Страница 58 из 59
— Благородный Джафри Мали отправился показывать наследника вашему супругу. Ваша мать ушла вместе с ним. Она предупредила, что попытается задержать вашего мужа подольше, но на успех не рассчитывает, поэтому у нас мало времени! — речитативом доложив обстановку, Кеми кивает на мою грудь.
Я опускаю взгляд. Поверх сорочки рассыпаны украшения. Мелкие плоские камешки хищно поблескивают белым в золотистом свете ламп.
— Вы сами должны их надеть, — извиняющимся тоном произносит девушка.
— Я помню.
Приподнявшись на локтях, принимаю сидячее положение. Браслеты и ожерелье цепляются за ткань и словно нехотя сползают вниз.
Вздохнув, берусь за первый попавшийся предмет. Им оказывается ожерелье. Кеми буквально сносит с кровати. Девушка замирает возле резного изножья, впившись в дерево пальцами. Она только что не шипит на камни в моих руках.
— Что с тобой? — удивляюсь я.
— Старая магия, — шепчет девушка, не отводя глаз от белых камней, — страшная магия.
— Страшная? — переспрашиваю, уверенная, что ошиблась.
— Да, — кивает Кеми. — В этих камнях слишком много силы, это и пугает.
Я растягиваю ожерелье, взявшись за оба конца. Теперь, когда освещено каждое звено, опасный блеск усиливается.
— Я должна это сделать. Ты ведь это понимаешь?
Я поднимаю глаза на девушку, но она тут же опускает ресницы, пряча взгляд.
— Понимаю, но… — Кеми краснеет.
— Что? — вздыхаю я.
— Вы человек. Вы кажетесь такой хрупкой, — запинаясь на каждом слове «объясняет» девушка.
— Кеми, от них не умирают, — возражаю со смешком.
— Да, вы останетесь живы, но до того… вы тысячу раз успеете об этом пожалеть.
Жесть! Именно это я сейчас желаю услышать!
— Знаешь, хорошо, что ты стала служанкой, — ворчу я, — лечащая души из тебя получилась бы так себе!
Слова Кеми подстегивают мою решимость. Каменные замочки щелкают с максимально короткими временными интервалами. Я опасалась, что эта мелочь начнет цепляться за все подряд, но, видимо, амулет «почувствовал» добычу.
Наконец, каждый предмет гарнитура оказывается на своем месте. Первые несколько секунд ничего не происходит, но потом я ощущаю, как прохладные камни нагреваются. Затем они приходят в движение. Я с интересом наблюдаю за поведением браслета на правой руке: плоско лежащие камешки медленно поворачиваются и встают на ребро. Оказывается, их соединяет тонкая, толщиной с волосок, светящаяся нить. До поворота, она должна была проходить вдоль каменных звеньев, а сейчас она проходит поперек. Интересно, как такое может быть?
Долго думать над этой загадкой не приходится. Украшения, всего мгновение назад достаточно свободно охватывавшие мою шею, кисти и щиколотки, начинают постепенно сжиматься, усиливая давление на кожу, врезаясь в нее. Я раскрываю рот, намереваясь закричать, но мое сознание проявляет милосердие — лицо Кеми превращается в невнятное серое пятно, а после меня накрывает темнота.
Моя ладонь сжата в кулак, и капелька пота скользит между пальцами внутрь. Лис. Кроме него никто не имеет права прикасаться ко мне. Джафри Мали не в счет. Только вряд ли ему придет в голову держать меня за руку так долго.
— Зачем ты это сделала? — хриплым шепотом спрашивает Лис.
Я притворяюсь, будто это риторический вопрос, а сама я все еще сплю.
— Я чувствую, что ты проснулась, — вздыхает муж и отпускает мою руку.
— А я чувствую твое раздражение, — хватаюсь за ладонь Лиса.
— Это не раздражение, — он устало проводит свободной рукой по своему лицу. — Я так боюсь за тебя! Я уже не раз объяснял, насколько Асис опасен для человека. Я не раз обещал, что сделаю все возможное, дабы уберечь тебя от всех неприятных сюрпризов, на которые так щедр мой мир.
— Как реальных, так и выдуманных, — вставляю свое словечко. — Последних, на мой взгляд, больше.
— Это не важно! Я так надеялся, что в вопросе с этими амулетами в тебе все же восторжествует здравый смысл.
— Так он и восторжествовал! — упираюсь я.
— Правда? — Лис иронично поднимает брови.
Кажется, срочно необходимо немного разрядить обстановку.
