Страница 58 из 85
В дурном расположении духа она села в кресло перед камином и снова попыталась собрать воедино все обрывки информации, которые у нее были.
«Я как Кай. Пытаюсь из каких-то нелепых кусков собрать слово "абсурд", — раздраженно подумала она. — Доподлинно известно, что Леонтоподиумом правит королева Элеонора, ее символ — белый эдельвейс. Есть еще принцессы — Рида, Рада, Ева, Каролина, Мирослава и Вероника. Рида упомянула, что Вероника мертва, а Ева сказала, что Вероника была красной ведьмой, что бы это ни значило. Вся тройка красных ведьм — Вероника, Ева и Рида оказались проигравшими в их семейной разборке, значит, поделились на команды они именно по цвету, и белые победили. А еще у их семейки какой-то сдвиг на ботанике — каждая принцесса имеет гербовый цветок соответствующего цвета», — попыталась Марго кратко резюмировать все имеющиеся в ее распоряжения сведения об элите Леонтоподиума.
Она вспомнила цветы на могиле Риды. Кому принадлежат эдельвейс и лилия, она знала, хозяйку белых роз тоже уже видела. На могиле Риды не было красной розы, значит, портал в снежную долину вел к могиле, как выразилась Рида, «почти покойной» Вероники, и красная роза была ее цветком. Белую хозяйку вишневого сада Марго еще не встречала, а вот красный мак, методом исключения, должен был быть цветком Евы, болтающейся сейчас на цепи в какой-то темной яме.
«Бежать от себя? Менять масть? Это еще о чем?»
Марго слишком поздно спохватилась, что в камин нужно было подкладывать поленья, и он погас. Разжигать его заново девушка не рискнула. Она осмотрела пианино, даже подняла крышку, но коснуться клавиш так и не решилась.
«Учитывая особенности этого места, пианино, чего доброго, заорет человеческим голосом. И начнет нести всякую зловещую чушь», — подумала Марго, и иронии в этой мысли было гораздо меньше, чем ей хотелось бы.
В комнате стало холодать. Марго показалось, что штора, закрывающая окно к заснеженной могиле Вероники, колышется, и холод пробирается именно оттуда. Но это могло быть и игрой расшалившегося воображения. Рада все не появлялась. Марго вернулась в кресло и влезла на него с ногами, стараясь согреться. Из незаметно подкравшейся дремы ее вывел голос Рады:
— Просыпайся, нас ждут.
Марго открыла глаза, со вздохом осознав, что Леонтоподиум не сон.
— К Элеоноре? — спросила она, поморщившись от того, что встала на затекшие ноги.
Рада уже направлялась к окну, ведущему в осенний сад.
— Элеонора и другие мои сестры хотят задать тебе несколько вопросов. Твою историю я им уже пересказала. Говори правду, не смей дерзить — и, возможно, останешься жива.
Рада даже не коснулась рамы — как и следовало ожидать, окно распахнулось само по себе.
— Слушаюсь! — проворчала Марго и тут же получила в голову тычок тростью.
— Я же сказала — не смей дерзить! — сказала Рада.
— Я и не думала! — возмутилась девушка. — Ау! А это за что?
Второй тычок оказался ощутимее.
— Я же сказала: говори правду! — парировала принцесса.
Подобрав юбку, она шагнула в окно. Марго последовала за ней.
Марго
Воздух в парке был прохладным и влажным. Накрапывал дождь. Девушка поежилась. Она опять почти бежала вслед за Радой. Вблизи сад казался еще более мрачным и запущенным — черные изогнутые деревья, потрескавшиеся мощеные дрожки и рассыпающиеся мраморные скамейки. Даже россыпь эдельвейсов не спасала ситуацию — цветы выглядели болезненными и хрупкими. Впереди показалось какое-то круглое сооружение, слишком маленькое, чтобы быть не то что замком, а даже избушкой, но Рада направлялась именно туда. Вскоре Марго поняла, что это беседка, и мысленно застонала. Погода не располагала к посиделкам на свежем воздухе. Хотя стоит признать, что беседка производила впечатление — белые мраморные колонны удерживали купол, увенчанный серебряным цветком, к одной из арок между колоннами вела белоснежная лестница. Похоже, беседка была единственным, за чем ухаживали в этом саду. За колоннами виднелся мраморный стол и стулья с высокими спинками.
