Страница 1 из 12

Осколки хрустальной мечты

Володарская Ольга Анатольевна

Ольга Володарская

Часть первая

Глава 1

Матвей Абрамов взглянул на дно стакана и разочарованно вздохнул – виски опять кончился. Остался только лед.

– Братан, плесни мне еще, – бросил он бармену. Парень взялся за бутылку, но был остановлен клиентом: – Не, отбой. Дай пузырь. И не этот, а запечатанный.

– Полулитровая бутылка стоит пять тысяч рублей, – предупредил тот.

– Знаю я, – буркнул Абрамов.

Он частенько бывал в этом клубе в позапрошлом году (с тех пор персонал сменился и его никто не узнал) и употреблял напитки не за пять тысяч, а за двадцать. Те тоже были контрафактными, но хорошего качества. А то, что сейчас ему предлагают, дешевая подделка, но хотя бы неразбавленная, как та, что наливается барменом из початой бутылки.

– Вам стакан поменять? – поинтересовался тот.

– Да. И лед отдельно.

– Может, хотите чем-то закусить?

– Этого хватит. – Абрамов указал на тарелку с бесплатными орешками.

Налив себе виски и добавив в него пару кубиков льда, Матвей встал и подошел к галерее. Клуб под названием «Хрусталь» занимал двухэтажный особняк конца девятнадцатого века. Внизу танцпол, стойка диджея с гигантским экраном, самый большой бар и россыпь столиков-конопушек, за которыми лишь постоять можно. Наверху вип-ложи, диванные зоны попроще, барные стойки и огромная люстра из хрусталя. Она, как сталактит, свисала с потолка и доходила до первого этажа. Если бы диджей встал на свою стойку, то смог бы дотянуться до ее нижнего яруса.

Поставив стакан на широкие перила галереи, Матвей принялся рассматривать публику. Разношерстная, сделал вывод он. Тут и мажоры, и папики, и соски, и бизнес-леди, и проститутки разных полов и цветов кожи. Среди последних особенно выделялись пареньки из Африки, призывно дергавшие пахом в танце. Мода на экзотику давно прошла, но ее ценители остались. Абрамов к ним не относился, но в двадцать с небольшим переспал с черной как ночь девушкой из Эфиопии. Он пришел в восторг от ее гигантских ягодиц. Специфический запах не отвратил, а показался пикантным. Спутанные в дреды волосы разве что не понравились, но тоже некритично. Однако он больше не спал с темнокожими. С азиаткой, да, попробовал. Но все это для галочки. Как и секс втроем. Он тоже был у Абрамова…

Впрочем, чего только у него не было!

– Привет, красавчик, – услышал он над ухом и обернулся. Смазливый транс двухметрового роста (и это без каблуков) игриво улыбался Матвею. – Не угостишь даму бухлишком?

– Отвали.

– Фу, как грубо!

– Дениска, я дважды повторять не буду.

– Я Даная!

– Мне только не рассказывай, – хмуро проговорил Матвей и сделал большой глоток виски.

С Денисом они когда-то вместе играли в волейбол. Оба были КМС по этому виду спорта. На долгое время они потеряли друг друга из виду, пока не встретились в «Хрустале» полтора года назад. Матвей в клубе ошивался каждую неделю, а Денис только стал выходить в свет. Уже тогда он называл себя Данаей, но гормоны лишь начал принимать и еще не сделал грудь. Когда Абрамов узнал его, то врезал. Денис ответил. Подрались…

Из клуба обоих вывели под белы рученьки. За его пределами давние знакомцы еще немного потолкались, после чего распили примирительный пузырь в какой-то подвальной «рыгаловке» и разошлись. После этого если пересекались, то только друг другу кивали.

…И вот сегодня Дениска надумал подойти к Матвею. Зачем? Точно не потому, что решил выпить на халяву. Даная была звездой травести-шоу и могла позволить себе любой напиток.

Будь Абрамов в благодушном настроении, он вступил бы в диалог, но оно оставалось паршивым даже после трех порций виски. И что-то подсказывало – еще пол-литра никак на него не повлияет. Отсюда вопрос: зачем пить? Но как еще справляться с собой, если этого не делать?

Матвей не знал.