— Конечно! Во-первых, — загибаю один палец, — я не воспользовалась ими во время беременности. Во-вторых, — загибаю второй, — я не упустила возможность продлить свою жизнь и сохранить молодость на долгие годы!
По лицу Лиса вижу, что он не настроен шутить и мои аргументы воспринимает скептически.
— И, в-третьих, — посерьезнев, добавляю я, — у меня нет никакого желания прожить всю жизнь в страхе. Опытным путем я уже установила, что сильные сайри и демоны меня пугают. Ты единственно исключение из этого правила, но так будет ровно до тех пор, пока какая-нибудь Тень не облюбует тебя в качестве постоянного пристанища. И не факт, что она станет относиться ко мне столь же дружелюбно, как и Тень Баисара.
Лис отводит взгляд.
— Ты сам мне говорил, что сайри в этом вопросе не имеют права голоса. Все решают ийрис.
— Может так статься, что я проживу всю жизнь без Тени.
— Может, — соглашаюсь покладисто, но тут же уточняю, — только, на мой взгляд, это маловероятно. Однако даже если так произойдет с тобой, не забывай про нашего сына. Иджар, еще не появившись на свет, спас свой народ. Неужели ты думаешь, будто он вырастет слабаком, которым не прельстится ийрис? Кстати, где он?
— Кто? — немного рассеянно отзывается Лис, видимо, еще не пришедший в себя после ознакомления с доводами, продиктованными моим здравым смыслом.
— Иджар.
— О! — на лице моего любимого мужчины появляется улыбка, лукавая и загадочная одновременно. — Наш сын сейчас находится в самом надежном месте всех пяти миров!
Я ненадолго впадаю в ступор.
— Заранее прошу прощения за черный юмор, но с какой радости нашего сына так охраняют? Неужели за то время, что я провела без сознания, с Ясмином случилось нечто непоправимое?
Лис бессовестно хохочет над моим недоумением! Наверное, стоит обидеться…
Поймав мой многообещающий взгляд, этот негодник рушит все мои планы! Он наклоняется ко мне и нежно целует в губы.
— Я благодарю тебя за сына, — тихо произносит Лис, поглаживая пальцами мой подбородок. — Он сейчас в соседней комнате. Над его кроваткой зависли в немом восхищении несколько высокопоставленных сайри, в числе которых мой брат и отец Баисара. Можешь себе представить, какая там охрана.
— А что у нас делает отец Баисара? Он взялся за ум и решил вернуть сына?
— Что-то вроде, — Лис уклоняется от прямого ответа, при этом он задумчиво рассматривая мой рот.
— Либо ты перестаешь говорить загадками, либо ты меня целуешь! — ставлю ультиматум.
Глядя на лицо Лиса, мне очень трудно держать серьезную мину, но я прикладываю максимум усилий! Знаю, он был бы счастлив перейти к поцелуям, но поскольку следующая за ними стадия в данный момент под запретом, но, ох, как желанна, Лис выбирает разговор.
— Официально правитель Илкаса прибыл с дружеским визитом, дабы поздравить род Келай с рождением наследника второго порядка.
Я в очередной раз кривлюсь от режущего слух термина. Впервые, когда я его услышала, мне оставалось возрадоваться тому, что это не официальный титул или обращение!
— Неофициально он прибыл за Джалином, — Лис заканчивает свою мысль.
— А что у нас забыл его второй сын?
— Поскольку Баисар внял какому-то твоему совету и дал свое согласие на участие в очередной авантюре, которая вот-вот начнет разворачиваться на Земле, он покинул должность моего телохранителя. На вакантное место попросился его брат. Я не увидел причин для отказа. — Лис пожимает плечами и начинает презентацию, — Он демон. Он хороший воин, пусть и не Смерть. Он, как и Баисар, знает предел своих возможностей, но в отличие от брата сдержан в действиях и в речах… по крайней мере с посторонними.
— Так-так-так… — произношу со значением, заинтересовавшись неожиданным уточнением.
Мое любопытство вызывает улыбку у Лиса.
— Историческая речь наследника Илкаса произносилась в моем присутствии. Если опустить одни моменты и перефразировать другие, то Джалин сообщил отцу о том, что не чувствует за собой права претендовать на венец правителя страны, поскольку всю свою жизнь прожил во дворце под опекой семьи и присмотром охраны. Также Джалин донес до сведения родителя и то, что ему не стоит рассчитывать на встречу с ним в течение ближайших десяти лет. Именно столько времени он планирует потратить на приобретение реального жизненного опыта. В ответ на возмущение отца, Джалин посоветовал обратиться к богам, а еще лучше к собственной супруге, с просьбой о новом наследнике.