Испытание Шанур

Пианфар молча смотрела на махе, как будто видела его впервые. Так серьёзно он ещё никогда с ней не говорил. «Я убью кифа», — сказал Золотозубый. Честные сделки и двойная игра. Это он умел. Нанести Сиккуккуту удар, когда, казалось бы, дела пошли на лад, и снова ввергнуть его в хаос.

Снова потерянные жизни и корабли. Снова годы страха и опасности. И снова кненны, везде сующие чёрные лапы, потихоньку плетущие свои непонятные интриги на окраинах Соглашения, и люди, пытающиеся проникнуть в его зону.

Махендосет. Он борется за жизнь махенов. В опасности весь его мир.

А кто будет бороться за хейни?

Только не Актимакт.

Пианфар глубоко вздохнула и скрестила на груди руки.

— Ну что ж. Я выслушала тебя, махе. Но и ты запомни: тот тка, которого перехватили кненны, был не единственным сбежавшим отсюда существом. С Мкейк-са удрал корабль стишо и на всех парусах помчался на Центральную.

— Ах, нет. Не на Центральную. Он сошел с вектора Тавао. — Блеснули позолоченные зубы. — Может, решил сократить путь, а? До Льен?

— Прямо к кораблям людей?

— Странный поступок со стороны ксенофоба стишо, а?

— Эти чертовы стишо чувствуют себя уютно только с тка, дружище.

— А может, мы. ошибаемся.

— О боги, боги, люди начинают заражать своим безумием и нас — ты вступил в игру с кненнами, ты, безухий ублюдок!

— Нелёгкое это дело, верно.

Пианфар посмотрела в его темные глаза и снова почувствовала сомнение.

— Опять загадки? Куда идут люди, Эна? Сюда? На Центральную?

Обычной веселости Золотозубого как не бывало. Он посмотрел на неё долгим и серьёзным взглядом.

— Может, мы заключим сделку с кненнами. Установим равновесие. У тебя есть пленка, которую я тебе дал на Центральной, ты говоришь, что Банни Айхар об этом знает. Там есть запись кненнов. Хейни, мы надеемся, что эта пленка попадёт на Маинг Тол. Ты передашь туда послание от кненнов.

— О боги.

— Тулли — он его передаст. Он знает. А я знаю, что ты опекаешь этого человека. У него есть бумага, где говорится, что он член экипажа «Гордости». Ты станешь бороться за него, если не хочешь бороться за меня.

— Ты ублюдок. Ты сын…

— Подожди. — Подняв одну руку, он полез другой в сумку на поясе.

— Что это?

— Это от Джика. У вас есть отличный новенький компьютер, а? Прочитай. Послание зашифровано, но ты сумеешь прочесть наш шифр. В отличие от Эхран.

— Это лучший подарок из тех, что я получила за последнее время. — Взяв конверт, она сунула его в карман.

— И ещё, — сказал Золотозубый, — мой врач осмотрел вашу Шур Анифи. У нас на борту есть одна отличная штука: Она поможет Шур перенести прыжок. Шур будет как в больничной палате.

— О боги, а почему Джик не дал нам такую штуку на Мкейксе?

— У него такой нет. Она есть только на «Махиджиру». Мы большой корабль — наш командный пульт связан со всеми зонами. И у нас есть большой госпиталь. «Аджа Джин» более быстрый корабль, но на «Махиджиру» большой экипаж, и нам необходим госпиталь. Мы уже спасли несколько жизней. А теперь помощь нужна вам, а? — Он положил ей на плечи свои тяжелые и крепкие руки. — Детали обсудим позже. Мне нужно идти, нельзя надолго оставлять корабль. Мерзкое это место, Кефк. Но у меня для тебя есть кое-что еще… — Он снова полез в сумку, достал что-то маленькое и, взяв её за руку, надел на палец кольцо с великолепной жемчужиной. — Лучшее, что я нашёл. Нужно же заплатить за сварщиков, а? Это из океана на Льене, она пре-красна.

— Золотозубый… Исмехананмин… — Во второй раз Пианфар не смогла говорить, а Золотозубый уже взялся за кнопку на двери.

— Ты прекрасная. Эта вели-ко-лепная вещь твоя.

— Куда они идут? Ради богов, куда?

— Только и можешь говорить что о делах… — Он вздохнул, открыл дверь и вышел в коридор.

