Великий Уравнитель

«Я — любимое дитя Вселенной. Я — магнит для удачи и счастья, — из последних сил подумал Иван, — я тверд, как панцирь черепахи!»

— Завтра. Завтра Великий Уравнитель превратит твои обереги и заклинания в пустышки. И тогда останемся только ты и я, — пообещала Елизавета, — и ты умрешь.

Ведьма наклонилась к нему близко-близко и лизнула его губы черным длиннющим языком.

Ивану очень захотелось проснуться. Или хотя бы зажмурится. Он вложил в это усилие всю свою волю, и у него получилось — глаза закрылись.

Ведьма расхохоталась.

— До завтра, красавчик. Спи, раз уж тебе так хочется.

Опять с ладони ведьмы взлетело облачко пыли, и Иван, как и в прошлый раз, уснул.

— Завтракать пора! — разбудил его громогласный голос Риды.

Наступил новый день. Просыпаться Ивану не хотелось. Жить тоже не очень. Болела голова, а в носу стоял жуткий запах паленого мяса.

Иван с трудом приоткрыл глаза.

— У тебя перестановка? Стол, вроде, вчера подпирал дверь, — осведомилась болотная ведьма, как и накануне проведя рукой по правой стене комнаты.

Иван что-то невнятно промычал. Рида присела и провела пальцами по полу.

— Ты тут что, заклинания писал? — удивленно спросила она.

— Аффирмации, — Иван, наконец, нашел в себе силы вылезти из-под одеяла и одеться.

Застегивая часы, мужчина с удивлением обнаружил на руке несколько свежих ожогов. Совсем как те, что должны были остаться от взрывающихся пузырей. Но как сон оставил на его руке шрамы?

— Вот это неплохое заклинание. А вот это — полная дрянь, — Рида ползала по полу, изучая написанные Иваном фразы, которые, как ни странно, полностью пропали.

Читать их ведьме этот факт нисколько не мешал.

— Рида, мне кажется, Елизавета действительно пытается меня убить, — тихо сказал Иван.

— Само собой, — с готовностью отозвалась болотная ведьма, — и завтра ночью убьет, еще до первых петухов.

— Петухов? — Иван впервые за все утро внимательно взглянул на Риду и вообще забыл, о чем спрашивал.

Даже головная боль с перепугу прошла. Такое ведь, слава богу, не каждый день увидишь.

На ведьме были ее новые очки с цветочками и бусинками и строительная каска с фонарем, надетая поверх рогатой короны. Босые ноги и синее платье были перепачканы грязью, словно ведьма работала в саду или что-то копала.

— Есть пойдешь? — осведомилась она, как ни в чем не бывало. — Я умираю от голода.

Вновь собраться с разбежавшимися мыслями Ивану удалось, только когда они оказались за столом. Этим утром хозяева к ним не присоединились, и это было очень кстати.

— Знаешь, я думаю, что попал в какое-то произведение Гоголя, — поделился своими соображениями Молодцов.

— Ну не то чтоб прям попал в произведение, просто Николай Васильевич когда-то описал одну из таких историй. Они же все время повторяются, — объяснила ведьма.

— Правда?

— Дурочки, желающие воспользоваться силой Великого Уравнителя, никогда не переведутся. Молодость глупа, что поделать, — Рида рассмеялась, хотя Иван и не понял, что ее так развеселило.

— Она убьет меня? — уныло спросил Молодцов.

Шрамы на руке болели, и разум, упорно отказывавшийся верить в реальность происходящего, вынужден был умолкнуть. Все это действительно происходило наяву.

— Если очень поторопится. Уравнитель ждать не будет. Он всегда забирает плату за свои услуги до рассвета, не любит солнца, — туманно ответила ведьма, — ты, кстати, заказал мне вилы? Я руками Уравнителя трогать не собираюсь.

Последний вопрос заставил Ивана напрячься.

— Знаешь, с вилами возникла проблема. Ты случайно не в курсе, кто их оплатит? — осторожно спросил он.

— Ты, конечно, — простодушно ответила Рида.

— Но я думал, Мохров возьмет это на себя, — промямлил Иван.

— Это еще с какой стати? Мохров — заказчик, а мой ассистент — ты. Добыть мне инвентарь — твоя обязанность. И, хочу еще раз напомнить, если сорвешь мне сделку — умрешь.

