Город Звёзд

Спрыгнув на пол, Ярик первым делом натянул портки и меховые сапожки. На бегу подхватил кафтан и снял со стены свои лук и колчан. Выскочив из дому, он едва не подскользнулся на темной луже. Прямо на лестнице лежала соседка Ольга. Вдоль спины протянулся страшного вида рубец. Возле нее валялось несколько дротиков.

«Что происходит?!», – лихорадочно метались мысли в голове.

Он поднял один из дротиков и выбежал во двор. Там он застиг Вьюнка. Ощетинившийся мех покраснел от многочисленных ран и порезов. Морда застыла в свирепом оскале. От пса доносился полный решительной угрозы рык. Возле него лежало тело полуголого незнакомца. Из его разорванного горла медленно вытекала кровь.

Перед псом, показушно размахивая топором, стоял еще один. По нагому мускулистому торсу, полностью покрытому причудливыми шрамами, ручейками бежал пот. Лысая голова, увенчанная пучком волос, собранной в косичку, была окрашена в белые и красные цвета. На лице растянулась хищная улыбка. Он смеялся и вопил от удовольствия, предвкушая расправу над раненым псом. Появление Ярика привлекло его внимание. Выпученные глаза, полные жажды убийства, уставились на мальчика. Прокричав что-то на незнакомом языке, дикарь бросился в его сторону, позабыв про недобитое животное.

Безумец приближался все ближе. Скованный страхом Ярик застыл на месте, не смея пошевелиться. Дротик выпал из оледеневших рук. Топор уже устремился к нему, когда перед его глазами просвистела серебряная вспышка. Рука дикаря, отхваченная до локтя, упала на землю, орошая все вокруг горячими фонтанами крови. Кто-то схватил Ярика за плечи и встряхнул, пытаясь вывести его из оцепенения:

– Мальчик, очнись!

Ярик заморгал, сердце снова забилось, выбравшись из самых укромных уголков. Только тогда он осознал, что перед ним отцовское лицо, а не выпученные глаза убийцы. Тот лежал, держась за окровавленную культю, бранясь на своей тарабарщине.

Отец вонзил меч в горло захватчику и потянул сына за рукав:

– Уходим отсюда.

В этот момент, как по волшебству, вспыхнула крыша их дома, вся разом, озарив ярким светом место битвы. Синюшный огонь, словно жидкость, медленно растекался по соломе, и очень быстро добрался до края. Капая на землю, пламя оставляло шипящие лужицы.

– Что происходит? Кто это был? – испуганно спросил Ярик, закрывая голову от летящих с крыши былинок.

– Живее, это еще не конец, – отрезал все вопросы отец и перебежками отправился к кузнице.

Вьюнок стоял там же где и был. Он уже не рычал и не скулил. Лапы пробирала дрожь. Каждый вздох давался ему все тяжелее. Потускневшим взглядом он проводил старшего хозяина, но не шелохнулся. Горошины слез покатились по щекам Ярика от этого зрелища, он хотел подойти и утешить своего верного друга. Но вернувшийся отец, схватил его за ворот кафтана и потащил к кузнице.

– Послушай мальчик, если мы тут останемся, то погибнем. Собери мысли в кулак, горевать будешь потом, – он говорил холодным стальным тоном. – Вокруг хутора нет никаких убежищ. Твой шанс – это укрыться в степной траве до утра, и после пробираться на север, к Темному лесу. Там должны быть наши мужики, что староста отправил рубить лес.

– А ты? Где будешь ты? – поднял к нему свои красные глаза Ярик.

– Я буду рядом. А сейчас, беги точно за мной. Если начнется бой, найди, где спрятаться. Если потеряешь меня, спускайся с холмов к траве. Ты понял меня? – он поправил лук за спиной сына и проверил ножик на его поясе.

– Д-да, – кивнул мальчик.

– Хорошо. Лук можешь не доставать, твои стрелы без наконечников и бесполезны в этом бою. Бегом, не отставай!

Покинув укрытие кузницы, уже занявшейся огнем, отец побежал по неровной улочке к северному окончанию хутора. Навстречу ему бросались разномастные дикари, вооруженные копьями и топорами. Но натыкались на неожиданный от обычных деревенщин отпор.

Первого, кричавшего проклятия на дикарском наречии, отец сразил точным колющим ударом меж ребер. Копье второго он ловко отклонил мечом, и пнул атакующего между ног, завершив все взмахом лезвия наотмашь по горлу. Третий швырнул дротик, пролетевший мимо отца и угодивший в тележку, за которой притаился Ярик.

