Страница 24 из 35
— О, как мне повезло, — ласково говорит она. — Сам знаменитый Колобок. Как красиво он поёт, не какой-то фуфломёт. Только плохо я слышу. Сядь Колобок мне на хобот, спой песенку на нашей музыке.
Развесил уши Колобок. Сел Лисе на хобот и запел:
Я "лепень" на свои накину плечи,
И поканаю с "биксою" на "бан".
Я лохов буду чистить в этот вечер,
"Щипач", братан, я, вовсе не "баклан". (Б.Беленцов)
Лиса варежку пошире разинула, туда и скатился Колобок. Лиса его сразу и срубала, потом села на пенёк — выёживаться стала. На душе у Лисы радость, в глазах — ласка, пир у Лисы начался, и кончилась о Колобке сказка. Приснился Колобку амбец, тут и сказочки конец, а кто слушал — молоток.
— Ну, как? — спросила Руни.
— Ладно, пойдёт, — сказал я. — Слов нет, только выражения.
Сам же я решил, что впредь надо больше времени уделять изучению местной молодёжной субкультуре. Соответствовать, так сказать, надо местной молодёжной моде.
Считаю, что нам обязательно надо изучить такой феномен как молодёжная субкультура и разобраться в причинах его появления. Всё, что выбивается из общего психологического фона общества, должно пристально изучаться. Зачем это нам надо? Прежде всего, так мы узнаем, статично ли общество, или есть тенденции к ускорению. И можем определить вектор ускорения. А значит и силы закулисного влияния на феномен. Мне нужно знать, кто, конкретно, имеет влияние на общество, и поговорить с ним. Может даже покритиковать. Феномен молодежной культуры — признак преимущественно техногенной цивилизации. Если до техногенной цивилизации культура не делилась на взрослую и молодежную, то теперь у отцов и детей появились серьезные отличия в образе жизни, в моде, в способах общения. Тот же изученный Руни сленг. Сейчас в этой стране появились инновации, котоќрые перестраивают старую привычную культурную традицию. Причём за один век это уже две радикальные перестройки взглядов. Всё это сильно затрудняет процессы социализации и адаптации аборигенов к постоянно меня-ющимся условиям и требованиям общественной жизни. Сначала страна была сословной империей, потом шагнула в индустриальный мир, а затем в постиндустриальный. Мы здесь видели людей, одевающихся в казачью форму, хотя такого сословия в республике нет по их главному закону. Причём, некоторые из них всерьёз считают, что казак это национальность, что было отмечено даже в переписи населения. Впрочем, много местных аборигенов осознали себя по национальности гоблинами, орками, эльфами. Что отразилось в переписи. Кроме казаков мы видели футбольных фанатов, качков, скинхедов, панков, хиппи, эмо. Я читал про растаманов и металлистов. В СМИ рассказывалось про урбанистические субкультуры: руферы, диггеры, киберготы, сталкеры. Всегда новизна в психическом здоровье общества образует взрывоопасную смесь, поскольку абориген, стремящийся выделиться из общества, ускоряет изменчивость среды своего обитания и разгоняет процессы его развития. В основном субкультура, всякий андеграунд, не обогащает устоявшуюся культуру, а несёт некий негативный смысл. Например, культ пассивного ничегонеделания. У молодого аборигена формируются установки не на творческую самореализацию, а на пассивное потребление. Иностранная культура вытесняет ценности национальной культуры, как классической, так и народной, образцами массовой культуры, ориентированными на внедрение ценностей, зарубежного образа жизни в его примитивном и облегченном варианте, то есть идёт поклонение культу прагматизма и жестокости. Такая личность проявляет стремление к материальному благополучию любой ценой. К чему это приводит? Это приводит к принижению, деформации и разрушению психического образа аборигена, особенно это отмечается в современных видах искусства. Откровенная глупость, пошлость, легковесность, некачественность — вот, что такое современное искусство в большинстве своём. Это фиксируется в эскалации сцен и эпизодов насилия и секса, в усилении их жестокости, натуралистичности, что противоречит законам нравственности и оказывает негативное воздействие на психику молодого аборигена. Естественно за этим кто-то стоит очень умный. Ему очень надо, чтобы у местных было отсутствие этнокультурной самоидентификации.
