леди Энния вымолила свой грех, но все обошлось. А может это Великий Сын за тебя поручился, одарив искрой. Она ведь все стабилизировала.
— Возможно. И что теперь?
— Надо подумать. Мы не можем броситься вперед.
— Сангир ждет, когда ты выйдешь из дворца. Скорее всего будет разговор и предложение.
— А что будет, когда я откажусь?
— Он не может тебя заставить, — вновь повторила Адония. — Ты должна пойти с ним добровольно.
— Из каждого правила есть исключения, — произнесла я тихо. — И сдается мне за столько лет он смог его найти. А вот у нас столько времени нет.
Глава девятая. Откровения
К Петрее я не пошла.
Лишь только переговоры и обсуждения закончились и Адония позволила удалиться, вернулась в свои покои, заперла дверь, поставила максимальную охранку и достала бутылку крепкого коньяка из заначки, которую не открывала с самого приезда на Террико.
Нет, пить я не собиралась. Нетрезвый искрящий, да еще находящийся в состоянии крайне нестабильного эмоционального состояния способен совершить весьма необдуманные поступки. А шутить с искрой, когда у тебя под боком поглотитель, не стоит.
В Академии нам рассказывали о таких, как Валкот. И мы знали, что поглотителей в нашем мире на данный момент всего два. Естественно имена не упоминались, мы даже не знали, в какой стороне света они живут.
Самый главный и страшный кошмар для искрящего. Многие хотели бы убить их, уничтожить, отомстить за украденные искры. И его молчание понятно. Я сама не могла думать об этом не вздрагивая.
Откупорив бутылку, налила спиртное в стакан, поставила на журнальный столик, а сама села на диван, закинув ногу на ногу.
Пить нельзя, но можно развлечься по-другому. Или отвлечься.
Повинуясь моей воле, коньяк сформировался в небольшой шарик и начал плавать по комнате, оставляя после себя шлейф терпкого горьковатого аромата.
Вроде и не пила, но нанюхалась, а еще сосредоточилась на постороннем. Удержать шарик сложно, особенно когда постоянно заставляешь его на ходу менять форму и крутиться вокруг своей оси. Здесь не до мыслей о собственной смерти.
Бездна!!
Чуть отвлеклась и он лопнул, крохотными брызгами опадая на пол.
Следующий. И надо продержаться дольше.
Наверное, это было глупо, но мне хотелось хоть на что-то отвлечься. Я играла и ждала.
Его.
Знала, что придет. Не может не прийти.
И его приход почувствовала заранее, задолго до того, как мужчина тихо постучал в мою дверь.
Опущенные плечи, уставший взгляд и тихое:
— Поговорим?
Кивнула, пропуская вперед.
Зашел, принюхиваясь и осматриваясь. Пятна от коньяка на полу и диване не укрылись от его внимания, но комментировать Валкот это не стал.
Обошел особо мокрые места, налил в пустой стакан еще коньяка и… выпил.
— Не возражаешь? — возвращая пустой сосуд на место, спросил он, даже не поморщившись.
— Чувствуй себя как дома, — отозвалась я, возвращаясь на место и не сводя с него напряженного взгляда.
Здесь без Адонии мы могли поговорить открыто и не таясь, выложить то, что так тщательно прятали и скрывали все эти годы. А ведь мне казалось, что прятать уже больше нечего.
— Тринадцать лет назад молодой герцог Архольд, получив титул после смерти деда, неожиданно стал интересоваться запретными заклинаниями и знаниями. Мы это отслеживаем. Не всегда успешно, но пытаемся. Мне сразу доложили. Персона такого статуса… если бы стало известно, случился бы большой скандал. Плюс еще Марлоу был очень внимателен к твоему брату, мечтая женить его на своей племяннице.
О да, я ее помню. Леди Алвира. Невысокая хорошенькая как куколка, с васильковыми глазами и золотистыми кудряшками. И чернильно-черным сердцем. Именно она вместе с нашим кузеном пыталась потом убить Дерека десять лет назад, не простив ему брак с Селиной.
— Поэтому на разговор с Архольдом я отправился сам. Честно говоря, я многое ожидал увидеть и услышать: «случайно», «не хотел», «пошутил», «понятия не имею, как так получилось». Доводы могли быть разными. Но не в случае с твоим братом. Он хорошо встретил меня, проводил в свой кабинет и когда я спросил его о запретной магии, просто кивнул, — Алисет хмыкнул, будто до сих пор не верил в то, что произошло.
А я молчала и слушала.
— В первый и последний раз кто-то так легко соглашался с моим обвинением и при этом совершенно не раскаивался. По закону мне надо было заявить на него, сообщить, а я лишь спросил: «почему?». И знаешь, что произошло?
Я промолчала, зная, что мой ответ ему совершенно не нужен.
— Он меня послал. Сказал, что это его личные проблемы и если я хочу, то могу вызвать сюда хоть самого герцога Марлоу. Ему он скажет то же самое. И то, как он это сказал, о многом сообщило. Я его не сдал. Не буду мучить тебя подробностями, но мне удалось узнать правду. О тебе, о деде, клятве и прочем.
— И ты решил сыграть роль рыцаря и спасти меня от меня же самой?