Страница 71 из 85
— А ты точно уже в порядке?
Алик вытянул ноги.
— В полном. Ты на меня положительно действуешь. Может, ты целитель, как Мирослава?
— Не думаю. Я вообще не чувствую в себе никаких способностей. Только вижу. Хотя я и раньше видела, своими глазами. Помнишь, ты еще все время удивлялся?
Алик кивнул, улыбнувшись воспоминаниям.
— Зрение не способность. Это общее свойство всех принцесс. Не волнуйся, все проявится.
Он поднялся и, выключив магнитофон и подняв метлу, подошел к Марго. Стоило музыке замолчать, вернулся гул. Он стал еще громче и неприятнее, чем раньше.
— Пойдем?
Девушка скептически оглядела его наряд.
— Ты собираешься вот так идти по городу? В простыне? Где твоя одежда?
— Осталась в институте. Так плохо, да?
— У тебя что, был один комплект одежды? — спросила Марго, уже зная ответ. — Ладно, не отвечай, я поняла — ты подумывал приобрести фрак, но пока не успел.
Марго сняла серую мантию, щедро подаренную ей Мирославой.
— На, примерь. Все лучше будет.
— А это на тебе вещи из Федерации? — спросил Алик, приглядевшись к Марго.
— Ну да.
— Тогда оставь лучше мантию себе. Уже к вечеру с твоих вещей исчезнут цвета, а дня за три все истреплется. В городе сохраняются только те вещи, которые повалялись несколько недель с лилиями на складах Рады.
Марго еще раз оглядела Алика.
— Нет, знаешь, все-таки надевай это. Давай надеяться, что я, как принцесса, все-таки смогу хотя бы сберечь свою собственную одежду!
Алик с сомнением посмотрел на нее.
— Ладно, ладно! Не смотри на меня так! Если начну линять — отдашь!
Алик натянул хламиду — рукава оказались ему по локоть, а подол едва прикрывал колени. Выглядел он презабавно, но Марго было не смешно. Она уже прекрасно понимала, что представляла собой его жизнь в Леонтоподиуме.
Марго и Алик выбрались в Вишневый переулок. Тут гул уже стал совершенно нестерпимым, Марго захотелось заткнуть уши.
— Потерпи, уже скоро, — бросив на нее взгляд, сказал Алик, — вон Мир уже полез.
Девушка проследила взглядом за кивком Алика и увидела того самого мужчину, у которого спрашивала дорогу до Вишневого переулка. Он ловко вскарабкался на пустой постамент сбежавшего памятника, поднял свою скрипку, подмигнул Алику и Марго и заиграл что-то быстрое и веселое.
Марго узнала одну из композиций «Кристы» в довольно оригинальной аранжировке. Музыка, хотя и не была громкой, легко заглушила гул, сделав его вполне терпимым.
Проходя мимо мужчины, Алик быстро обмел постамент от пепла и поклонился. Марго тоже вежливо кивнула. Мужчина шутливо выпучил смеющиеся глаза, не переставая играть.
— Кто это? — спросила Марго, когда они отошли на несколько шагов.
— Это Мир — скрипач нашего квартала. Один из лучших в городе. Такие музыканты в Леонтоподиуме на все золота, они нас буквально спасают. Правда, хватает музыкантов ненадолго — быстро выгорают. С Миром нашему кварталу повезло, говорят, он тут уже не первую сотню лет. На чем он только не играет!
— Как это — сотню лет? — не поверила своим ушам Марго. — Выглядит он максимум на тридцать пять — сорок!
— Это он только у нас пару столетий торчит, а вообще, по моим подсчетам, ему больше двух тысяч, — усмехнулся Алик. — Говорят, он когда-то видел великого пророка, но не поверил в него. С тех пор и живет. Фишка вроде в том, что как только поверит — сразу сможет уже попрощаться с давно надоевшей жизнью, но Мир все не верит.
Марго надолго задумалась, пытаясь переварить услышанный парадокс.
— Мир не верит, что тот, кого он встретил, великий пророк?
— Типа того.
— Живет из-за этого две тысячи лет, хотя уже давно хочет умереть, и все равно не верит?
— Ну да.
— Что-то я его не пойму. А гул у вас тут откуда? — решила сменить тему Марго.
— Прощальный подарок Вероники. Принцессы не додумались засунуть ей в рот кляп, когда топили, вот и имеем теперь эту головную боль.
