Страница 37 из 75
У меня внутри все похолодело от плохого предчувствия. Вроде и похвалил, а, выходит, и нет. Черт ногу сломает в его настроениях! Как пить дать, сказывается горячая испанская кровь…
–… а так меня подставила!
– Да что я сделала-то? – так и кондратий может хватить с этим «тянем-потянем»!
И ведь знает, что на пределе держит! А все равно мастерски напряжение нагнетает. Как есть главгад!
– Что сделала?! – он нехорошо прищурился. – Почему о журналистском расследовании в «Blaze» я узнаю последним?!
Опаньки, это мне, значит, голову открутить надо? Не будем, пожалуй, спешить с линчеванием. Мы – журналисты, народ незлобливый, отходчивый.
– Э-э-э…
Потому что расследование было неофициальным, и мы не рассчитывали на поддержку начальства? Мда. Правду точно озвучивать не стоило. Лучше сразу яду выпить. Безболезненнее будет.
– Думаешь, мне нужны эти ночные разбирательства с полицией?
А кому они вообще нужны?
Да, с места преступления, как выразились стражи правопорядка, нас вчера так просто не отпустили. Допросили по форме, протокол составили, контактные данные взяли и-и-и… заставили дать номер телефона главного редактора газеты, раз уж мы назвались журналистами той самой «Недельки». Кто тогда думал, что они вообще станут дозваниваться Йогану, проверять?
Я – точно нет. Безумно хотелось одного: отделаться от всех вопросов побыстрее и умчаться в далекие дали. То есть не такие далекие, всего-то в противоположный район города – домой. Но, как говорится, не судьба.
После разбирательств с полицией на месте, благо в участок нас не потянули, я чувствовала себя мочалом. Эмоционально и физически была выжата до предела. Выглядела, видать, соответственно. Ведь едва уселась в машину братца, как тот помчал к больнице. От помощи медиков в скорой сознательно отказалась, сославшись, что чувствую себя отлично.
Чиж на эти враки, естественно, не купился. И нашим с Веркой уговорам, подруге тоже не улыбались ночные метания в больнице, не внял.
По дороге в клинику я как раз и успела подробно рассказать о своих приключениях в «Blaze». Часть они слышали благодаря прослушке (Чиж все записал на флешку), часть «благополучно» не записалась, остальное пояснила я. И столкнулась с тотальным скепсисом.
Что подруга, что братец не поверили в существование инкубов и «Писаки»… Нет, в его помощь им, конечно, верилось, а вот в принадлежность Алеса к призракам или таинственным наблюдателям, как он сам брался утверждать, – нет.
С пеной у рта кидаться в убеждения обратного я не стала. И самой верилось бы с трудом, не произойди все странности на моих глазах. Да сумей я найти другие правдоподобные объяснения случившемуся, с удовольствием поверила бы! Все лучше, чем признать существование мира сверхъестественного.
Увы, иных объяснений у меня не было. А вот не отвеченных вопросов к Алесу осталось уйма. И пусть я обещала Чижу, что больше ни ногой не полезу в любые авантюры, а намерений добиться ответов не бросала.
Через пятнадцать минут мы уже завалились в приемное отделение ближайшей частной клиники. В государственной ночью вряд ли кто пальцем пошевелил бы ради обследований. Пришлось бы ждать утра. А его хотелось встретить в собственной удобной постельке.
А вот в частной, нашу дикую компанию приняли, как положено: с улыбками и воодушевлением взялись хлопотать вокруг. И правильно, того, кто платит бешеные бабки за обслуживание – нужно холить и лелеять.
Взялись за нас с Веркой плотно: консультации со специалистами, обследования всякие… И никто из персонала категорически не обращал внимания на глухую ночь! Вот это, я понимаю, сервис!
– Машкова, я с кем разговариваю тут? – грозно прищурился Йоган. – Ты меня вообще слышишь?!
– Слышу, – с готовностью кивнула я.
Просто задумалась. Вслух я в этом смертельном грехе, конечно, не призналась.
Главред привык, что его речи нужно не только слушать, им необходимо внимать! И не дай Бог пропустишь хоть слово, потеряешь нить разговора или в открытую покажешь собственную скуку… Сожрет и не подавится!
