К ясному небу (ЛП)

— Соболь может и врать! Откуда нам знать, что он говорит правду?

Громкий звенящий звук раздался в ушах Арии, и ее пихаясь, оттеснили огромные тела, которые проталкивались вперед и кричали. Сквозь шум и суматоху она все еще слышала Соболя.

— Никто не знает, как долго этот барьер будет оставаться открытым. Нашим приоритетом должно быть пересечение границы, пока мы можем.

Он продолжал говорить спокойным, рассудительным голосом, объясняя, почему они должны оставить Перри и как он сочувствует Потоку. Ария не слышала остального. Она ничего не слышала из-за пронзительного звона в ушах.

Каким-то образом ей удалось вернуться к иллюминатору.

Они почти достигли барьера Эфира. Снаружи дул хлесткий ветер, поднимая океанские брызги. Вода скрывала все, но она заметила аэроход Перри по белому кольцу волн, которые разбивались о него.

Он лежал на боку и был наполовину поглощен морем.

Пока она смотрела, они пролетели прямо мимо него, к Ясному Небу.

— Ария, смотри, — сказала Брук, подталкивая ее локтем.

Ария все еще стояла у иллюминатора. Она была там с тех пор, как они пересекли барьер и оставили Эфир позади. Звон в ушах прошел, но теперь что-то было не так с ее глазами. Она потеряла способность сосредоточиваться. Она смотрела в иллюминатор и ничего не видела.

Рокот стоял рядом с ней, обняв ее одной рукой. Прутик держал в руках спящего Когтя с другой стороны от Рокота. Место, где Коготь плакал, прижавшись к животу Арии, было влажным.

— Земля, — сказала Брук и указала пальцем. — Там.

Ария увидела разрыв в идеальной линии горизонта. Издали он казался черным бугорком, но по мере приближения становился все шире, приобретал цвет и глубину. Зеленеющие склоны, покрытые пышной листвой.

Эти холмы были складчатыми и пологими, и они сильно отличались от скалистых утесов, которые они оставили позади. Цвета, которые она видела, были четкими, в отличие от тусклости, вызванной дымом, который держался на территории Потока. Здесь земля была ярко-зеленой, вода — бирюзовой, и то и другое выглядело почти вызывающе.

Возбужденное жужжание закружилось внутри аэрохода, когда разлетелась новость. Люди заметили землю.

Ария ненавидела их за их счастье. Она ненавидела себя за то, что ненавидит их. Почему бы им не насладиться этим моментом? Это было новое начало, но ей так не казалось.

Она хотела повернуть назад… как она могла хотеть вернуться? Но именно так и было. Перри — это скалистые утесы и грохочущий прибой. Он был поселением Потока, охотничьими тропами и всем остальным, что она оставила позади.

Коготь пошевелился в руках Прутика. Он сонно поднял голову и перешел с рук Прутика на руки Рокота. Ария переводила взгляд с одного на другого и обратно.

Им этого было достаточно. Может быть, когда-нибудь она почувствует то же самое.

Из кабины донеслись голоса летчиков и инженеров, оценивающих местность. В течение часа, а потом и двух, она слышала только осторожный обмен координатами. Данные тестов, которые оценивали источники пресной воды, высоты и качество почвы. Каталогизация каждой детали с воздуха была проведена так же тщательно, как паук ползет по своей паутине, с технологией настолько чувствительной, настолько продвинутой, что все это казалось волшебством. Когда-то этот вид магии создавал для нее Миры. Теперь он открывал для себя новый мир, измерял его температуру. Составлял карты, искал лучшее место для поселения.

Она понимала… все понимали, что они действительно искали — людей. Такое открытие вызвало бы множество вопросов для рассмотрения. Будут ли они желанными гостями? Будут ли они порабощены? Или выгнаны? Этого никто не знал.

До тех пор, пока Соболь не вышел из кабины.

— Земля наша. Она необитаема, — сказал он с придыханием.

— Наконец-то повезло, — тихо сказал Хайд. Он стоял позади нее, достаточно высокий, чтобы смотреть через ее голову в иллюминатор. Вся Шестерка была здесь, сгрудившись вокруг нее. Так было с тех пор, как они пересекли барьер.

