Бесстыжая нечисть

— Так это другое дело. Сейчас-то в тебе сила есть, и немалая. Ведьмы это чувствуют. Чары опасные она на тебя наложить так, с ходу, не рискнет: так как ты полукровка, велик шанс, что сбой будет. А если сбой будет, ты ведь наверняка отомстить захочешь… Ведьмы осторожные очень, они все вероятности по двести раз просчитывают, чтобы любого риска избежать. Нет, готов спорить на собственные уши, что она поостережется тебя трогать. Никто в здравом уме не захочет заиметь мстительную лешачиху в качестве врага. В конце концов, ты можешь ведь и армию крыс натравить, забыла?

— То есть, если я с ней поговорить попробую, есть неплохой шанс, что меня, как минимум, выслушают? — Я немного приободрилась. — Мне бы, по правде говоря, даже просто хороший совет бы не помешал. А может, ты со мной пойдешь? На месте подскажешь, как себя правильно вести…

— Нет-нет, нельзя мне. Моя ведьма с этой ведьмой не ладила. Боюсь, как бы та обиду не затаила. Просто из вредности может на мне злость сорвать. Лучше даже про меня не упоминай на всякий случай.

— Жаль, ну да ладно. Пожалуй, пойду-ка я к ней прямо сейчас. Откладывать не стоит, вдруг снова срыв случится. Говори адрес.

Ради Дениса я не только к ведьме, я бы и к упырю на поклон пошла, если бы был хоть малейший шанс, что это мне поможет. А ведь если срывы продолжатся, Дениса я точно потеряю. Руководствуясь этими соображениями, я записала адрес и отправилась собираться в гости к ведьме.

Следующее открытие о себе я сделала, когда вошла в ванную и увидела собственное отражение в зеркале. Бог ты мой! Это я? Нет, лицо узнаваемое, но при этом… глаза яркие-яркие, зеленью отливают. А раньше серые были. Ресницы густы-ы-ые… Кожа гладкая, словно сияет изнутри. Губы алые, сочные, никакой помады не надо. Да я никогда так хорошо не выглядела! Придирчивый осмотр выявил, что изменения коснулись всего тела. Исчезли малейшие намеки на целлюлит, пропали пятнышки и прыщики. Даже шрам с коленки исчез! Моя фигура, и без того неплохая, заметно подтянулась. Округлости хоть и не увеличились в размерах, но… как-то более четко обозначилась, что ли. Короче, не девочка — картинка. Хоть сейчас на обложку мужского журнала, и пусть мужики облизываются. А то ведь жаль такую красоту от народа прятать!

Приняв душ, я открыла шкаф с одеждой, глянула на джинсы и скривилась. По непонятной причине привычная одежда вдруг вызвала приступ тоскливого отвращения. Жаль, что нельзя расхаживать по улицам обнаженной… стоп. Неужели это мои собственные мысли?! Как будто не хватило ночных приключений! Однако факт остается фактом. Я меняюсь, и это глупо отрицать. Придется поискать некий компромисс между желаемым и приемлемым. Что ж… Я еще раз обвела взглядом вешалки. Пожалуй, возьму вот эту мини-юбку, которую мне давным-давно сшила двоюродная сестра и при этом слегка ошиблась с длиной. В том смысле, что юбка стала не просто «мини», а «супермини». Я надевала ее один раз в жизни, после чего убрала подальше в шкаф и постаралась забыть о ней. Юбка вроде бы и не обтягивающая, но одно неловкое движение и у окружающих не останется никакой интриги относительно того, какое на мне нижнее белье. Правда, что-то мне подсказывало, что в моем нынешнем состоянии неловких движений не будет. С тех пор как Проша забрал у меня боль, я чувствовала себя все лучше и лучше. Тело ощущалось невероятно легким, гибким, послушным. Поэтому и движения стали мягкими, плавными, текучими, как у кошки. А уж про скорость реакции вообще молчу. Я случайно в душе горячую воду включила, так отклонилась прежде, чем струи достигли эмалированной поверхности ванны. Невероятно быстро.

Так, с юбкой определились. Чем же дополнить комплект? Надену, пожалуй, этот белый обтягивающий топ… без лифчика, разумеется. Я представила, как эластичная ткань обтянет грудь и ухмыльнулась. Должно получиться забавно… Наверняка будут просвечивать соски. Не очень явно, но если приглядеться… То что надо, в общем. Как раз на грани. Хотя, кажется, теперь мне всегда придется балансировать на этой грани, так как полностью отказываться от своей человечности я не собираюсь. Пока не знаю, как это — существовать на два мира, но я привыкну. Я научусь, чего бы мне это не стоило. К тому же, как сказал Лаврентий, в этом моя уникальность и сила.

