Страница 7 из 9
– Катя. – я взяла чашку и сделала небольшой глоток кофе.
Это далось осуществить с некоторым трудом, так как пальцами моими, предчувствующими грядущие и неладные изменения в моём скором будущем, постепенно овладевал тремор.
– Катя. – господин Джамал покачал головой в знак отрицания существующего. – Я бы предпочел называть тебя Айша. Позволь так себя называть. Не возражаешь?
Я не выразила недовольства против его предложения.
Тогда господин Джамал достал из ящика стола какую-то ткань темно-синего цвета с серебристым отливом и подошёл ко мне сзади.
– Я хочу кое-что подарить тебе. Эта вещь мне очень дорога, так как связана с неосуществившейся мечтой. Посмотри, какая красота.
Он бережно развернул передо мной подарок.
Это был платок. Красивый, дорогой и с ненавязчивыми узорами. Но платок…
– Платок украшает любую женщину. Он подходит всем без исключения, придает шарм и таинственность, создаёт интригу и пробуждает здоровый интерес. Глядя на женщину в платке, у мужчин складывается о ней совсем иное впечатление. Примерь. Позволишь помочь тебе?
Господин Джамал не дождался ответа и сам набросил платок мне на голову. Что-то там мудрил он, крутил, обматывал какое-то время, и в итоге получилось то, ради чего он всё это затеял.
– Посмотри, как тебе идёт. – он, восхищаясь, подал мне зеркало. – Разве не видишь, как сильно меняется твое отражение? Разве не чувствуешь особенное душевное тепло, нистекающее дальше по телу? Не чувствуешь себя защищённой и свободной?
– Есть немного… – согласилась я, реально ощущая то, что внушал мне господин Джамал.
Чувствовать на себе платок и его воздействие на психику было более чем необычно. Я ведь носила платки иногда, но никогда прежде не ощущала ничего подобного.
Сила убеждения меня ослепила, либо платок и впрямь попался волшебный, заряженный на положительные эмоции, я не знала. Но этот, казалось бы, простейший ритуал покрываться действительно обладал каким-то чудодейственным эффектом.
Мне казалось, что раньше я просто рассыпалась от панических атак со стороны всех, кому не попадя, а сейчас компактно собрана в кучу. Раньше я была глупа, а теперь прозрела. Мышление моё до общения с господином Джамалом было искаженным, неправильным, спутанным, я не понимала, что хочу и что делаю. Но сейчас этот окутывающий флёр его убеждений будто бы дал мне глоток живительной воды, и все невзгоды прошли сами по себе.
Но внутренний голос твердил обратное: "Не соглашайся с ним, не ведись. Он пускает пыль в глаза, навязывая тебе чужое, выгодное ему мнение. Он использует тебя и психологически насилует. Промывает мозги вовсе не завуалированной атакой и подменой понятий, навязывая не свойственные тебе в данный момент чувства и ощущения. Он уподобляется тому способу влияния над личностью, какой применяется сектантом, когда тот вербует адепта. Защищённости никакой нет, она искусственная, наносная. Вспомни, где ты находишься и кем окружена. Очнись, твоей слабостью пользуются. Твою правду отторгают, внушая то, чего не существует. Тебя никто не спасёт, кроме тебя самой. Здесь нет друзей. Только твои враги. Сломишься – погибнешь."
– Ты находишься под защитой. – продолжал шептать господин Джамал, гипнотизируя меня, подавляя волю и не давая воспрянуть закравшимся подозрениям. – Тебе ничего не угрожает. Ты надёжно спрятана от неугодных. Ты закрыта от внешнего зла во всех его появлениях. Ты находишься под куполом, который одновременно является твоим убежищем. Вместилищем твоей веры, а значит, и безграничной души. Твоя ранимая душа сейчас спокойна и безмятежна. Она излечилась и готова дарить добро всему миру, который тебя окружает. Ты будешь плакать, но лишь только от радости. Ты радуешься, а не огорчаешься, чем радуешь других. Открой себя и впусти веру в своё сердце. И тогда никто уже не сможет тебя обидеть. Никто не посмеет унизить тебя. Никогда. Вокруг тебя будет счастье, благополучие. Ты забудешь о том, что такое проблемы. Вот твое будущее, Айша. Возьми этот платок. Оставь его себе в память о нашем светлом разговоре.