— Понимаешь, так вышло, что стоимость твоих вил слишком высокая… — закончить фразу Молодцов не успел.

А то, что произошло дальше, он запомнил только в очень общих чертах.

Вся столовая мгновенно погрузилась в какую-то непроглядную, зыбкую, дышащую и живую тьму.

Эта тьма заполнила все сознание Ивана, и он понял, что остался один. Совершенно и безнадежно. Что рядом никого нет, и больше никогда не будет. Что время закончилось, и всякая надежда умерла. Что даже смерть сюда никогда не доберется.

— Я тебе что — девочка с потертым гримуаром? Ты думаешь своей пустой башкой, с кем имеешь дело? — заговорила тьма голосом Риды. — Мне нужны эти вилы. И нет такой цены, которая была бы для этого слишком высока.

Тьма каким-то образом стала еще плотнее, и Иван почувствовал, что его вроде как уже и нет. Он почти исчез, растворился в этом ужасе, не знающем света.

— Так ты меня понял? — спросила Рида, судя по звуку, отхлебнув кофе.

Иван сумел только кивнуть, но это, похоже, вполне удовлетворило болотную ведьму.

— Ну вот и молодец, ассистент. Давай доедай свою овсянку и дуй за вилами. И не думай, что я свалила на тебя всю самую сложную работу. Мне, между прочим, еще сорок километров копать!

Мрак рассеялся, но не полностью, видимо, для того, чтобы Иван не потерял задор и мотивацию. Когда Молодцов снова обрел способность видеть, ведьмы за столом уже не было.

Иван очень ясно понял, что ему, во что бы то ни стало необходимо выкупить вилы.

И он развил бурную деятельность. Никогда за всю свою жизнь ему не удавалось в один день проявить столько активности и продемонстрировать такую результативность. К тому же он выяснил, что продать квартиру за день можно — стоит только скинуть пятьдесят процентов от стоимости. С машиной вышло и того проще, без проблем взяли со скидкой в двадцать пять процентов.

В салон Федора Элаича Молодцов вбежал за несколько минут до закрытия, но, несмотря на это, хозяин лично ждал его за прилавком.

Золотые вилы были готовы.

После всех метаний, стоя с вилами у ворот особняка Мохровых, Иван осознал, что ухитрился обменять всю свою жизнь на садовый инвентарь, пусть и очень высокой пробы. В голове это не укладывалось, как, впрочем, и все события последних трех дней.

Странное поле чертополоха в метро, гибель черно-белого мага, Рида с ее фокусами, кровожадная ведьма Елизавета, какой-то Великий Уравнитель.

До дома Иван не дошел, дорогу ему перебежал нос в шинели.

«Интересно, когда нос перебегает дорогу — это хорошая примета или плохая? — подумал Молодцов, и сам же себе ответил: — Когда нос перебегает дорогу — это диагноз».

Но нос явно бежал по делам, и Иван вдруг неожиданно для себя решил сунуть нос в дела носа. Интересно же, куда тот помчался таким галопом.

Иван поспешил следом, за угол особняка, по дорожке в сад, еще раз за угол, вдоль дома. И очутился перед окнами своей комнаты.

Первое, что бросилось в глаза — огромный земляной вал, которого еще утром и в помине не было. Второе — яма прямо под окном злополучной комнаты, уходящая куда-то глубоко-глубоко вниз.

«Это еще что такое?» — удивленно подумал Иван.

— План отхода, — любезно сообщила ему Рида, появившаяся неизвестно откуда.

На ней по-прежнему были очки и каска. Фонарь на каске горел, слепя глаза.

— Когда Вий потребует свою награду, нужно быть как можно дальше от этого места. Я, конечно, выживу и в столкновении с Уравнителем, но оно того не стоит. От таких стрессов морщины появляются. Да и Вия понять можно. В конце концов, он же не обязан работать за бесплатно, как все почему-то рассчитывают, — резюмировала ведьма.

— Вий? — удивился Иван. — А он то тут при чем? Ты же говорила, что главного плохого парня зовут Великий Уравнитель!

— Ну да. Великий Уравнитель. Но, видишь ли, славяне любят все упрощать. Слова типа готтентотенпотентатенаттентейторстанте или Лланвайрпуллгуингиллгогерихуирндробуллллантисилиогогогох в местном фольклоре не приживаются. Длинные имена попросту сокращают.