Страница 12 из 13
Ей на помощь кинулся стоявший ближе всех водитель. Он прокричал что-то гортанное и сердитое, схватил пса за ошейник и попытался оторвать его от сумки, но собачьи челюсти сомкнулись на ремне намертво. Радостно рыча, Багира мотала головой из стороны в сторону и явно не собиралась выпускать пойманное. Мужчина уперся одной ногой в подножку, поднатужился и, с молодецким “и-и-эх!”, рванул ошейник на себя. Домработница качнулась под удвоенной силой человека и собаки, но устояла.
– Вы что это!… – возмущенно выкрикнула она, пытаясь одновременно удержать и свое добро, и равновесие. Поручень, в который она вцепилась, опасно скрипел, автобус раскачивался.
– Багира, нельзя! – снова крикнула Катя, подлетая к автобусу.
Лихо перемахнувший через забор Кентавр, свежепереодетый и очищенный от перьев, опередил девушку всего на несколько секунд.
– Багира, фу! Нельзя! – рявкнули они уже хором, но эффект от их дружного вопля оказался прямо противоположным.
Подстегнутая громким звуком собака рыкнула и дернула ремень с новой силой.
Хр-р-ресь! С громким треском кожаная полоска оторвалась от сумки, и противоборствующие стороны полетели в разных направлениях: Маргарита обрушилась на сиденье автобуса; водитель с Багирой единым целым полетели назад, подмяв под себя не вовремя оказавшегося сзади начальника охраны. Катя едва успела отскочить в сторону. Ей достались только брызги из лужи, в которую вся троица эффектно плюхнулась, издав серию ахов, вздохов и хрустов различной степени интенсивности.
Собака первой подпрыгнула на все четыре лапы и выплюнула ремень с четкими следами своих зубов. Бешено виляя хвостом она подняла голову к небу и разразилась победным лаем. Следом вскочил на ноги Кентавр, злой и мрачный. Поскольку он оказался в самом низу, большая часть грязи досталась ему, и одежда его снова была в плачевном состоянии. Он протянул руку и помог подняться усатому водителю, ругавшемуся, не переставая, на двух, а может и трех языках.
Нонна с Изольдой, замершие с открытыми ртами на крыльце, заохали и бросились на помощь Маргарите. Подбежавший Семен Степанович поднял обрывок ремня от сумки и поспешно сунул себе в карман, пряча предмет раздора то ли от Багиры, то ли от Маргариты. Людмила неодобрительно наблюдала за происходящим со своей лавочки.
– Я хотела её запереть, но не успела, – Катя виновато подняла глаза на Кентавра.
Тот едва заметно дернул подбородком и сухо произнес, глядя куда-то в сторону:
– Ничего страшного. Я сам о ней позабочусь.
Он обвел глазами вокруг и отрывисто приказал Толяну и Алексею, появившимся у забора:
– Проследить за погрузкой! Развели тут… Черт знает что!…
Потом он крепко схватил Багиру за ошейник и двинулся в сторону калитки, увлекая упирающегося пса за собой. Быстрым шагом – насколько позволяла не желавшая покидать это славное место собака – он направился в сторону дачи Валентины Михайловны. В непримиримом изгибе его спины Катя прочитала суровый укор себе. Это она не уследила за Багирой и устроила черт знает что.
– Я не виновата! – обиженно прошептала девушка вслед удаляющейся фигуре начальника охраны.
– Чё это у вас тут творится? – поинтересовался Толян, подходя к ней ближе и тоже глядя вслед перепачканному Кентавру. – И кто опять шефа так изгвоздал?
– Эту собаку попробуй удержи, – огорченно произнесла Катя, продолжая мысленно оправдываться перед начальником охраны.
– А! – понятливо кивнул охранник. Видя, что девушка всерьез расстроилась, он хотел сказать ей что-нибудь ободряющее, но не нашел слов.
Погруженная в свои мысли Катя и не ждала ответа. Она грустно вздохнула, опустила голову и побрела в дом.
К Толяну подошел Алексей, хитренько прищурился и глубокомысленно заметил:
– Что-то я еще ни разу нашего начальника таким не видел. Тут дело нечисто!
– Ты о чем? – озадаченно уставился на него Толян.
– Да ясно, как Божий день! Он к ней неровно дышит, – многозначительно произнес тот и ухмыльнулся.
