Канцлер - 1

Сам Ча-борз уже давно ходит налегке, даже автомат не носит. К чему эти понты, уже не мальчик. Пусть лишних три килограмма по горам тащит Зийарди или Орца. Зийарди всего двадцать лет, но он опытный воин, вон как воинственно он несёт автомат. Автомат в группе только один, у Зийарди. Плохо, только что Зийарди подсел на дурь, как многие его сверстники. А вот тридцатилетний Орца из интеллигентов, он даже в Ростове окончил строительный институт, но потом пошёл воевать. С работой сейчас плохо. Братья, когда летом повоюют, на зиму едут работать в Москву. Там поживут, отдохнут, тёлок поваляют, подлечат боевые раны, а летом опять поедут воевать в горы. Только вот Орца трусоват. Он уже несколько раз говорит Ча-борзу, что чувствует, что за ними идут. Ча-борз здесь уже не первый раз, опытный ходок, он ничего такого не чувствует.

Идут так: впереди Ча-борз, за ним Зийарди с автоматом, потом Чака, замыкает отряд Орца, который не хочет идти в конце, всё чего-то боится. Ча-борз знает, что русские плохо ходят по горам, они изнежены своими городами. Любят тёплые сортиры. Но, почему их никак братья не победят, он не знает, хоть весь мир помогает братьям в борьбе с захватчиками и империалистами.

Сейчас сделаем остановку, поедим баранины с лепёшками, отдохнём. Остался только один переход, и отряд будет у цели. Около Туапсе их встретят хорошие люди, заберут товар, вручат новый и Ча-борз отправится обратно, но уже без Чаки. Маршрут нахожен.

Дальше лесной массив будет редеть. Поэтому лучше переночевать здесь в гуще леса, вон в той лощине. Ча-борз остановился, махнул рукой всем, дескать, дальше не пойдём. Зийарди заулыбался, этот чувствует, что скоро можно будет закинуться своею дурью. Опять этот трусливый Орца ноет, что чувствует, что за ними следят. Зия и Чака остались внизу. Ча-борз начал подниматься наверх по склону, за ним попёрся этот Орца. Потом он отошёл в сторону метров на двадцать и стал расстегивать штаны. Ча-борз сплюнул: вот интеллигент, даже погадить не может рядом. Сколько раз говорил, что надо держаться всем вместе. Один трус, другой торчок, третий бандит, с кем воевать приходится, покачал головой Ча-борз.

Он уже хотел крикнуть Орце, чтобы тот спускался, как с того места, где должен был быть Орца, раздался стук по дереву, а затем что-то прилетело и садануло Ча-борза по голове. Мир потух.

Очнулся Ча-борз уже внизу, где оставались Зия и Чака. Очнулся совершенно голым, сидящем голой задницей на земле, а руки сзади были заведены за дерево и крепко связаны. Голова жутко болела, но больше всего его поразила картина справа от него. Там лежали голые трупы Зийарди и Чаки. У Зии вся голова представляло сплошное месиво, а Чака был убит в глаз. Тут же рядом с ними находилось и голое тело Орцы, тот ещё дышал, но голова у него была вся в крови.

С левой стороны были аккуратно сложены их рюкзаки, оружие и одежда. Слева от себя он увидел и девчонку, одетую в странную одежду. Одежда была как с чужого плеча, вся перевязанная верёвками. Справа стоял парень, точно в таком же прикиде. Лица его видно не было, так как он внимательно рассматривал лежащего Орцу. В руках парень держал длинную ветку от дерева. Он смотрел на тело, потом пожал плечами, конец ветки поднёс к глазу Орци и надавил. Ветка с хлюпаньем вошла в череп, тело забилось и затихло. Теперь рядом лежало три трупа.

Ча-борз знал как вести себя в случае провала. Надо было кричать про права человека, требовать прокурора и адвоката. Если поймали даже с оружием говорить, что только что нашёл и нёс сдавать в милицию. Мешок денег тоже нашёл, и шёл сдавать. И постоянно требовать адвоката. На другие вопросы не отвечать. Он хотел крикнуть, но понял, что не сможет, сначала надо было выплюнуть изо рта свой носок. Он еле вытолкал его изо рта, хотел крикнуть, но понял, что бесполезно. Девчонка и парень смотрели на него совершенно пустыми глазами, как на мелкое насекомое. Психи! Точно психи! Ча-борз заскрежетал зубами, хотел достать кого-нибудь их них ногой, но они стояли на расстоянии два метра. Не достать.