Перед выходом я вошла в гостиную и замерла напротив денежного дерева. Ночью я легко пользовалась своими лешачьими способностями. Может, получится и сейчас? Кроме того, мне хотелось проверить, выйдет ли леший на связь. Лучше это сделать дома. Страшно, конечно. Но… рано или поздно мне придется с ним поговорить. Кстати, интересно, пробовал ли он выйти со мной на связь, когда я была не в себе?

Я протянула подрагивающую руку и прикоснулась к стволу так, словно могла обжечься. Ничего. Леший на связь не выходил. Дерево на мои приказы не реагировало. На всякий случай я простояла так около десяти минут, то пытаясь пообщаться с деревом, то мысленно вызывая Власа. Никакого отклика.

Хан порывался пойти со мной, но я оставила его с Прошей и строго-настрого наказала обоим, чтобы не вздумали покидать квартиру. А сама мысленно попросила котенка приглядывать за нашим новым знакомым. Вообще-то обострившееся чутье подсказывало, что коловертыш никакой опасности не представляет, но уж больно удобный был предлог, чтобы оставить Хана дома. Лучше потом с ним отдельно погуляю, город покажу. Заодно чары отвода глаз потренирует. Хан поворчал для проформы, но смирился, проникнувшись важностью поручения.

В нашем подъезде опять заседала местная шпана — молодые парни, лет по семнадцать-восемнадцать. Когда я вышла из квартиры, с ними как раз привычно ругался сосед дядя Женя. Шпана слушать нравоучения не желала, поэтому невежливо отправляла дядю Женю в пеший тур по физиологическому маршруту. И тут появилась я.

— Привет, мальчики! Доброе утро, дядя Женя!

И, напевая, принялась спускаться с лестницы. В своей коротюсенькой юбке. Тишина воцарилась такая, что стало слышно, как закипает электрический чайник в одной из квартир.

— Привет, Тоня, — наконец, сдавленно произнес кто-то из парней. — Как… как дела?

— Спасибо, хорошо.

— Куда пошла? Может, тебя проводить? — смущенно улыбнувшись, вступил в разговор другой. Забавно. Обычно он больше остальных дерзил окружающим, а мне, еще до того, как во мне проснулась нечистая кровь, частенько говорил вслед всяческие непристойности, после чего ржал, как конь. Правда, так он себя вел исключительно в тех случаях, когда со мной не было Мани. Ее дерзкий тип побаивался.

— Только не ты, Вася, — сполна отомстила ему за прошлые обиды я. — Ты слишком грубый и невоспитанный.

— Так может, тогда я?

— Дядя Женя! И вы туда же! — Я едва не расхохоталась в голос. От благовоспитанного соседа я ожидала скорее порицания за свой откровенный наряд. Но кажется, мои чары разили всех мужчин, независимо от возраста.

— Я исправлюсь! — попытался реабилитироваться в моих глазах Вася. — Я, между прочим, на работу устроился! Могу тебя вечером в кафе сводить… пойдем, а?

Тут уж я не выдержала и рассмеялась.

— Дрын, завали… — осек его более сообразительный приятель. — Такую девушку по вонючим кафешкам не водят… Я видел, у нее хахаль на дорогущем автомобиле ездит…

— Пра-а-авильно, сладкий, — одобрительно кивнула я. Парни слегка приуныли. Поднять им немного настроение, что ли?

Я полезла в сумочку и достала телефон, «случайно» уронив на пол пачку с одноразовыми платками.

— Ой… — вздохнула томно. Подняла. Медленно. — Ну ладно, пора мне, мальчики.

Никто не ответил. Парни застыли в разных позах, мечтательно таращась в пустоту. Я хмыкнула и продолжила путь. Дойдя до конца пролета, обернулась и увидела, как Вася молча протягивает дяде Жене початую банку с пивом. Тот также молча берет, отхлебывает и возвращает. Оба глубоко вздыхают. Вот оно, мужское взаимопонимание…

Как все-таки здорово обладать молниеносной реакцией! Я поняла это в тот момент, когда отошла от подъезда на пару метров, увидела въезжающий во двор джип ректора и спустя долю секунды обнаружила себя сидящей в раскидистых кустах сирени. Блин! Вот же гадство! Аркадий Михайлович вышел из джипа и направился к подъезду. Ключей у него не было, и он замер у двери, ожидая, когда кто-нибудь войдет или выйдет. У двери! В нескольких шагах от меня! Если он сейчас обернется, то почти наверняка увидит белеющий сквозь листву топик. С этой стороны ветви не особо густые… Можно, конечно, забуриться поглубже, но шум наверняка привлечет внимание ректора. Точно реагируя на мои мысли, Аркадий Михайлович резко повернул голову, словно что-то услышал. Еще немного, и он посмотрит прямо на меня!