Страница 7 из 11
– Но мне показалось, что звучало очень красиво, – поспешила добавить, желая отвлечь собеседников от созерцания моих покрасневших щек.
– Ну, – опять крякнул Расторгуев, подмигнув мне через свои очки, – в таком случае, есть надежда, что Адриан Ааронович не зря во второй раз согласился ему помочь.
– Вот так номер! Адриан Ааронович! – Академин возмутился и даже отложил вилку с ножом. – Неужто вы решили помочь этому прохиндею?! Я как увидел, какой грязью этот Алпыгин…
– Алпаров, Борис Емельянович, – поправил его дворецкий.
– Да не суть! Алпыгин, Алпаров… Как он посмел так отзываться о вас? И еще по Наташеньке… В смысле, по Наталье Олеговне прошелся. Мол обманули вы его. Это ж как обманули-то? Тем, что билеты на его паршивый концерт купили? Или тем, что заставили негодяя доиграть? А я помню, помню, сколько раз Давид Ааронович пробовал устроить вам личный концерт, а он все отказывался. И деньги, заметьте, не возвращал. Ишь, цаца!
Я давно заметила, насколько спокойно Адриан относился к своим домашним. Вот сейчас, к примеру, Академин повысил голос, говорил много, а Шагалов преспокойно ужинал и ничто ему не мешало. Похоже, все-таки все очень зависит от того, кто тот человек, повышающий голос. Хаотично бегущая толпа? Но она будет неприятна любому человеку. Как в консерватории этим вечером – все зрители разом ринулись на выход, чуть друг дружку не затоптали, не смотря на дорогие костюмы и платья. По дороге успевали ругаться, как пьянчужки у нас в Вельске.
– Ой, не говорите, не говорите, – показав на собеседника вилкой, закивал седой головой Михаил Павлович. – Им бы только попасть к Адриану Аароновичу на встречу. Что не сделают ради этого!
– Согласен, с вами. Даже концерт прерывают, – в свою очередь Академин указал своей вилкой на Расторгуева и потряс ею в воздухе, получилась своеобразная дуэль, мужчины не касались предметами, но выглядели в этот момент презабавно. – Как только услышат фамилию Шагалова, так сразу спрашивают «который».
– Вы думаете? – почесал гладковыбритый подбородок Расторгуев. – Думаете, это был запланированный акт?
– Вполне возможно!
– А что мы гадаем, собственно? Давайте спросим у Натальи Олеговны. Вы же видели его, – дворецкий уставился на меня, – как считаете? Он специально подстроил срыв концерта?
За меня ответил тот, от кого этого ответа никто не ждал. Адриан Шагалов задумчиво произнес:
– Н-нет, Алпаров н-ничего не подстраивал. Он артист, импульсивный. Если бы он б-был настолько умен, то сразу бы догадался о прослушке у себя д-дома.
Я продолжила за Шагалова:
– Вместо этого он сорвал концерт и топал ногами, требуя, чтобы кто-нибудь, он сам не знает кто, разобрался с его проблемами.
– А он топал? – толкнул меня плечом в плечо Академин.
– Еще как! Топал и кричал. Требовал отвезти его в сумасшедший дом.
– И вы, Наташенька, пообещали ему аудиенцию у Адриана Аароновича? – опять толчок в плечо от повара.
– Пообещала, – покаялась я, опустив голову.
– А он?
– А он обещал, что пройдет инструктаж, прежде чем входить в ложу, а сам ворвался туда, топая ногами и крича.
– Ну, понятно, – вздохнул Расторгуев. – Хорошо, что с вами был Давид Ааронович. Хоть характер у него тяжелый, но вам, Наталья Олеговна, при всем желании с вашим хрупким телосложением и добрейшим нравом не выстоять против опытного дебошира.
– А Алпаров дебошир, – поддержал дворецкого Академин, показав указательным пальцем вверх.
Под их разговор, мои мысли унеслись в тот момент, когда я поднялась к Адриану Аароновичу в кабинет, уговорить его встретиться еще раз с Алпаровым. Естественно, было бы разумнее выставить композитора за дверь – зачем этот скандалист с большим именем сдался моему начальнику? С одной стороны. Но с другой… Я все никак не могу забыть, как оживал Адриан в те моменты, когда ему подкидывали загадки. Стоило ли снова ворошить все? Я решила рискнуть – как минимум предложить я могу, а он может отказаться. В конце концов, если бы он сказал мне выставить вон Алпарова, я бы так и сделала тем более, что охранник все еще находился в квартире. Я постучалась в кабинет к Адриану и вошла без разрешения – он бы никогда не ответил на стук.