— Ясно, — соврала Марго.
Выйдя из Вишневого переулка, Марго и Алик направились дальше по пустынному Вишневому тупику и повернули, судя по указателю, в Складскую галерею. Скрипки Мира тут было уже практически не слышно, зато из галереи доносились пока негромкие звуки трубы.
— Напрямик через пассаж ближе, — объяснил Алик.
Уже у самого поворота им навстречу попались две женщины: пожилая, лет шестидесяти, и помоложе, лет двадцати пяти. Обе женщины были одеты в такие же серые хламиды, как и Алик. В руках у женщин были корзины с едой, они явно возвращались с рынка или из магазина. Та, что помоложе, удивленно уставилась на Алика, причем заинтересовал ее не столько сам мужчина, сколько его одежда. Женщина уже даже открыла рот, чтобы что-то спросить, но ее пожилая товарка сердито ткнула ее локтем в бок.
— Нет, — ответил на незаданный вопрос Алик, — у Риды.
— Что у Риды? — поинтересовалась Марго, когда женщины скрылись за поворотом.
— Их смутило, что я разгуливаю в одежде слуг «Дома под вишнями». Пришлось сказать, что я все еще в свите Риды.
— Слуг? Мирослава выдала мне униформу служанки? — возмутилась Марго.
Алик рассмеялся.
— Наверняка из лучших побуждений.
Складская галерея примерно с середины была накрыта металлическим каркасом. Если раньше галерея и была застеклена, то теперь ни одного стекла не осталось. Часть каркаса заросла лилиями. С виду это был те же цветы, что и перед домом Рады, только их вьющаяся разновидность.
Марго поняла, что они оказались во владениях хромой принцессы. Складская галерея вела в пассаж, освещаемый янтарными фонарями. Здесь каркас уж полностью был покрыт белыми цветами.
Первый ярус пассажа занимали немногочисленные продуктовые лавки, открытых было не больше четверти — Марго насчитала два овощных развала, один фруктовый ларек, две небольшие мясные лавки, крупный павильон бакалеи, булочную и совсем крохотный ларечек со сладостями.
Лавки с одеждой, обувью и другими товарами находились на втором ярусе. Их тоже было немного. По большей части второй ярус также пустовал.
Зато стало довольно людно — мужчины и женщины всех возрастов, от молодежи до стариков, в самой разнообразной одежде перемещалась вдоль немногочисленных лавок.
В центре располагался неработающий фонтан. В нем вместо скульптуры стоял трубач, рыжий бородатый детина в наколках и кожаной бандане, который играл очередной шлягер «Кристы». Было понятно, что, в отличие от Мира, он в городе долго не протянет. Мелодия давалась ему с трудом, он то и дело останавливался, чтобы перевести дух.
Алик жестом попросил Марго подождать и обмел пепел вокруг фонтана. Пока Алик занимался уборкой, музыкант, обрадовавшийся передышке, опустил инструмент и молча наблюдал за дворником грустным обреченным взглядом.
— Он умирает, да? — спросила Марго, когда они с Аликом направились к противоположной галерее.
— Никто не умирает в Леонтоподиуме. Принцессы избавились от смерти. Человек просто сливается с городом, становится его более-менее неотъемлемой частью.
— Что значит более или менее неотъемлемой? — нахмурилась Марго.
Она вспомнила девушку, отдавшую им свой ключ в Кардусе, и ее неприязнь к городу усилилась.
— Такие слабаки, как этот, — Алик кивнул на рыжего трубача, — почти полностью потеряют себя, станут пеплом, а такие монстры, как Вероника или Павлина, сохранят значительную часть своей личности. Станут, например, гулом.
У Марго подкосились ноги.
— Ты что? — Алик подхватил ее.
— Этот весь пепел вокруг? Это люди, да? — прошептала она.
Алик кивнул.
— Леонтоподиум живет за счет них. Собственно, ради этого принцессы и запретили в Леонтоподиуме смерть. Чтобы город мог питаться.
— Я хочу уйти из этого проклятого места. Мне нужно отсюда выбраться!
— Алик! — раздался грозный голос. — Ты ведь не нарушаешь закон на моей территории?
Марго обернулась на окрик и увидела направляющегося к ним быстрым шагом плотного мужчину в черном сюртуке и цилиндре. Алик нехотя повернулся к нему.