Страница 96 из 103
— То есть вы тормозили прогресс? Переписывали реальность, перекраивали наши открытия и разработки? Зачем? — спросил Ритто.
— Чтобы свести магию в вашем мире к нулю. Это невозможно сделать сразу. Пришлось бы переписывать слишком много.
— Зачем сводить ее к нулю?
— Так постановил Межмировой совет. Ваш мир приговорили к лишению магии.
Это было не наваждение, не сон и не галлюцинация. Итан действительно рассуждал об иных мирах и каком-то совете. Его слова можно было бы принять за бред, но он слишком хорошо подтверждал их действиями. Исчезновение магии бредом не было. У Анаис все еще звучали в ушах крики людей, в одночасье решивших, что магов следует убивать. А красный туман заволакивал помещение, и потолок, снова ставший низким и серым, тонул в багровой мгле.
— Так можно тянуть ответы до вечера, — недовольно сказал Ми-Гирр и выбрал что-то в своем зеркале. — Поведайте нам связную историю, господин Мардар. Начните с того, что такое Межмировой совет.
— Что ты с ним церемонишься, его давно следовало… — Лозерен сделал паузу, оглядываясь в поисках чего-нибудь, чем, наверное, собирался приложить Итана по голове. Но тот заговорил — еще бесцветнее и безвольнее, чем прежде.
— Межмировой совет — совет представителей каждого из двух десятков существующих миров. Он образовался, когда в одном из них, в Ба-Авере, обнаружили способ открывать порталы в параллельные слои бытия. Они во многом похожи. Во всех есть магия и есть технологии, различия только в устройстве биосферы, в проценте магов среди населения и в некоторых особенностях планет. Представителей тех форм жизни, которые слишком отличаются от людей, в совет не берут. Они живут сами по себе, у них с людьми нет точек пересечения. Но было одно отличие, которое выделяло ваш мир — кстати, он носил название Герравия. В нем все до единого были магами и могли проживать бесконечное количество жизней. Они умели расщеплять реальность на пучок отдельных и создавать сотни версий себя. И все версии существовали одновременно, проживали свои жизни в Герравии, иногда знали друг о друге, иногда нет. Каждый чем-то занимался. Что-то производил, потреблял ресурсы. Ресурсы Герравии заканчивались. А экономика нуждалась в рынках сбыта. Герравийцы заполонили все двадцать миров и вытеснили их изначальных обитателей из всех сфер существования. Аборигены не выдерживали конкуренции. У них была всего одна жизнь, чтобы освоить профессию, а герравийцы могли создавать все новые воплощения и совершенствоваться бесконечно. В какой-то момент Герравия стала монополистом. Культура ее народов вытеснила культуру каждого из двадцати миров, новые фабрики и заводы принадлежали герравийцам, их товары вытеснили местную продукцию. Остальным мирам было нечего противопоставить. Но они не хотели превращаться в придатки Герравии. Тогда они нашли нескольких герравийских магов, которые перешли на их сторону. Началась трансформация. Труднее всего было обрезать возможность разделять одну реальность на пучок похожих. Но когда герравийцы лишились ее, все пошло как по маслу. Они думали, что прогресс идет вперед, но я постепенно откатывал его назад. Пользовался тем же умением с пучками реальности. Иногда приходилось вручную подчищать следы, кое-где оставались артефакты стертого прошлого, более насыщенного магией, чем новое будущее, которое я проектировал. Так появились легенды о Наследии и его артефактах. Вся прихожая завалена этими артефактами, иногда приходилось изымать их по одному…
— Миром правят предатели, — прокомментировал Ритто. — Вы были одним из тех магов, которые это устроили?
— Да. А потом стал куратором.
— Стало быть, ты перед кем-то отчитываешься? — вмешался Лозерен. — Перед кем и как?
Анаис поймала себя на том, что ждет ответа, затаив дыхание. Она понимала, зачем Лозерен задал такой вопрос. Куратора никто не отпустил бы живым. А если бы решили отпустить, то не дали бы сохранить магию. Предстояло самим стать кураторами. Притворяться ими и кормить совет фальшивыми отчетами, взяв жизнь в Герравии в свои руки. Герравия… проклятье. Сперавийцы не поверят, когда услышат это название.
Может, Итан сейчас скажет «о вас давно забыли»…
— Перед советом. Оставляю в передатчике показатели уровня магической энергии…
— Покажешь нам этот передатчик. Где он? — сказал Лозерен.
— В прихожей. Туда можно попасть через замочную скважину, — он кивнул на маячок. — Ключ — моя магическая искра.
— Как твоя магическая искра очутилась у меня? — не выдержала Анаис. — Я — еще одно твое воплощение?
Эта мысль только сейчас пришла ей в голову. Она не знала, что сделает, если окажется воплощением куратора. Но истерика уже подступала, заставляя вмешиваться в допрос и игнорировать предупреждающие взгляды преподавателей.
— Нет. Раз в пару десятков лет появляются дотошные люди, которые догадываются, что такое на самом деле Наследие. Они пытаются отыскать правду. Натаниэль Инфорт понял, как расщеплять реальность на пучки. А из всех существующих артефактов Наследия он наткнулся именно на прибор для раздачи искр. Этот прибор — пережиток прошлого столетия, когда искры еще можно было раздавать. Его изобрели, когда среди герравийцев начали рождаться люди без магического дара. Инфорт столкнулся со вторым воплощением Итана Мардара и смог лишить его искры. Он не успел раскрыть правду, но понимал, что искра важна. Поэтому передал ее своей сестре. Странно, что не Марку, он ведь создал Марка как еще одну версию себя…