Продавец шаурмы

Я по-прежнему, такая же неудачница!

Не знаю, чего ожидала от сегодняшнего вечера, раз надела самое лучшее платье из личного гардероба, красиво уложила волосы, накрасилась. Только для кого? Наверно для себя ничтожной. Чтобы хоть как-нибудь, настроенице приподнять.

Наблюдая за пушистыми, снежными перьинками, кружащимися в обворожительном вальсе, я неподвижно стояла у окна, прижавшись лбом к холодному, слегка запотевшему стеклу, с бокалом дешёвого шампанского, вспоминая минувшее лето.

Максим… Каждый день, каждую свободную минуту, продолжаю грезить этим придурком! Интересно, понял ли он наконец, кто такая Элена? Нашёл ли счастье? Вспоминает ли обо мне, хоть иногда?

Загадка века…

Жаль, что наши отношения так и не сложились. Не понимаю лишь одного. Почему тогда Высоцкий волновался? Зачем несколько раз спасал? Зачем… целовал?

Неужели, просто играл?

Неужели, ни капельки не любил??

Раз так легко отпустил?

Чёрт!

Как же больно вспоминать.

Лучше не думать, не думать, забыть!

Забыть всё, что между нами было, как жуткий сон. Иначе, моё сердце не выдержит.

Даже в аэропорту, я надеялась, что он остановит меня. Но простояв у терминала до самой последней минуты… поняла — бесполезное это дело.

Кстати, у меня-таки появился телефон. Зарема прислала. Паршивка, наконец, соизволила извиниться, а в качестве извинений — мобилу подогнала. Через курьера, разумеется, так как сама побоялась на глаза объявляться. Собственное исчезновение и исчезновение шаурмячной, объяснила неожиданным появлением братца. А когда, я ей сообщила, что убегаю от разъярённого пострадавшего спортсмена — то они мигом лавочку свою подпольную свернули. Честно, подставщица думала, якобы из-за моей чарующей внешности я сумею выкрутиться, но она и представить себе не могла в какое болотце её горе-напарницу затянуло.

Тяжело вздохнув, я всё же улыбнулась. Так как вспомнила невероятно позитивные моменты летнего приключения. Поэтому, в эту волшебную ночь, решила навсегда отпустить все свои обиды в далёкое прошлое и навсегда забыть о боли, переживаниях, грусти, страданиях. Чтобы не усложнять жизнь, решила двигаться только вперёд, забывая о прошлых невзгодах.

Так как я верю в чудеса! И с нетерпением надеюсь на лучшее.

Опустошив бокал до самой последней капельки, внезапно, услышала настойчивый стук со стороны входной двери.

— Вот те на! Соседи, что ли, поздравить соизволили??

Поправляю прическу, разглаживаю вымышленные складки на вязанном красном платье и направляюсь в прихожую.

— Кто? — спрашиваю, поглядывая в глазок, замечая какого-то неизвестного молодого парня в кепке и непонятной рабочей униформе. На всякий случай добавляю, — Орифлейм, многоразовая туалетная бумага, самополивающиеся цветочные горшки и прочий хлам, не интересует!

Прикладываю ухо к замочной скважине, ожидая ответа.

— Доставка пиццы! — с легким смешком отзывается незнакомец.

Какова?? Какая ещё пицца??

— Извините, но я не заказывала!

— Это бесплатно! Подарок к Новому году от тайного доброжелателя!

Опять Зарема… Ну ладно!

— Хорошо! Оставляйте и проваливайте.

— Какая грубиянка, — чуть слышно выругался доставщик, добавив, — Получите, распишитесь! Вы ж не хотите невинному работяге праздник испортить? Начальство запросто уволит, без вашей персональной росписи!

— Да блиииин! Ладно… минутку подождите, — направляюсь в комнату, за деревянной битой, припрятанной под старым диваном, и снова возвращаюсь, пристраивая оружие на стареньком комоде подле двери, — Открываю!

Привычное клацанье замка и скрипучая дверь отворяется… По ту сторону порожка лицезрею, довольно-таки высокого паренька в спец одежде. Его голова опущена, а лицо скрыто под кепкой.

— Ну давай, чё там за пицца. Без лука хоть? — выхватываю коробочку, поспешно расписываюсь, собираясь было захлопнуть дверь, но что-то непонятное происходит… А именно — нога посыльного намеренно проникает в дверную щель.

— Загляните! — хрипит странный тип, каким-то подозрительно наигранным голосочком.

— Вот пристал! — фыркаю, но всё же открываю коробку, — Какова??

Моё изумлённое лицо мгновенно каменеет от шока!

В коробке действительно находится ароматная пицца, но её внешний слой, с помощью разнообразных пищевых ингредиентов, украшен простой, но понятной фразой: ''Маша, прости…''

Мгновенно перевожу взгляд на доставщика, а тот, в свою очередь, приподнимает голову…

Наконец, я вижу его лицо.

— М-максим… — кажется, сейчас сознание потеряю.

— Мария… — Высоцкий сладко улыбается и пока я пытаюсь прийти в себя, резво набрасывается, заключая в крепкие объятия, — Думала, позволю тебе отпраздновать Новый год в одиночестве??

— Эммм, — кажется язык собственный проглотила от неожиданного сюрприза. Но перед этим, в его раскалённых обнимашках растаяла, как самая настоящая снежинка, забывая о том, что всё еще не на шутку злюсь на гадёныша, — Как?? Как нашёл меня? Почему вдруг?

— Глупая! Да я тебя три месяца искал! Если бы ты знала, как сильно скучал… — неловкая пауза, после которой его руки ещё сильней сжимают мою ватную талию, — Прости! Прости! Прости! Я полный придурок, ослеплённый виной из-за якобы трагического случая с Эленой! Не заметил, что негодяйка тупо меня использует! Понял лишь тогда, когда врачи приехали. Когда вдруг, лицемерка ожила! Более того, кровь оказалась кетчупом, а обморочное состояние — профессиональным аферизмом.

— Рада, что ты понял… — протяжно выдыхаю, боясь, что Высоцкий, просто задушит в своих щедрых объятиях.

— В аэропорт примчался как угорелый. Но опоздал. Ровно на пять минут. Когда твой самолёт, уже от земли оторвался… — Максим приподнимает подбородок, нежно проводит кончиками пальцев по моим щекам, останавливаясь на губах и буквально забывает то, о чем лепетал секундой ранее, — Пицца, кстати, с курицей. Ты ж не против?

— Ммм… Курица… — словно прочитав лукавые мыслишки долгожданного возлюбленного, я резво обвиваю обеими руками его шею и быстрым рывком притягиваю парня вплотную к лицу, жадно накрывая неистово прекрасный ротик своими губами, — Обожаю!

Но, надеюсь, сие аппетитное блюдо не содержит нечто, вроде пургена:)

— Божее, Мария! Да ты… самое настоящее совершенство! — Максим постанывает от удовольствия, явно теряя самообладание, охотно отвечая на поцелуй ещё большей страстью.

— Как и ты, Макс. Как и ты.

Наши выдохи перемешиваются со вздохами, пальцы рук тесно переплетаются в крепкий замок, в то время как сердца — начинают биться в единый унисон. Именно в этот эпичный момент, когда куранты пробивают последний удар, а их стрелки замирают на цифре ''12", всем своим сердцем и душой, я начинаю верить в чудеса. Как и в то, что мечты сбываются, а случайности… не случаются.

Конец.