Страница 10 из 71
Только что его сын выставил отца дураком. А Модо, исходя из того, как он выглядит и каким родом правит — не тот человек, над которым можно легко смеяться.
— Степан, будь добр, объяснись, — сказал он холодно.
— Конечно, отец. У вас, господа, наверняка возникли вопросы, по какому праву я здесь нахожусь. Мои права написаны здесь, — достал он из кармана бумаги и развернул их, — Ознакомьтесь.
Первым бумаги взял Константин, как распорядитель мероприятия. Повисла гнетущая тишина, полная интриги. Старик, когда дочитал… хмыкнул. На его вычурном лице это была многоговорящая реакция.
— Модо, — протянул он мужчине бумаги.
При этом ничего не сказал. А вот сам Модо… Его реакция была гораздо более бурной. Внешне он ничего не показал, но я слишком хорошо чувствовал чужие эмоции и уловил, как глава буквально закипает. Это не фигура речи, тут и правда буквально энергетика вскипела и пошла волнами вокруг, да так сильно, что близсидящие маги щитами окутались.
— Степан, — процедил мужчина, поднимая глаза на сына, — Ты… охренел?
— Лучше, отец. Лучше! Я женился!
Пару секунд длилась тишина, а потом зал взорвался эмоциями. Внутри имею в виду. Так-то разве что пару смешков вырвалось, да удивленных восклицаний. Я же пока не знал, как относиться к случившемуся. Если Степан пришёл, как представитель рода, то есть только один вариант, на ком он мог жениться. На ком-то из Ротенов. Получается, среди них кто-то остался жив?
— Моя жена — Кристина Ротен. Дочь бывшего главы рода. Единственная наследница московской ветви. Ветвь Огаса, как вы можете знать, была официально отрезана и они отныне не являются наследниками. И да, я взял фамилию Ротенов. Так что теперь я Степан Ротен, глава рода Ротен и нахожусь здесь по праву статуса. Брак заключен официально.
— Что же… Юноша… — проговорил медленно Константин, — Наверное, вас стоит поздравить с помолвкой. Присаживайтесь, да начнём заседание.
— Да, поздравляем. Модо, тебя тоже. Сын совсем взрослым стал, — проговорил Михайлов серьёзно.
Я обвёл взглядом собравшихся. Реакции были неоднозначные. Михайлов — ржал внутри и троллил Модо. Лицо кирпичом, а внутри он искренне веселится. Амон Шелия — оставался спокойным. Я бы сказал, что мужчина тоже занимается анализом реакций, а вот сам эмоций по поводу события не испытывает. Роман Орлов — вот он злился. Не сильно, но я отчётливо чувствовал в данный момент негатив даже более сильный, чем в мою сторону.
Модо Шамал — с ним понятно. Выход младшего сына из рода — это прямой удар по нему. Лучше бы мужик сдержался и сделал вид, что это его задумка. А так все поняли, что это было сюрпризом и Степан, по сути, кинул своих же. Весело у них там. А ведь бывший Шамал, насколько я знаю, талантливый маг и чуть ли не главная боевая единица. Или должен был ею стать. Я кое-что видел из того, как он сражается. Продержаться пару минут против двоих Ротенов — это мало кому под силу.
У остальных реакции варьировались от негативных, до оценивающих и нейтральных.
— Господа, объявляю заседание открытым. Сегодня у нас на повестке несколько вопросов, которые нужно решить. Первый — это нападение Огаса Ротена и его братьев. Второй — закрытие Пасти. Третий — дело рода Ротенов.
Я невольно напрягся. Вторым вопросом, по всей видимости, собираются обсуждать меня. Ничего удивительного, пускай. Лучше болтовня, чем общий удар в спину, так что я с удовольствием послушаю, что они скажут.
— Когда мы только поселились на этой земле, что было сделано ещё нашими предками, был заключен договор. Боевые действия и агрессия в отношении друг друга на территории квартала запрещена, — Константин говорил чуть хриплым, но хорошо поставленным голосом. — Наказание за это только одно — смерть и изгнание. Нам надо решить, как привести приговор в исполнение. Кто-то хочет высказаться?
— Мне интересно, как вы собираетесь это сделать? — иронично сказал Альберт Тарковский.
— Странно не знать таких элементарных вещей в твои годы, — хмыкнул Евгений Михайлов. — Это война магов, господа. И методы вам должны быть известны.
