Росомаха

Что у тебя с ней? — Сломала. Когда? — Когда, бежала сюда. — Ясно. Что будем делать?

Рысь молчала. Молчал и я. — Что ты хочешь? — не выдержала она.

Предлагаю обмен! — Я, лечу и спасаю тебя, а ты мне будешь должна услугу. Дашь, на дашь. — Цо, — от волнения, она опять стала цокать. — Я… ты… негодяй, и её ушки с кисточками покраснели, или мне это показалось и это были просто яркие лучи солнца, осветившие ее пушистую голову.

— Хорошо, — после паузы ответила она. Я, согласна

— А, если я с тебя потребую от тебя прилюдного размножения, — решил я все-таки её подначить. — Шшто, ты, не посмеешь, — снова вспыхнула она.

— Ладно, ладно — никакого интима — я, клянусь! — Договор! — Договор! И я сжал её правую лапу своей.

Дзенькнуло. Вы заключили свой первый договор. Ваша коммуникативность возросла.

А, снова бонус! Твори добро, для тех, кто рядом и не забывай, о тех, что за спиной.

Заключив договор, рысь упала на траву и демонстративно выпятила сломанную лапу. Я, подошел к ней и взяв лапу, стал её осматривать. Перелом был, но к счастью закрытый и не опасный.

Поняв в чем дело, я стал искать, чем наложить шину. Вытащив один из топоров, я поднял старую ветку и расщепив её на две половинки, приложил их к сломанной лапе и начал приматывать к ней молодыми, но жесткими побегами растений.

— Помоги, — обратился я, к ней. И она изогнувшись, стала придерживать обеими лапами, мою конструкцию из палок и веток. Закончив, я удовлетворенно рассмотрел, жестко зафиксированную лапу и пошел делать волокушу.

Притащив из леса, нарубленные топором ветки, я получил в упор, внимательный взгляд зеленных глаз с большими черными зрачками, которые как-то странно пульсировали, немного даже завораживая.

И пропустил неожиданный вопрос. — А, откуда у тебя топоры?

Ответ — от верблюда, не «проканал» бы, поэтому в ход пошел запасной вариант.

— Как откуда — робот подарил! И получил в ответ, ещё один недоуменный взгляд, — быстро сменивший своё выражение на ехидное, и следующий вопрос. А ты, кто — скунс?

Тут уже мне пришлось обуздывать свои эмоции, и скрепляя палки волокуши между собой, я сказал: — вы ошибаетесь уважаемая рысь. Я, не скунс, я, — росомаха.

— А, это не важно, отмахнулась от меня кисточкой ушей та (ну да, хвоста то почти нет). — И вообще, можешь обращаться ко мне — пани рыся.

— Ага, может, сократим до миледи? — Не, я не француженка. Я, урожденная и дальше последовал, целый список трудно произносимых польских титулов, смысл которых сводился к тому, что она из благородных.

На, что я опять деланно пожалел, что зря поддался своей порядочности и интимных отношений, из договора нельзя было исключать. Погорячился, что называется, и продешевил.

На, что опять, чуть не получил по морде, тяжелой кошачьей лапой с острыми когтями, но вовремя успел оскалить свои внушительные клыки.

— Не надо меня пугать, — обиженно мяукнула рыся. — Не надо меня злить, мне ещё тащить тебя. И советую, не изображать из себя леди, а помогать мне, толкая волокушу, своими здоровыми передними лапами.

И надев на себя, сделанную импровизированную сбрую — (спасибо деду, что научил в юности, лыко драть и корзины вязать), я как бурлак на Волге, потащил тяжелую ношу.

Рыся не подвела, — несмотря на заносчивость, дурой, она не была, и могла быть благодарной. Пока, я пёр волокушу с ней, она работала лапами, отталкиваясь ими от земли и существенно облегчая мне движение.

Так, мы с ней и двигались, в сторону точки сбора, пока обоим не дзинькнуло сообщение.

Внимание! В вашу сторону направляется группа наемников, из враждебной лесным стражам расы. Ваша задача, добраться до точки сбора, видоизменена.

Внимание! Задача, — вы оба должны выжить и добраться до точки сбора.

Мы с рысью, невольно переглянулись. — Ты сражаться сможешь?

— Я, смогу! Рыся выпрямилась. Мой папа, учил меня вместе с братьями, обращаться и с саблей и с кинжалом.

Ё-моё, так ты из средневековья, что-ли? — В смысле? — У вас кто всем рулит, король или президент? — Сейм.