Он год сидел на таблетках. Нет, это были не запрещенные препараты, просто сильные обезболивающие. И его организм к ним привык, стал требовать большей дозы. От нее менялось поведение, мутилось сознание. Абрамов некоторое время тешил себя мыслями о том, что в любое время сможет завязать. Накупил китайских травок, но увы… Ни они, ни сеансы иглоукалывания не помогли. Как психо- и гипнотерапия. Абрамов продолжал закидываться таблетками, а после мучиться угрызениями совести. Так бы и продолжал делать это, если бы не отравился. По рецепту ему уже не продавали, купил у барыги, оказалось, поддельные. Три дня в коме пролежал, но оклемался. И завязал. Одно плохо – стал больше пить. И чаще. Уже не по праздникам и после баньки. Каждый день перед сном две-три стопки водки на грудь принимал вместо снотворного. А раз в неделю устраивал попойку. Любил в компании побухать, но если не находил ее, то заваливался в какое-нибудь заведение, где ты пусть не с кем-то, но и не один. Обычно Матвей выбирал демократичные бары недалеко от дома. Благо в его районе их имелось достаточное количество.

В «Хрусталь» Абрамов не собирался: шумно и пафосно. Клуб когда-то считался лучшим в городе и входил в ТОП-10 самых модных заведений России. Но за годы существования он подустал. Открылось много других мест, более прогрессивных. И в «Хрусталь» теперь пускали не только элиту, а каждого более-менее прилично одетого гражданина, способного заплатить за вход. Публика сменилась, как хозяин и персонал. А понты остались: претензии на шик и эксклюзивность. По старой памяти «Хрусталь» все еще считался лучшим заведением в городе.

Опрокинув в себя виски, Абрамов вернулся к стойке, чтобы налить еще. В клубе было море зеркал, и куда ни повернись, везде увидишь свою физиономию. Поэтому, наполняя стакан, Матвей наблюдал себя с разных сторон. И со всех он выглядел плохо.

Абрамову стукнуло тридцать пять. Солидные тети называли его «молодым человеком», а бабушки «парнем». Но Матвей знал, что выглядит старше своих лет. В первую очередь из-за серьезного лица. Но и частые возлияния даром не прошли. За последний год он заметно постарел. Хорошо, что волосы на месте и пуза нет, а то давали бы ему сорок два, не меньше. В принципе, Матвею было на это плевать, но иногда хотелось нравиться женщинам. А они, как узнавали, сколько ему лет, если не говорили, то явно думали: «Вот тебя жизнь потрепала…»

А она его трепала! Но не будешь же об этом рассказывать первой встречной… Второй и третьей тоже. Единственной – да. Чтобы знала, с кем будет иметь дело. Но Абрамов не надеялся ее встретить. На своем «долго и счастливо» он поставил крест. Была у него одна… С которой он не то чтобы мечтал, а даже планировал умереть в один день… И что же? Она бросила его после шести лет брака… Не ушла, а именно бросила. Пока он лежал в больнице, собрала вещи, свои и двухлетней дочери Настеньки, взяла все имеющиеся в доме деньги и ценные вещи и уехала в неизвестном направлении.

Объявилась спустя четыре месяца. Хотела вернуться, валялась в ногах. И Матвей принял бы ее… Ради дочери. Только ее не стало. Не уследила жена за ней. Ребенок выпил средство для чистки унитаза. Зеленое. Она обожала «Тархун», но ей редко его позволяли из-за аллергии, а тут увидела жидкость такого же цвета и глотнула…

Не спасли девочку.

Тогда Матвей впервые поднял руку на женщину. Исхлестал жену по щекам и пинками выгнал за порог.

Вспомнив о смерти дочки, Абрамов ощутил острую боль в руке. С ней он лежал в больнице, когда жена ушла. Из-за нее подсел на таблетки. В нее как будто отдавалась вся его душевная боль.

– Надо срочно выпить, – пробормотал Матвей и припал к стакану.

– Огоньку не найдется? – услышал он. Думал, это опять Денис-Даная его окликает, но нет. На сей раз перед Абрамовым стояла женщина. Чуть потасканная, но вполне презентабельная. Лицо подколото ботексом, яркий макияж, добротная, но слишком обтягивающая чуть поплывшее тело одежда: короткое платье и пиджачок под кожу змеи. Не проститутка, скорее, просто слабая на передок мадама. Такие в клубы похаживают, чтоб снять себе мужичка на ночь.