— Я побольше твоего живу и прекрасно знаю, что такое война, — вспылил Альберт.
— В книжках что ли прочитал? — вызывающе оскалился Евгений.
— Господа, — тихо сказал Константин, но этого хватило, чтобы эти двое замолчали. — Давайте по делу. Чтобы не затягивать, предлагаю сразу проголосовать. Кто за то, чтобы объявить войну Огасу Ротену и его братьям? Так как у нас новые члены, поясняю, что для выражения согласия надо поднять руку. Несогласия — просто ничего не делайте.
Первым руку поднял Амон Шелия. Тут я не удивлён. Как никак ранили его дочь, и мужик жаждет мщения. Да и с Эрминией там завязки есть, как никак, дальние родственники. Я уж не говорю про то, что ранить наследницу — это прямой вызов роду, а не только задетые чувства отца. Следом руку поднял Роман Орлов и вот это было удивительно. Чувствуется здесь влияние Софии. Степан, теперь уже Ротен, тоже поднял руку. Третьим успел. Его отец, внимательно смотря на сына, поднял следом. Уже четыре голоса. После был Михайлов Евгений. Горчаковы и Огинские тоже проголосовали за. Итого семь голосов. В принципе, этого достаточно. Я воздерживаться не стал и поднял руку вслед за ними. А там и остальные присоединились. Последним, явно нехотя, согласился Альберт Тарковский.
— Вопрос решён единогласно. Теперь нужно выбрать, кто будет руководить боевой операцией.
— Можно было бы предложить кандидатуру Модо, — заметил Огинский, — Но в связи с перестановками среди наших соседей, — глянул он на Степана, — Теперь даже не знаю.
— Ещё стоит учесть, как будет делиться добыча и земли Ротенов, — вставил слово Горчаков, что сидел рядом с Огинским.
— О какой делёжке идёт речь? — не удержался Степан.
— Юноша, — посмотрел на него Константин, — То, что у вас теперь фамилия Ротен не означает, что вы стали владельцем всего имущества, что им принадлежит. Тут ещё стоит прояснить, что именно ваше, а что нет. Но то, что находится вне города, не будете ли вы утверждать, что находится в вашей зоне влияния? Если так, тогда вы можете сами решить вопрос с Огасом и его братьями. В этом случае, уверен, ни у кого не найдется возражений, что их имущество достанется вам.
Я чувствовал, что некоторые из собравшихся собираются как следует обогатиться за счёт победы над магами. Как минимум Огинские в союзе с Горчаковыми уж точно. Их интерес видно невооруженным глазом. Да и Роман Орлов… Чувствуется его внимание в сторону чужого добра. Кто ещё… Модо — вот он пока тёмная лошадка, насколько вижу. С одной стороны сынок его подставил, а с другой стороны — устроить младшего и помочь ему встать на ноги, почему бы и нет? Всё упирается в то, какие между ними отношения.
Парень на слова Константина ничего не ответил. Хватило ума заткнуться. Интересно будет посмотреть, как он собирается выпутываться. Род из двух человек. Даже не знаю, у кого хуже ситуация — у них или у меня. У меня врагов хватает, но и новая супружеская пара далеко не всеобщие любимчики. Речь в первую очередь про Степана, конечно. Кристина — дочь бывшего главы, а заодно сестра Альберта Ротена, что сдох у меня в застенках — пешка, которую до сего момента на поле никто не учитывал.
— Поступим так. Поднимите руки те, кто готов взять на себя обязанность командования общим сбором. Надеюсь, не надо объяснять важность центрального руководства? Напомню, что это не только привилегия покомандовать собравшимися, — тут Баюшев позволил себе ухмылку, — Но и в первую очередь большая ответственность. Нужен человек, что возьмется за поиски Ротенов и последующую координацию общих сил.
Первым руку поднял Модо. Вторым — Роман Орлов. Третьим — Амон Шелия. Четвёртым — Иван Огинский.
Больше никто поднимать не стал. Я бы мог, но это скорее будет похоже на троллинг. Тут нужны союзники, авторитет и доказанный опыт, чтобы за мною реально пошли.
— Итого четыре кандидатуры, — сказал Константин, — Побеждает тот, кто соберет больше голосов. Перед вами лежат бумага и ручка. Напишите каждый, кого считаете достойным, сверните и передайте мне. Я подсчитаю голоса. Напомню, что воздержаться нельзя.