Продумала каждую фразу и встав сбоку от его стола, чтобы не раздражать его лишний раз, сообщила:
– Пришел Алпаров. Просит прощения. Очень хочет, чтобы вы ему помогли. Распутать его дело.
Повисла пауза. Адриан довольно долго молчал, в то же время мою голову немного повело. В кабинете были закрыты окна, здесь теперь везде двойная защита, которую установили после нападения убийцы. Комната наполнена теплом и приятным, очень тактичным запахом его одеколона. Шагалов спокойно произнес:
– Х-хорошо.
А потом добавил, не поднимая ни головы, ни кофейных глаз:
– П-после ужина.
Выходя из кабинета, в голове пронеслась мысль, что я готова хоть десять раз сталкиваться с таким вот Алпаровыми, лишь бы у меня был повод и возможность снова и снова входить в его кабинет. Я спускалась по лестнице и чувствовала, как горели мои глаза.
Глава 6
По просторной квартире разлился мелодичный звук, Расторгуев допил свое вино и промокнув губы, поднялся из-за стола:
– Похоже, Артем Андреевич с Сергеем Витальевичем приехали. Как раз вовремя, точно по часам.
В подтверждение своих слов, дворецкий отодвинул манжет и взглянул на часы у себя на запястье.
– Адриан Ааронович, я проведу их в гостиную, а затем подам кофе и чай прямо туда.
Уже зная своего хозяина, Расторгуев не спрашивал разрешения, скорее озвучил свои намерения. Оставалось удивляться, когда мой шеф успел вызвать ребят из Скрама и в добавок оповестить об их приезде Михаила Павловича.
Я поднялась из-за стола на мгновение позже Адриана, и мы оба направились в сторону холла, там же был вход в просторный зал, где уже несколько часов в компании охранника ожидал аудиенции Шагалова заносчивый композитор. В холле двое скрамовцев здоровались с дворецким. Первым въехал на своем инвалидном кресле Артем:
– Добрый вечер, Михаил Павлович, – протянул он отчество Расторгуева на букве «а» и весело поклонился одной головой, дворецкий ответил ему в той же манере и улыбнулся несколько шире, чем обычно улыбался другим людям. Наверное, Михаил Павлович симпатизирует мужественности Артема, поэтому выделяет того среди остальных.
– Добрый вечер, Артем Андреевич. Вам я приготовлю ваш любимый капучино с шоколадом. Как поживает Маккиннон?
– Отлично! Растолстел, – подмигнул ему Боярский в ответ и проехал вперед, позволив наконец-то и Лисовскому войти внутрь.
Даже я уже знаю, кто такой Маккиннон. Это домашний питомец Боярского, желтая змея. Дня не проходит, чтобы он не рассказывал остальным, как она поживает. Дома Артем установил камеру и целый день в прямом эфире наблюдает, как тот спит, ест и ползает. Говорит, что вид Маккиннона его успокаивает.
– Добрый вечер, Михаил Павлович! – следом переступил через плоский порог Лисовский.
– Добрый вечер, Сергей Витальевич! Ваше пиво уже достаточно охладилось. Прошу в зал.
Расторгуев показал парням направление, куда стоит проходить, там же несколько секунд назад скрылся Адриан Шагалов. Стоит заметить, скрамовцы этим вечером выглядели не как обычно. На работе они позволяют себе одеваться как вздумается – майки, джинсы, в лучшем случае на ком-то из них будет рубашка. Но этим вечером, приглашенные в дом Адриана, они оба принарядились. До пиджаков дело так и не дошло, но Артем был в бордовой рубашке и брюках, а Сергей остался в джинсах, но серую рубашку так-таки натянул. Пока я, стоя возле лестницы наблюдала за ними, скрамовцы успели заметить меня. У Сергея вытянулось лицо, а Артем просиял.
– Ба! – воскликнул Боярский из своего кресла. – Вот это номер, Звонарь!
– Заставьте меня это развидеть, – выдавил Лисовский, потеряв свою челюсть где-то в районе шеи.
– Господа, – Михаил Павлович еще раз указал им обоим рукой на вход в зал, – вас ждет Адриан Ааронович, не стоит заставлять его так долго ждать. И вас, Наталья Олеговна, прошу поспешить. Вы же знаете, насколько ваше присутствие важно для господина Шагалова.