Она не знала, что с этим делать. Она не знала, должно ли это что-то значить, ведь все они стояли вокруг нее, как стена.

— Как раз вовремя, — сказал Хейден. — У меня не осталось сил для борьбы.

Прутик выдохнул. Риф встретился взглядом с Арией, и она задалась вопросом, надеялся ли он, иррационально, на то же самое, что и она. Что приборы найдут одного человека. Молодого человека почти двадцати лет, с зелеными глазами, светлыми волосами и кривой улыбкой, которой он пользовался нечасто, но с большим успехом. Молодого человека с самым чистым сердцем, какое только можно вообразить. Который верил в честь и никогда, ни на мгновение, не ставил себя выше других. Но, разумеется, такого человека не нашли. Магия была ненастоящей.

Маррон встал между Хайдом и Прутиком, присоединяясь к ним.

— Я бы не назвал это удачей. Когда-то здесь жили миллионы людей. Теперь там не осталось ни души. Это кажется далеким от удачи. И мы могли бы извлечь пользу из некоторого сочувствия и некоторой помощи. Нас так мало.

Ария прикусила губу, чтобы удержаться и не наброситься на него. Она не знала, почему вдруг так разозлилась. Это были те самые слова: «Нас так мало». Зачем ему понадобилось это говорить? Их было не так уж мало. Их было недостаточно. Они потеряли Перри.

Аэроходы перегруппировались, и она почувствовала, что их скорость замедлилась. Последовал внезапный спуск, который она едва почувствовала, но который заставил людей ахнуть и потянуться друг к другу. Затем аэроходы опустились на берег, один за другим, как стая радужных птиц.

Когда их корабль приземлился, Прутик сказал:

— Я не могу поверить, что мы здесь.

Ария вообще ничего не чувствовала.

Риф жестом подозвал Рокота поближе. Коготь все еще спал в объятиях Рокота.

— Я хочу, чтобы вы трое оставались вместе, — сказал Риф, переводя взгляд с нее на Рокота. — Хайд и Хейден будут следить за вами, начиная с этого момента.

Следить за ними? Она ничего не понимала. Рокот поджал губы и кивнул, смирившись, и это начало обретать смысл. Он охотился за Соболем после смерти Лив. Это ни для кого не было секретом, и меньше всего для Соболя. А Коготь был племянником Перри. Восемь лет от роду, но тем не менее наследник. Ария не особо понимала, почему Риф думал, что она нуждается в защите, но в этот момент она не могла мыслить здраво.

Риф исчез, и Ария внезапно посмотрела на братьев, на Хайда и Хейдена, а затем отвела взгляд, потому что у них были луки на плечах. Потому что они были одного роста и светловолосые, хотя и не того оттенка. Неужели она собирается прожить остаток своей жизни, замечая повсюду неудачи и недостатки? Желая, чтобы все были больше похожи на Перри? Желая, чтобы все стали им?

Соболь первым покинул аэроход вместе с группой своих солдат. Как только он ушел, все в большом трюме поднялись на ноги, и теперь, когда Хайд и Хейден стояли перед ней, она видела только их спины и стрелы, торчащие из колчанов. Она прислушалась к тихому гудению опускаемого трапа, теперь уже знакомому звуку. Дневной свет затопил аэроход, а затем в него ворвался теплый, нежный ветерок, несущий пение птиц и шелест колышущихся листьев.

Толпа вокруг нее поредела, когда люди начали выходить наружу.

Новая земля.

Новое начало.

Она обвила одной рукой Рокота, убеждая себя, что сможет это сделать. Она должна сделать несколько шагов.

Когда толпа поредела, ей стало видно, что там дальше. Маррон спускался с трапа в сопровождении нескольких людей Соболя. Она уже собиралась искать Лорана, когда заметила мелькнувшие косы Рифа. Он покидал аэроход с Грином и Прутиком по обе от себя стороны.

Страх пронзил ее спину, внезапный и необъяснимый, выдернув из оцепенения.

Соболь всегда шел первым. Он никогда не ждал. Никогда не колеблясь подавлял угрозу, прежде чем она полностью материализовывалась.

— Риф! — проорала он.

Мгновение спустя раздались выстрелы.