– Ты в этом больше всех понимаешь, – презрительно скривился Толян и подтолкнул Алексея к автобусу. – Иди, блин, знаток бабских струн, грузи вещи!
Но перед тем, как присоединиться к товарищу, он еще раз посмотрел вслед уходящей девушке и произнес задумчивое "Гхыммм".
Опечаленная Катя решила тихо посидеть где-нибудь с книжкой. Ей не хотелось беспокоить Бориса Андреевича, по-прежнему оккупировавшему библиотеку, но больше книг взять было негде. Она некоторое время потопталась перед слегка приоткрытой дверью, прикидывая где еще можно взять чтиво, но ничего не придумала и решилась. Бочком проскользнув внутрь и бормоча невнятные извинения, она схватила с полки первый попавшийся том и быстро выскочила. Погруженный в работу Бакчеев-старший даже не заметил ее краткосрочного появления.
Едва Катя вошла к себе в комнату с намерением укутаться в плед и почитать, как с улицы раздались громкие гудки автобуса.
“Поехали,” – поняла девушка и помчалась вниз, чтобы проститься с отъезжающими.
На лестнице её догнал Борис Андреевич, и вместе они поспешили к машине. Маргарита из окна автобуса давала Нонне последние указания по хозяйству; Изольда что-то лихорадочно искала в своей сумочке, причитая что она всё забыла; Семен Степанович сидел с отсутствующим видом, прижимая блокнот к груди; а Люся с недовольным видом молотила ногтями по стеклу. Увидев выскочившего на крыльцо супруга, она сделала благосклонное лицо и соизволила дать поцеловать себя в щечку. Катя чмокнула её с другой стороны, попрощалась с остальными в автобусе и оттащила с дороги Нонну, которая махала рукой уезжающим не обращая внимание на то, что загораживает проезд.
Стоявшие в стороне Толян и Алексей дружно развернулись и удалились к себе. Во дворе Бакчеевской дачи неожиданно стало тихо, пусто и грустно. Борис Андреевич, Катя и Нонна переглянулись и разбрелись по своим делам. Бакчеев быстрым шагом вернулся в библиотеку, которую сделал своим кабинетом; Нонна Павловна свернула на кухню; Катя поднялась наверх.
У себя в комнате она растянулась на кровати, взяла книгу и обнаружила что ей достался второй том Шпенглеровского "Заката Европы".
“Всегда мечтала прочитать… Особенно с середины…” – мрачно хмыкнула Катя, но за другой книгой пойти не решилась и открыла первую главу.
Некоторое время она честно пыталась продраться через рассуждения о разнице растительного и животного и взаимосвязи сущего, но очень быстро завязла в органах космического бытия, а частые упоминания о разуме и чувствах собаки вконец её расстроили.
"Что интересно она там делает, эта собака?" – подумала девушка и выглянула в окно.
Внизу, возле сторожки, опять наблюдалась какая-то подозрительная активность. Катя напрягла зрение. Перед воротами стояли навытяжку Толян и Алексей, напротив них – энергично жестикулирующий Кентавр, а на крыльце развалилась Багира. Катя озадаченно смотрела, как немногословный и выдержанный начальника охраны яростно потрясает руками и подпрыгивает. Зрелище было столь странным, что Катя мигом забыла обо всех огорчениях. Она быстро натянула куртку, выскочила из дома и со всех ног помчалась к сторожке, чтобы узнать, что произошло.
Пока она спускалась по дороге, начальник охраны успел куда-то исчезнуть. Возле сторожки она застала только бледно-зеленого Толяна, хмурого Алексея и довольную Багиру.
– Что случилось? – запыхавшись произнесла девушка.
Толян посмотрел на неё глазами полными муки.
– Ничего не случилось… – выдавил он слабым голосом.
– Проштрафились мы, – мрачно ответил Алексей и добавил: – но мы же не знали!
Оказалось что охранники, не имея никаких специальных указаний, спокойно разрешили уехать толстенькому Петру Антоновичу, который сиял от радости после разговора с найденной тетушкой.
– Мы не знали, что нельзя его было без собаки отпускать, – огорченно повторил Алексей.
Кентавр, не найдя толстенького племянника у Валентины Михайловны, спустился к сторожке и, узнав, что того уже и след простыл, устроил этим двоим знатную головомойку.