Господин Джамал расправил приятную к телу ткань на моих плечах, а затем легонько упокоил на них свои ладони.
– Я всегда мечтал о дочери, моя дорогая Айша. – продолжал он свой монолог, стоя позади меня. – Думаю, тебе можно в этом признаться. Только вот жена моя умерла рано, и потом, чтобы забыться, так как я ее очень любил и не мог смириться с утратой, ушел с головой в карьеру. В итоге, несмотря на то, что у меня на данный момент четыре жены, не срослось стать отцом опять. Старший сын мой уже никогда не подарит мне внуков. Ему лишь бы кутить и грешить. Особенно ты у него, как навязчивая идея. Он все мелит о том, как мечтает заставить тебя плакать вечно. Он словно одержим этой идеей. Его неустойчивым разумом, и без того слабым, всецело овладело зло.
Я знала, о ком говорит господин Джамал. Обернулась и вытаращила на него глаза при упоминании об Амирхане и их родстве между собой. Так я имею честь говорить с отцом Иллюзии???
Почему тогда господин Джамал не называет сына по имени? Ему стыдно? Или здесь есть куда более очевидный вариант – его настоящее имя держится в тайне, и господин Джамал, дабы не выронить столь ценную информацию в порыве честности, предпочел говорить вот так.
– Я же выступаю против его намерений. Аллах ведь считает женские слёзы. – его руки бережно поглаживали мои плечи. – А сын совершенно не думает о том, что будет ждать его после смерти. Он, как парша на моей шее, да ещё и внуков, несмотря на наличие жён и наложниц, не подарит уже никогда. Это было его личным решением.
Господин Джамал, окончив осязательный контакт, вернулся в своё кресло. Было видно, что он тяжело переживает выбор сына.
– Возможно, младший сын продолжит наш род, и мне стоит понадеяться, что это случится скоро, так как имеются на то причины. Я стар, а потому могу не дожить до заветного момента. Ты ему приглянулась, и у него к тебе более благие намерения, чем у старшего, но… Ладно. – стукнув по подлокотникам кресла изящными пальцами, господин Джамал выпрямил спину и поставил локти на стол, не сводя с меня глубокого чёрного взгляда. – Я к чему это всё говорю, догадалась?
– Нет, господин Джамал. – я покачала головой.
Он выдержал небольшую паузу, а потом выдал то, что сразило меня наповал.
– Я бы хотел такую невестку, как ты. И я думаю над тем, чтобы воссоздать для тебя идеальное будущее, как бы компенсируя неудачи прошлого. Усердно думаю, Айша. Не хочу видеть тебя в наложницах. Не хочу, и всё. Это не твоя судьба ничуть. Не тебе суждено пресмыкаться. У меня на твой счёт имеются кое-какие планы, но пока не буду раскрывать все карты. Оставлю немного тайны, так как не уверен, что это получится провернуть. Но в одном я точно уверен, ты – как раз то, что нужно. Но и тебе надо постараться, чтобы фортуна оказалась благосклонна. Кое-что тебе необходимо поменять в себе.
– Что?
– Прими ислам. – его предложение прозвучало как гром посреди ясного неба. – Я не настаиваю и не приказываю, потому что это неправильно. Но настоятельно советую тебе сделать именно так. Я предоставлю тебе право выбора, но знай: это единственное, что тебя спасёт. От твоего решения будет напрямую зависеть твоя судьба и судьба твоей дочери.
– Я подумаю над вашими словами. – я поставила недопитую чашку кофе на стол. – Но…
На что старик меня обрекает? На пожизненное существование в парандже? На рабство? На жизнь с ненавистным мне человеком? Да не надо мне такого.
– Но я не хочу, чтобы Марьяна жила по мусульманским законам. – осмелилась я высказаться, раз уж и старик разоткровенничался. – И традиции эти ваши мусульманские нам, православным, чужды. Марьяна не станет носить паранджу и совершать намаз, так как уже крещена. И я тоже. Для меня это слишком кардинальные перемены. Мне хватило остаться без волос и попасть сюда. И я вообще не готова сменить свою веру. Мой нательный крестик – единственное, что придаёт мне сил.
А также моя покойная мама, к которой я часто обращалась за помощью и наставлением, и не только в мыслях.