Отец махнул ему рукой, и побежал дальше по улице, разрубив застрельщика от плеча до живота. Из горящей избы выбежала баба, охваченная огнем. Истерично крича, она крутилась вокруг себя, пытаясь сбить пламя, срывала одежду, но, в конце концов, упала на землю. Воздух заполнился тошнотворным запахом горелой плоти и паленой шерсти.

«О всемогущий Лем, что же стало с Манькой, где же она?», – взмолился шокированный Ярик, вспомнив, что на другом конце деревни осталась его подруга. – «Надеюсь, она жива!».

Из переулка выскочил Хаким, самый старший из детей в деревне. В своих руках он держал окровавленное копье одного из захватчиков. Лицо юноши превратилось в кровоточащий фарш.

– Ярик! Беги! – прокричал юноша, когда в плечо ему вонзился дротик, пробив его насквозь.

«Беги! Беги!».

В ужасе, мальчик припустил по улице от укрытия к укрытию, от забора до бочки с водой. От бочки до горящего курятника. Затем бросок вдоль изгороди к отцу, который сражался на краю деревни с всадником.

Этот противник отличался от остальных. Восседавший на резвом коне гнедой масти, он был облачен в кожаный ламеллярный доспех, закрывавший его до колен. Воин неистово орудовал саблей, сверкавшей в свете пылающих домов. Он наносил удары быстро и яростно, не переставая крутиться вокруг противника. Каждый взмах сопровождался хриплым вскриком. Узкие глаза и короткий рот искривились в злобной гримасе. Отец уже начинал уставать, и защищаться становилось все тяжелее. Некоторые удары почти пробили его защиту, едва не лишив головы.

Ярик собрался с духом, снял с плеча лук, и вложил маленькую стрелу в руку. Это было правдой, против такого воина его деревяшки бесполезны, но помочь как-то нужно было. Причем срочно. Поэтому он поступил иначе. Дрожащими руками мальчик натянул тетиву, выцеливая глаза лошади. На выдохе он расслабил руку и пустил стрелу в полет. Ловкой нитью, она пронзила дым и витавший в воздухе пепел. И настигла мягкие конские ноздри, пройдя сквозь тонкое мясо на глубину почти до самого оперения.

Дико заржавший скакун в ужасе вытаращил глаза и встал на дыбы, яростно перебирая в воздухе копытами, не находя способа избавиться от попавшей иголки. Всадник с криком упал на землю и был добит мощными ударами ног танцующего коня. Отец поспешил отойти от разбушевавшейся бестии и махнул сыну, чтобы тот поспешил к нему.

– Молодец, мальчик! Я же сказал, ты делаешь успехи! – на его лице появилась улыбка. Ярик еще не видел отца таким довольным. Он даже выглядел по-другому, полным жизни и энергии посреди этого праздника смерти. Как будто долгие годы тосковал по хаосу, и теперь упивался происходящим.

– Я целился в глаза.

Отец ухмыльнулся. Кивнув сыну, он отправился вдоль объятого пламенем дома к выходу из деревни. Но, не ступив и пары шагов, встал в боевую стойку, крепко сжав рукоять меча.

Навстречу им, истошно вопя, бежала Манька. Ее косички совсем растрепались и спутались. Старый тулупчик, накинутый поверх ночной рубахи, был покрыт грязью и следами мужских сапог. Босая, она неслась сломя голову по раскисшей улице, не разбирая дороги. А за ней гналось трое дикарей, довольно улюлюкавших на своём харкающем наречии. Увидев воителя, преградившего им путь своим мечом, они остановились. Переглянувшись, троица разошлась по кругу, чтобы атаковать с разных сторон.

Ярик поймал девчонку в объятия и оттащил ее за лестницу горящего дома. Отец же повыше поднял меч и медленно пошел в сторону, стараясь отрезать противникам доступ к детям и лишить их преимущества над собой.

Ближайший из них, тот, что слева, был вооружен двумя кривыми мечами. Вскинув их повыше, он с неистовым воплем в прыжке налетел на отца. Пошатнувшись, тот отразил удар, заблокировав оба лезвия своим мечом, и оттолкнул атакующего пинком в грудь, повалив наземь. В этот момент, второй захватчик ткнул своим копьем с боку. Сумев извернуться и уйдя с линии удара прыжком в сторону, отец завершил финт размашистой атакой по телу противника.