Некоторые молодёжные группы принимают новые, навязанные извне ценности и нормы, другие пытаются сохранить традиционные ценности, но уже гротескно и утрированно. Что первые, что вторые группы, зачастую создают не культуру, а карикатуру на некоторые течения.
Кое-какие меры по искоренению в городе плохих домов мы уже приняли. Один плохой дом разрушили. Начинайте, наконец, качественно строить. Надо ещё с десяток таких же безобразных домов превратить в пыль. Так, где этот бывший прораб Сухов? Задание для него будет: походить по городу, присмотреть ещё с десяток никудышных, с точки зрения архитектуры, домов. Поможем местным осознать, что красиво, что нет. Сухов у нас тут отъелся. Официально он работает у нас охранником заведения. На самом деле сидит за компьютером, который мы ему купили, и играет в компьютерные игры. Судя по классификации субкультуры, он или кибергот или задрот. Чтобы жизнь ему мёдом не казалась, я отправил его в опасную командировку в город, на разведку. Но я же не зверь, я вооружил Сухова пистолетом, для самообороны. Пусть проветрится. То, что в городе начались события, мы заметили только через день, были заняты своими делами. А вот на следующий день стало видно, что началось из окон нашего спортивного заведения. В нескольких местах видны были дымы пожаров, слышалась стрельба, перестали ездить машины, и прохожих стало резко меньше. Пожары говорят о том, что местные, наконец, поняли, что много ещё у них плохих некрасивых домов, вот и жгут. Молодцы, осознали. Потом к нам занесло несколько налётчиков. Аборигены хотели немного пограбить. Вломились к нам как к себе домой, а тут, на тебе, злая Руни. Теперь связанные лежат в отдельном помещении, на них у нас определённы виды. Вот вернётся Сухов из командировки с адресами плохих домов, так и налётчики и пригодятся.
Сухов вернулся вечером с выпученными глазами и какой-то весь взъерошенный. Отпоили его успокоительным раствором, только тогда он смог внятно рассказать, что происходит в городе. У него явно не выдержали нервы, судя по отсутствию патронов, ему пришлось применять оружие. Рассказывает какие-то страсти, а по мне так больше на комедию похоже. Ну, кто в здравом уме испугается обыкновенных Сатанистов. Что? Они уже даже вооружены были? Устраивали Чёрную Мессу прямо на улице Гоголя? Интересно. Сухов говорит, что чуть было к ним не попал в качестве жертвы. Потом, весь на нервах он встретил людоедов, опять стрелять пришлось. На просто психов он уже не обращал внимания. Не все они были опасные. Многие песни поют, частушки матерные. Вот, например, такие:
В смирительной рубашке я бьюся головой,
А рядом санитары мне делают укол.
Диагноз невменяем, да плюс не излечим.
Меня загнали в дурку без видимых причин. (Зеро)
Вы не поверите, сказал Сухов, но город теперь одна большая дурка. Сначала я видел, как два типа гоняли якобы вампира, догнали, прибили. Потом видел, как два вампира гонялись за одним типом. Орут, сейчас мы тебя выпьем. Бедолагу спасли солдаты. Вампиров расстреляли. Пока шёл, видел штук двадцать пожаров. Видел народ, выпрыгивающий с крыш. Сухов слёзно просил больше не выпускать его в город. Хорошо хоть адреса домов принёс. Обычный некачественный домострой. Стоят пустые без людей. Нам такие подойдут. Сухову дали сильное успокоительное и отправили спать. Понял, у него начал развиваться синдром овоща: ни эмоций, ни чувств, ни желаний. Что печально.
Мы же с Руни решили ночью выйти на экскурсию, посмотреть, что за вампиры такие появились. С нашей химией могли только фантомы появиться, а не настоящая нечисть. Это уже местная самодеятельность. По специальному каналу связался с нами наш агент Мальцев, тоже весь истерит, напуган до безобразия. Ну, а кому сейчас легко. Выдали ему тридцать выявленных нами адресов, где обосновался криминал: наркоторговцы, работорговцы, сутенёры, педофилы, фальшивомонетчики, обычные бандиты. Пусть не отвлекается, походит по этим адресам. Его обязанность рыть землю, искоренять преступность. Вот пусть под шумок и разгромит эти точки. Если надо мы ему поможем.