— Золотозубый, чтоб тебе…

Она бросилась за ним и остановилась, чтобы пропустить двух махендосет, которые тащили большую полистироловую корзину. Золотозубый, прижавшись к стене, тоже их пропустил, весело помахал Пианфар рукой и направился в каюту Шур.

— Сейчас все сделаем, быстро. Обещаю. — Он ухмыльнулся. — Верь мне. Верь, Пианфар.

— Исмехананмин…

— Теперь с Шур всё будет в порядке, — уверенно сказал Золотозубый и, кивнув своей мрачной и грозной охране, немедленно окружившей его со всех сторон, направился к лифту.

Пианфар осталась стоять в дверях, сжимая в руке жемчужину. И чувствовала, что не может двинуться с места.

— Ей нельзя вставать с постели, — сказала врач хейни, уже собираясь уходить. Прижав уши и наморщив нос, она посмотрела на Пианфар, которая была выше её на полголовы. — Что бы вы там ни говорили о моей этике, капитан, я сделала всё, что могла, а махендосет привезли вам очень дорогую установку, с помощью которой больная сможет перенести прыжок. Я сниму нагрузку с сердца и почек и приостановлю дальнейшее ухудшение её состояния. Если повезёт… — (Тут в коридоре появилась Герен и встала возле них с сумрачным лицом.) — Если повезёт, она начнёт поправляться ещё на корабле. Все зависит от многих вещей. До сих пор вам везло. Ей тоже. У нас нет такой установки. На неё просто нет средств. — В её голосе слышались горечь и злость на тех богатых махендосет и стишо, которые устанавливали между собой такие законы и договоренности, в которых хейни всегда оказывались не у дел. Это была давняя и хорошо знакомая Пианфар история.

— Я высоко ценю вашу профессиональную помощь, — спокойно сказала Пианфар и, не удержавшись, добавила: — И я хорошо понимаю вас, Эхран.

— Спасибо, — поблагодарила врача Эхран Герен, сделав над собой усилие.

Врач хейни слегка кивнула и поправила на плече сумку. Из комнаты вышел врач махендосет.

— Она объяснила? — спросил махе. — Я установил оборудование, она будет к нему подключена. Ничего не трогайте. Я оставил вам список необходимых процедур и лекарств.

— Она все объяснила. Да. Спасибо. Машини-то, а?

— А! — Махе усмехнулся, слегка поклонился и быстрым шагом пошёл по коридору, сопровождаемый старающейся не отстать от него хейни. Вскоре эта странная пара скрылась в лифте. За ними последовали махены, оставшиеся после ухода Золотозубого. Коридор опустел.

Герен выглядела совершенно измученной. И все ещё молчала. Пианфар тронула её за плечо:

— Эй, всё будет хорошо. Ей доставили лучшее оборудование, какое было на Иджи. Она теперь вроде как в больнице. И ещё одна новость. Не думаю, что мы скоро отсюда уберемся. Через день или около того. Может, больше. Мы знаем, где Актимакт, мне только что сказал об этом Золотозубый, и, похоже, у нас будет маленькая передышка. Для Шур это самая лучшая новость, какую мы могли бы ей принести.

Герен не ответила. Но её лицо приняло то беззащитное и простоватое выражение, которое было хорошо всем знакомо. Она вздохнула:

— Что тебе рассказал Золотозубый?

— Очень много, и над этим стоит подумать. — Пианфар прислонилась к двери и заглянула в каюту, полную посетителей: Хилфи, Тулли и Ким все ещё околачивались возле Шур. — Эй, вы, — сказала Пианфар, — немедленно вон, дайте Шур отдохнуть. — А когда они дружно выкатились в коридор, спросила: — Шур, кузина, ты меня слышишь?

— А? — Шур подняла голову с подушки.

— Мы тут получили один подарок и хотим немного отдохнуть, пока есть время. У нас послание, в котором говорится об Актимакте, так что мы ненадолго расслабимся. А ты не смей вставать с постели, иначе пойдёшь на Кейшти пешком.

— Эти чертовы иглы, — пожаловалась Шур, — терпеть их не могу.

— Между прочим, их будет ещё больше, когда мы отсюда полетим. Поспи, хорошо?

— Попробую, — сказала Шур и попыталась устроиться поудобнее, насколько это позволяли многочисленные трубки и её загипсованная рука.

Пианфар закрыла дверь и посмотрела на хмурые лица своего экипажа.

— Что там, капитан? — спросила Герен.

— Не хотелось бы мне оглушать вас прямо сейчас, — сказала Пианфар, — но что делать.

— Шур…