Рада быстро поднялась по ступенькам к арке, и Марго снова заметила ее легкую хромоту. Девушка тоже ускорила шаг — дождь припустил сильнее, а беседка была пусть и ненадежным, но укрытием.
Она почти вбежала под арку и остановилась как вкопанная. За круглым мраморным столом сидели женщины.
— Как это? — начала было Марго, но замолчала.
Ее взгляд выхватывал все новые детали, объяснявшие фокус с казавшейся пустой беседкой. Лишь за одной из арок по-прежнему были мокнущие под дождем деревья, другие арки вели в уже знакомые места — оранжерею, топи, вишневый сад, задний двор белого домика с лилиями и темную яму с освещенной прожектором цепью. Цепь, кстати, тянулась теперь сквозь эту арку, ее конец по-прежнему был закреплен на ноге Евы, которая сидела за столом. На женщине было вечернее платье цвета фуксии, которое было ей явно велико, а тяжелые косы валялись на полу у ножек стула.
Ева ничем не выдала, что уже виделась с Марго. Ее глаза под нереально густыми ресницами смотрели равнодушно и холодно. Зато сидящая справа от Евы блондинка из оранжереи улыбнулась и радостно помахала Марго рукой. Свой венок из роз женщина сняла, и теперь он лежал перед ней на столе. Марго улыбнулась в ответ.
Рядом с улыбчивой блондинкой сидела королева Элеонора. Тут других вариантов быть не могло — и дело не только в тяжелой короне, украшенной замысловатым орнаментом в виде круга с лучами. Поза, осанка, взгляд женщины — все выражало привычку повелевать. Марго поспешно отвела глаза, но успела заметить густую россыпь морщинок на красивом лице королевы и капельки пота на ее лбу.
Пустующий стул по правую руку от Элеоноры заняла Рада, и Марго в который раз с завистью отметила, что дождь и ветер очень избирательны в выборе жертв.
Ее собственные волосы промокли, и голова теперь выглядела как ершик, а Рада лишь поправила слегла выбившуюся из идеальной прически прядь.
Справа от Рады сидела еще одна роскошная красотка в голубом платье с глубоким декольте. Сказать по правде, ей было что демонстрировать, и Марго испытала очередной укол зависти. Огромные глаза, густые локоны и пухлые губы делали женщину похожей на куклу. Хотя до таких форм барби было далеко. Женщина сидела к Марго боком, следующие два стула между ней и Евой пустовали, а потому ничего не мешало оценить невероятную фигуру.
«Это наверняка корсет, — подумала Марго, — не бывает в природе такой тонкой талии с таким размером груди».
Блондинка из оранжереи оглушительно засмеялась.
— Мира, правда, я тоже так думаю! Только, я думаю, дело не в корсете! — заявила она сквозь смех.
«Ах да, они ж тут все телепаты», — вспомнила Марго, наблюдая за реакцией остальных женщин. Ева и Рада улыбались, у Элеоноры слегка дернулись уголки губ.
— Каролина, дорогая, мы все знаем, что думать ты не умеешь! Так что не стоит и пытаться! — огрызнулась блондинка, которую назвали Мирой.
Каролина и Мирослава — обозначила двух принцесс Марго. Значит, действительно все в сборе.
— Действительно все, — подтвердила ее мысль Элеонора.
Голос королевы оказался на удивление приятным — мелодичным и бархатным.
— И собрались мы здесь, девочка, чтобы услышать твои ответы на интересующие нас вопросы.
Марго кивнула, давая понять, что готова отвечать. На «девочку» она совершенно не обиделась — что-то подсказывало ей, что Элеонора действительно намного старше ее.
Стоять, как школьница перед сборищем классных дам, было неприятно, но тоже, по большому счету, переживабельно. Марго сжала и расслабила кулаки, чтобы чем-то занять руки, которые так и подмывало сложить вместе в типичный жест первоклашки.
— Имя?
— Маргарита. — Марго показалось, что ее ответ прозвучал слишком тихо, и она повторила громче и увереннее: — Марго.
— Возраст?
— Семнадцать лет.
— Ты боишься меня?
Марго растерянно посмотрела на Элеонору. «Что на это ответить?»