_ Ясно, а ты наверно и яды знаешь? — Знаю. — А, что тогда, — не в змею превратилась?

— Ах, ты ж, — пся крев, и гордая полячка, опять стала грязно ругаться.

— Короче, — Склифосовская, я тебе сейчас помогаю влезть на дерево, а сам спрячусь внизу, а там посмотрим, что делать и как сражаться.

Затаившись в кустах и притворившись большой, темно-коричневой кучей лесного хлама. Я, внимательно смотрел по сторонам. Мимо пробегали только мелкие лесные зверьки, никого похожего, даже отдаленно, на наёмников не было.

Солнце, уже стояло в зените и мне до ночи, предстояло вытащить в точку сбора, ещё одного представителя нашей пятерки, если я, конечно выживу.

Неожиданно, проснулось чувство голода, до этого пока не посещавшее меня в этом мире, — в животе заурчало. Этак, я сейчас «спалюсь» всем врагам. Оглядевшись, я увидел зазевавшегося зверька, похожего на крупную мышь и быстро взмахнув лапой, разорвал того пополам и сунул в пасть его целиком, смачно захрустев тонкими косточками.

Видимо, это движение меня и выдало. Шевельнулись кусты в противоположной стороне и в мою сторону скользнули три тени. Три крупные тени, вблизи оказавшиеся — волколаками.

По крайней мере, они очень были похожи на них, — серые, поджарые, с торсом перевитыми упругими канатами мышц и покрытые короткой шерстью серо-коричневого цвета, с гипертрофированными когтями и передвигавшимися на двух ногах.

Глаза их были желтыми, а голова сильно походила на голову земного волка, с такими же большими острыми ушами, но гораздо более вытянутой челюстью, заполненной мощными клыками, как на подбор острыми и длинными.

Поняв, что прятаться дальше бессмысленно, я выскочил им навстречу, на бегу доставая, оба топора. Их было трое, я — один.

Поэтому поравнявшись с ними, я резко подпрыгнул и метнул с короткого расстояния первый топор — прям в грудь правого волка. Не успев уйти с траектории, волколак, принял топор в рёбра, отлетел, врезался в дерево и упал на землю.

Продолжая движение, я упал и попытался увернуться от оставшихся двух других, получилось, но не совсем. Только левый успел меня полоснуть, чем-то похожим на серп, вырвав клочья шерсти у меня со спины.

Кажется, — я лысею, оглянувшись назад, — отметил я, отсутствие волосяного покрова, срезанного словно бритвой. Вскочив на лапы, я отпрыгнул как можно дальше.

И неожиданно для себя, интуитивно осознал, что меня сейчас порежут на лоскуты. Всё таки, разница в росте и так сказать навыках и умениях была большая, да и оружие тоже сильно отличалось.

Мои топоры не могли настолько легко резать и пользоваться ими я не умел, особенно принимая во внимание их откровенно кухонную форму. Осознав, я дал дёру, этого от меня не ожидал никто — ни они, ни засевшая на дереве Рыся.

Пару секунд, они смотрели на меня остолбенев, а затем бросились за мной. Недолго думая, я залез на дерево и оттуда с торжеством стал смотреть на них, но недолго.

Потому, что они, тоже умели лазать по деревьям, плохо, но умели. Дождавшись, когда один из них начнет карабкаться по ветвям, я в буквальном смысле свалился ему на голову, воспользовавшись своим преимуществом, именно лесного зверя.

Обхватив его лапами, я сбросил его с дерева и мы срывая листья и ломая ветки, свалились вниз. В полёте, я лупцевал его когтями, как передних, так и задних лап и за счет чувства равновесия приземлился на нём.

Добил волколака, его же товарищ с серпом, бросившийся ему на помощь и пытаясь насадить меня, на своё оружие.

Но я выдернул оглушенное тело второго волколака из под себя и подставил его под удар серпа. "Хрясь" и у меня остался, всего один противник.

Но легче от этого не стало. Мой противник, был выше меня, массивней и опытней. Его мускулистое тело, было покрыто старыми шрамами и я сильно сомневался, что эти раны были получены в борьбе за самку, а не в бою.

Я же, только прибыл в этот мир и в это тело, и ещё не привык к нему, чтобы на равных биться с коренным представителем. Мои профессиональные навыки кадрового военного, не могли мне здесь помочь. Обращаться с холодным оружием нас не учили и владеть когтями — тоже.