– Ты что бухая? – возмутился шеф.
Нет, ну вот это чуйка!
В моей крови действительно обнаружили сильнодействующие препараты. В народе о таких отзываются просто – дурь. Но концентрация их оказалась маленькой, неопасной для жизни. Несколько капельниц, чтобы нейтрализовать и вывести действующее вещество, и добрый доктор пообещал, что утром я буду, как огурчик. Разве что побочных эффектов не удастся избежать: сонливость, некая заторможенность или наоборот вспышки бурной активности – жить можно. Тем более, что все должно пройти за несколько дней. Перетерплю.
Жаль только, больничный не взять. У Йогана точно не допросишься, разве что одной ногой в могиле стоять будешь. Нет? Тогда, будь добра, паши!
– Нормальная я, – буркнула, даже слегка обидеться успела.
– Вижу я твою нормальность, Машкова. Синяки под глазами, взгляд расфокусированный и на ногах едва держишься!
Ну-у-у… Что есть, то есть… Какой там зомби-апокалипсис? После двух часов сна так будешь выглядеть, что любые зомби передохнут от зависти.
– Скажи-ка мне вот что, – главред заинтересованно подался вперед, опираясь локтями о столешницу, – какого ляда вы вообще полезли в этот клуб?
Под жгучим взглядом темно-карих глаз шефа, я стыдливо потупилась:
– Девушки пропадали, а все зацепки вели в «Blaze»…
– И вы решили сыграть роль доблестных полицейских. Думаешь, без вас стражи правопорядка не справились бы?
– Да они там все продажные! – он хмыкнул, а я вновь потеряла смелость в открытую протестовать: – То есть проплаченные… А мы хотели пролить свет на это дело, расшевелить общественность и…
– Заработать огромные неприятности на свои любопытные задницы, – весомо закончил шеф. – Последнее вам определенно удалось.
– Вера сказала…
– Вера сказала, – перекривил он меня, перебив. – Вера вот договорилась до больницы!
И правда, удар об стену так просто подруге не прошел.
Чиж не зря настоял на МРТ. Сотрясение мозга и… субдуральная гематома.
Диагноз звучал устрашающе, но лечащий врач спешил нас успокоить: при эффективном лечении, все должно прийти в норму. Со временем.
Вере пришлось остаться в больнице. Подруга новость восприняла болезненно, но деваться было некуда – жить хотелось.
– Эх, Машкова, Машкова. Глаз да глаз за тобой нужен, глупая, – покачал головой Йоган.
Его строгость вдруг сменилась тревогой и даже некая нежность проскользнула во взгляде.
У-у-у! Сейчас вновь начнет расписывать прелести романа с ним любимым, а, может, и страшать безработицей, увольнением с волчьим билетом или еще какими «жутиками»…
– Не нужен мне ваш глаз, у меня свои на месте.
Ляпнула и тут же удивилась собственной смелости. Обычно, в присутствии главреда я либо мямлила нечто невразумительное, либо отмалчивалась. В общем, на рожон никогда не лезла. А тут…
Йоган не психанул, лишь криво улыбнулся:
– Зубки отращиваешь? Молодец. А теперь слушай сюда, Машкова.
Вот не знаю, чего я так скукожилась вдруг, но мгновенно вжала голову в плечи. Жутко захотелось сделаться невидимой. За последние недели это просто самое популярное мое желание!
– Материал по «Blaze» до завтра должен быть у меня на электронке.
– Ка-а-ак?!
– Каком кверху, – гаркнул он. – Мне тебя еще учить писать нужно? За все эти годы не научилась?
– Научилась, но… я думала, что вы не собираетесь давать этому делу ход.
– И упустить такой эксклюзив? – вкрадчиво уточнил главред. – За идиота держишь?
– Нет, что вы, Йош… гх-м... Йоган Брониславович!
Он еще с полминуты сканировал меня мрачным взглядом, будто проверял на честность. А потом уверенность в собственной неотразимости и гениальности перевесила любые сомнения по этому поводу.
– То-то же, Машкова. И не смей думать за меня, у тебя это плохо получается.
– Хорошо, Йоган Брониславович, – вновь поддакнула я, на что главред недовольно поморщился.