-Господин...хочет...знать...почему ...вы...не...любите....рыбу... — странным голосом как робот произнесла девчонка.

Ча-борз думал услышать вопрос о своём имени, об оружии, о деньгах, ещё про что-либо, что всегда интересовало федералов. Но, не про рыбу. Эти психи были помешаны на рыбе.

— Почему не люблю рыбу? Я люблю рыбу, я её всегда ем, — возмутился Ча-борз.

-Вы...её...едите....живой....или...убиваете...— продолжала дурацкий допрос девчонка.

— Почему живой? Мы её ловим или покупаем в магазинах, уже дохлой. А что? — чуть не плача стал рассказывать психам Ча-борз.

— Понятно, — обличающее проскрипел парень. — Все...человеки... вашего... мира... не... любят... рыбу!

Ча-борз хотел сказать, что лично он ест и баранов и коров, свиней вот только не ест. Вот людей он не любит это точно, но не успел. Он с удивлением заметил у себя в груди рукоятку клинка, лезвие которого уже вошло в сердце. Он так умер в недоумении.

*************

После ликвидации человеческих рейнджеров я приказал Руни переодеть их в нашу одежду, что мы добыли у рыбаков, даже женский комплект пошёл в дело. Два комплекта одежды рейнджеров мы подогнали под свои тела. Обувь у этих была чуть получше, чем у нас.

Я осмотрел трофеи. С собой я велел взять только два ранца, в которые мы должны были поместить трофеи: древнее огнестрельное оружие — это был автомат Калашникова и к нему три магазина, я это знал точно, справка подсказала; три пистолета и патроны к ним, по подсказке узнал, что это пистолеты Стечкина, Тульский Токарева и Макарова. Причём самый тяжёлый пистолет Стечкина был оборудован системой подавления звука.

— Ты, смотри, какой тяжёлый, — подумал я, крутя в руке пистолет Стечкина, — Руни, это тебе, не надо, не благодари. Сам знаю, что ты любишь тяжёлое оружие.

Пищу и воду взяли обязательно, как и русские деньги, которых оказалось 40 пачек исключительно тысячными купюрами. Так же при себе мы оставили по одному хорошему клинку и по топорику.

Всё ненужное сложили в оставшиеся ранцы. Три тела я велел оставить здесь. Голое тело старшего из рейнджеров мы оттащили на пару километров в сторону и сбросили по мелким частям в неглубокую реку. Туда же полетели и ненужные мне вещи. В этом месте берег реки был из аргиллита с песчаником. Попадались места с алевролитами.

У рейнджеров было переносное устройство связи. В реку. Пеленгации нам не надо. Вот подробную карту местности я оставил себе. В реку полетели и американские деньги, которые тащили рейнджеры. Причём мы распечатали пачки и выбросили деньги отдельными купюрами. Плывите далеко. Что делать с этой бумагой я не знал. По русским деньгам всё было понятно, справка говорила, что их всегда мало, поэтому скрепя сердцем оставил их у себя.

Логично рассудил, раз этой бумаги, которую называют американскими деньгами, было много, значит, она мало пользуется популярностью, раз приходится таскать её в таких количествах. Так зачем нам тащить лишнюю ненужную тяжесть? Нам всего по 13 лет, а подростков нагружать нельзя.

Справка говорила, что в стране есть банковская система. Деньги можно хранить там. Вот зачем эти олухи тащили такую тяжесть на боевую операцию, я понять не мог.

Сориентировав карту на местности, я решил двигаться в сторону города называемого Туапсе. По карте выходило около 15 километров по пересечённой местности. Но спешить я не стал. Ещё целые сутки мы провели на природе. Я систематизировал полученные знания. Выходило криво.

Я надеялся, что возле города будет много дорог и тропинок, и идти станет намного легче. Действительно, мы наткнулись на грунтовую дорогу, и пошли уже по ней. Вскоре послышались шумы моторов, мы подходили к большой дороге. Я знал виды транспорта. Многие марки автомобилей я идентифицировал. Сейчас мог наблюдать автомашины, которые ехали как в одну сторону, так и в противоположное направление. Двигались довольно шумно. И машин было много. Во всех машинах сидели люди. Много людей.